Знаете ли вы, что общая площадь такой страны, как Греция, вместе с ее горами и реками, городами и олимпийскими стадионами, древними памятниками эллинской культуры и прочим-прочим равна 131,9 тысяче квадратных километров? Что площадь Таджикистана – 143,1 тыс. кв. км? А площадь Болгарии – 111 тыс. кв. км., Австрии – 83,8 тыс. кв. км, Венгрии – 93 тыс. кв. км? Мурманской области – 144 тыс. кв. км, а Башкирии – 143,6 тыс. кв. км?…
Спрашивается: а зачем нам такие подробные географические познания, которые можно найти в энциклопедии или в Интернете? А для того, чтобы сравнить и понять оглушающую величину другой цифры. Например, такой – общая площадь земель, которые занимает министерство обороны России, по официальным данным составляет 135, 82 тысяч квадратных километров. Почти 13,5 га на одного военнослужащего, в два раза больше, чем на одного «Джи-ай» имеет Пентагон. Фактически наш отечественный «латифундист цвета хаки» расположился на землях, которые больше средней европейской страны и почти равны Башкирии, а также составляют половину Италии, Польши и Вьетнама… И это не считая арендованных у Казахстана полигонов – Сары-Шагана и Эмбы.
На этой земле размещены не только полигоны, танкодромы и стрельбища. Это 12 тысяч участков, на которых стоят 7640 (еще недавно их было 8571) военных городков и 175639 зданий, так называемого, казарменно-жилищного фонда, который вмещает в себя 710 тысяч квартир и где проживает два миллиона человек. Фактически крупный областной центр, такой, как, к примеру, Нижний Новгород, Новосибирск, Казань или Екатеринбург. По оценке Счетной палаты, на создание всей этой социально-бытовой военной инфраструктуры за период с 1976 по 1990 год была затрачена половина всех военных расходов. А остаточная цена всего «недвижимого армейского имущества» равна 300 миллиардам рублей или свыше 10 млрд. долларов.
Кажется, при таком богатстве и стоять перед правительством с протянутой рукой?! «Подайте на новые квартиры!… У нас 163 тысячи офицеров и прапорщиков, каждый второй – без крыши над головой!». Увы, но это действительно так. Из тех 710 тысяч квартир, что числятся на балансе минобороны, только две трети заселено людьми, имеющими хоть какое-то отношение к вооруженным силам. Треть – потерявшими с ними всякую связь. А на содержание армейского жилья – тепло, электроэнергию, ремонт - государство вынуждено тратить ежегодно 30 миллиардов рублей или миллиард долларов с гаком.
Самое смешное или, можно сказать, трагикомичное, что столько земли и военных городков военным не нужно. Армия стремительно сокращается – за последние пятнадцать лет с четырех миллионов до одного. Пустеют полигоны и военные городки. А земли и жилья, как было в конце минувшего века, так и до сих пор числится за военным ведомством (хотел сказать, немеренно, но уже точно известно, сколько – цифры приведены, поэтому обойдусь другим образом), - выше крыши. Что делать, известно. Возвращать владельцу, а именно государству – в лице Росимущества, муниципальным образованиям, местным органам власти. Надо знать, что юридически армии не принадлежит ничего – ни движимое (танки, пусковые установки, автомобили, корабли, самолеты и прочее), ни недвижимое имущество (земля и здания на ней, причалы, подъездные железнодорожные пути, инженерные сети). Все это - государственная собственность, а военные владеют ею на правах бессрочного пользователя. Хотя всему и всегда, конечно же, есть свой срок. Настал черед и для армии возвращать излишки истинному собственнику. Но собственник-государство, как ни странно, не спешит и даже не хочет забирать назад свое богатство.
За последние пять лет минобороны передало в муниципальную собственность и в собственность субъектов федерации только… 13 051 жилой дом. Напомню, из 175 639(!). Почему так мало? Причина простая. Местные власти отказываются принимать на свой баланс «демобилизованные» военные объекты, так как они нуждаются в ремонте. Как минимум, в текущем. Требуют: сначала ремонт или деньги на него, а потом акт приема-передачи. Вот и власти Самары не хотят принимать 97 жилых домов, так как военные не выделяют на их ремонт 141 млн. рублей. Но где их взять, разводя руки генералы, если по самым скромным подсчетам, на подобный ремонт высвобожденного жилого фонда требуется что-то около 60-70 миллиардов рублей. А в бюджете 2005 года выделялось на эти цели, но не на передаваемые здания, а на все дома минобороны – 6,4 миллиарда. В бюджете-2006 в два раза больше. Но и эти деньги, что мертвому припарки.
В Санкт-Петербурге, знают люди, на лето запланирован саммит «Большой восьмерки». Город готовится к встрече высоких гостей, прихорашивается. Но многие здания в нем и в области занимают военные. На покраску и побелку «служивых» требуется, как минимум, миллиард рублей. Где взять, если на всю «косметику» всей армии выделяют только 5 миллиардов. Конечно, Питер и минобороны перед президентами и премьерами, а также сопровождающими их лицами, что называется, своим лицом в грязь ударят, но вот все остальные городки, видимо, так и останутся с носом.
Более того, брошенные городки, где пока еще живут отставники и их семьи и могли бы жить люди, долгие годы стоящие в муниципальных очередях на квартиру, до передачи на баланс местных властей никем не охраняются. Они приходят в упадок, разворовываются. И охранять их тоже некем. Недавно Главная военная прокуратура предъявила претензии командиру 23-й гвардейской стратегической ракетной дивизии, дислоцированной в Канске, которому поручено охранять городок расформированного Ачинского авиационного училища. А ему это делать некем, все солдаты и сержанты, как и офицеры, расписаны по своим боевым постам, через три-четыре дня круглосуточно дежурят у мобильных «Тополей». Где взять людей для охраны еще одного объекта? Никого ответ на такой вопрос не волнует.
Есть и другая сторона проблемы – реализация высвобождаемого имущества. А попросту его продажа на торгах Российского фонда федерального имущества. Именно РФФИ уполномочен правительством осуществлять эту процедуру. За восемь последних лет на эту реализацию было выставлено 10153 объекта. Не только военные городки, но и «демилитаризованные» самолеты, автомобили, катера… Продано чуть более четверти – 2529. «Выручка» минобороны составила 1437 миллионов рублей. Да и то за объекты в центральной зоне страны, точнее в ближнем и дальнем Подмосковье. Но все эти деньги, по установленным правилам, ушли в госбюджет, и даже плата сторонних организаций за аренду принадлежащих военным помещений (помните, скандал в Севастополе по этому поводу?) тоже проходит мимо армейской кассы. А это около 600 миллионов рублей в год. Если бы хотя бы часть такой суммы можно было направить на ремонт передаваемых местным властям зданий и инженерных сетей военных городков, то проблема была бы во многом решена. Ведь из-за полного упадка 1209 военных объектов они сняты с реализации. Это потеря миллиарда рублей. Фактически уничтожение национального богатства.
А, к примеру, Пентагон, о котором мы уже упоминали, за счет сокращения армейской инфраструктуры на 30 процентов выручил колоссальные средства, которые пошли на модернизацию и резкое сокращение сроков разработки новой военной техники. Наше минобороны пролетело мимо «своих» денег. Почему?
Мы еще постараемся ответить на этот вопрос, а пока вернемся к проблеме земельных излишков. Их по сведениям самих военных, 412,8 тысячи га. Спланировано к передаче собственнику еще 651,7 тысяч. Но для того, чтобы вернуть эту «недвижимость» собственнику – государству нужно, согласно существующему законодательству, оформить правоустанавливающие документы, провести геодезические работы, получить кадастровые планы, свидетельства о государственной регистрации и прочее, прочее… То есть провести «сделку», как она определяется законом, затратить бешенные деньги, которых у военных опять же нет. Они бюджетом не выделяются.
Любопытно, что все эти работы армия может сделать сама – у нее есть профессиональные геодезисты и топографы, очень точные приборы, даже спутники, что могут выдать «картинку» любой местности с погрешностью в считанные сантиметры, но… Делать ей этого нельзя. Государство определило специальные, подчеркну, акционерные организации, коим доверило столь важную и ответственную работу. А то, что «забыло» о деньгах, коими обязаны расплачиваться друг с другом «хозяйствующие субъекты», то это, как с 80 тысячей учителей, которых «случайно» лишили надбавок, - накладочка вышла. Хотите, - смейтесь, хотите, – нет, но президент, видимо, пока об этом не знает, а без его команды кто посмеет исправлять эти «накладки».
Смеяться, конечно, не грешно, но как-то горько. Горько, потому что взрослые люди понимают: если где-то что-то делается не так, значит, в этом кто-то конкретно заинтересован, кто-то имеет из этого свою личную выгоду. Кому выгодно, чтобы деньги за высвобождаемое военное имущество пролетели мимо минобороны? У меня, журналиста, ответа на этот вопрос нет. Его, по-моему, должны искать правоохранительные органы. Я, например, знаю только одно: ФСБ при обсуждении бюджета на нынешний год настояло на том, чтобы средства за высвобождаемое имущество ведомства шли на нужны именно этого ведомства. И депутаты с ними согласились. Представители минобороны на такой оговорке не настаивали. Они и не получают «своих» денег. Почему не настаивали? Вопрос, как и с учителями, не ко мне.
Другой момент. Кто ответит на простой вопрос, почему документы на передачу от одного государственного ведомства (минобороны) в другое государственное ведомство (Росимущество) бродят по правительственным коридорам и кабинетам не месяц и два, а годами? Кому это тоже выгодно?
Вот несколько наглядных примеров. С конца прошлого века, точнее с 1999 года военные передают государству 700 с лишним квадратных метров площадей на первом этаже здания, что находится в Москве, на улице Большая Дорогомиловская, дом 1. Там, если кто-то знает, расположен магазин «Копейка». Есть еще спортивно-оздоровительный комплекс на улице Большая Филевская, дом 42, тоже в столице. Он передается с 1998 года. Кто, по-вашему, получает деньги за аренду этих помещений? Вот и я не знаю. Не знают и члены Комитета по обороне Государственной Думы, которые озвучили эти факты на своем заседании. До сих пор не знает этого и прокуратура. Почему? Вопрос опять же не ко мне. И таких объектов в столице 13. Чертова дюжина.
И знаете, какая тут интересная деталь? Реализация военного имущества, как оказалось, осуществляется не по закону о приватизации, а только на основании указов президента и постановления правительства. Значит, есть такие люди, кто почему-то не доносит эти указы и постановления до тех, кто должен их подписать. И таких людей опять же почему-то никто не ищет и не вытаскивает за ушко и на солнышко.
Конечно, упрекать чиновников и бюрократов за то, что они палец о палец не ударят, если не почувствуют и не увидят за этим свою личную выгоду, - дело бесполезное. Не они одни во всем этом виноваты. Свою долю ответственности должны взять на себя и военные. Например, до сих пор не существует конкретного перспективного плана дислокации вооруженных сил. И никто не знает, какие городки будут освобождаться, какие придется заселять и строить заново, - а отсюда и вся выгодная кому-то неразбериха. Нет и закона о реализации высвобождаемого военного имущества, хотя он начал разрабатываться Государственной Думой еще прошлых созывов. Но каждый раз отклонялся правительством по тем или иным предлогом.
Один раз авторам законопроекта поставили в упрек, что не предусмотрен такой способ реализации военного имущества, как его обмен. Как это сделал тот же мэр столицы, обменявший Путевой дворец на Ленинградском проспекте (бывшая Военно-воздушная инженерная академия имени Жуковского) на несколько сотен московских квартир для военнослужащих. Так же поступил и знаменитый художник и скульптор Зураб Церетели, выменявший дом генерал-губернатора Москвы, постройки архитектора Казакова, по Пречистинке,19, где размещались несколько военных журналов (кстати, в одном из них я проработал почти десять лет), библиотека Генерального штаба и военная цензура, на 80 квартир для офицеров в Южном Бутово. Город получил прекрасную художественную галерею, а армия – чуточку уменьшила свою бесконечную очередь бесквартирных.
Подобной участи ждет и памятник архитектуры - Провиантские склады у метро «Парк культуры», но новый вариант закона о реализации высвобождаемого военного имущества уже не предусматривает права обмена. Это только министр обороны может доложить президенту, что договорился со столичными властями обменять пятна под застройку в Москве на квартиры для 8 тысяч офицеров по «божеской цене» - 29 тысяч рублей за квадратный метр. А у кого нет «выхода» на столичные власти, тем более на президента? Как ему «договариваться»?
Нужен закон. Он нужен государству, армии – латифундисту цвета хаки и людям. Но только не чиновнику. В погонах и без. Потому что ему, чем мутнее вода, тем большая рыбка там ловится. И здесь у меня нет рецепта, как одолеть эту новую российскую напасть.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
