РИА Новости, Игорь Максимычев главный научный сотрудник Института Европы РАН/
30 сентября 1946 года вынесением окончательного и не подлежащего пересмотру приговора закончил свою работу Международный суд над главными нацистскими военными преступниками, ввергшими мир в катастрофу Второй мировой войны и запятнавшими немецкое имя преступлениями, каких еще не знала история человечества. Этот суд вошел в историю как Нюрнбергский трибунал. Решение о проведении процесса было принято на Крымской (Ялтинской) конференции руководителей держав антигитлеровской коалиции 4 – 11 февраля 1945 года. В итоговом коммюнике конференции говорилось о решимости ее участников «подвергнуть всех преступников войны справедливому и быстрому наказанию». В сообщении о Берлинской (Потсдамской) конференции 17 июля – 2 августа 1945 года подтверждалось: «Военные преступники и те, кто участвовал в планировании или осуществлении нацистских мероприятий, влекущих за собой или имеющих своим результатом зверства или военные преступления, должны быть арестованы и преданы суду».
8 августа 1945 года в Лондоне было подписано соглашение о создании Международного военного трибунала для рассмотрения дел руководителей германского рейха и нацистской партии. 20 ноября 1945 года начались судебные слушания в Нюрнберге – в городе, который нацисты сделали главным городом своего «движения». Именно в Нюрнберге проходили ежегодные съезды фашистской партии. Именно там в 1935 году были приняты расовые законы, положившие начало преследованиям евреев. Там начался путь, который вел к войне, к оккупации почти всей Европы, к газовым камерам и крематориям.
Согласованные действия юристов четырех держав-победительниц отражали единство стран антигитлеровской коалиции, благодаря которому фашистская Германия и ее союзники были разгромлены наголову. Организаторам нацистских злодеяний было предъявлено обвинение в преступлениях против мира (подготовка и ведение агрессивной войны), военных преступлениях (нарушение международно-правовых норм ведения войны) и преступлениях против человечества (зверства). Из 24 обвиняемых 12 были приговорены к смертной казни, 7 к различным срокам тюремного заключения, 3 оправданы, один покончил жизнь самоубийством до оглашения приговора, один (Густав фон Крупп) освобожден из-под стражи по болезни. Но не только судьба главарей нацистского режима была решена на Нюрнбергском процессе. Подвергся осуждению сам этот режим. Были признаны преступными руководящий состав национал-социалистской партии и ее охранные отряды (СС), служба безопасности (СД), государственная тайная полиция (гестапо). Была раскрыта реальная картина беспрецедентных преступлений и зверств, совершенных нацистами на оккупированных территориях, прежде всего на Востоке Европе, а также в самой Германии. В приговоре Нюрнбергского трибунала впервые как тягчайшее преступление против человечества была квалифицирована агрессия. В первый раз было четко сформулировано само понятие преступления против человечества.
Сегодня уже забыты имена нацистских заправил, казненных по приговору Международного суда. У них нет могил. И это справедливо – тяжесть их преступлений такова, что человечество навечно отторгло их. Осужденные на тюремное заключение нацистские преступники отбывали наказание в охраняемой солдатами четырех держав международной тюрьме западноберлинского района Шпандау. Она опустела лишь в 1987 году, когда покончил жизнь самоубийством ее последний «постоялец» -приговоренный к пожизненному заключению Рудольф Гесс, «заместитель фюрера по партии». Тюрьма была снесена, а на ее месте построен супермаркет. Неонацисты сознательно лишены «святых мест», которым они могли бы поклоняться.
Нюрнбергский трибунал навсегда остается в памяти людей планеты зримым воплощением победы человечества над абсолютным злом. Бельгийский гуманист Шарль де Костер вложил в уста героя своего романа о Тиле Уленшпигеле проникновенные слова: «Пепел Клааса стучит в мое сердце!» Нюрнбергский приговор – это сердце человечества, в которое стучит пепел узников Освенцима и Майданека, иссохшие ручонки детей, умерших от голода в осажденном Ленинграде, пробитые каски солдат из развалин Сталинграда, тени жертв нацизма, погребенных под руинами сотен городов, разрушенных военной машиной рейха. Этот приговор вобрал в себя смертный стон и ужас истерзанной Европы, покрытой миллионами белых крестов над могилами безвинных жертв германской агрессии. Процесс в Нюрнберге был не только справедливым возмездием, он был и остается грозным предупреждением на будущее всем, кто берет на себя ответственность за развязывание войн. Каждая новая война в век усовершенствованных орудий уничтожения приносит все большие потери и страдания людям Земли. За них неизбежно придется отвечать.
К сожалению, в Германии, да и не только в ней, нашлись силы, которые, даже перед лицом исчерпывающих доказательств преступлений нацизма, представленных в ходе процесса, принялись оспаривать приговор трибунала. Судопроизводство в Нюрнберге осуществлялось с предоставлением подсудимым права на защиту, и адвокаты старались защитить их с помощью юридических уловок. Одной из таких уловок был тезис, что во всем виноват один Гитлер, а остальные вожди рейха лишь «выполняли приказы», как это и приличествует дисциплинированным немцам. Второе возражение состояло в том, что «закон не имеет обратной силы»: до процесса в Нюрнберге не было якобы «ясного» международно-правового запрета преступлений против мира и против человечества. Третье «обоснование» заключалось в попытке поставить знак равенства между действиями гитлеровцев и антигитлеровской коалиции. Например, воздушная война, которую германская люфтваффе вела против мирного населения подвергшихся нападению Германии стран, приравнивалась к ответным бомбардировкам союзной авиацией.
По мере высвобождения Германии из-под контроля со стороны оккупировавших ее держав-победительниц «аргументы» защиты находили все большее распространение и получали дальнейшее развитие. Исключением была ГДР, демонстративно опиравшаяся на антифашистские традиции, но сегодня нет ни ГДР, ни ее традиций. Переписывание истории было особенно характерно для отношения к СССР. Была придумана теория «тоталитаризма», которая уравнивала нацизм и сокрушивший его социализм. По этой теории получалось, что, воюя с Красной Армией, гитлеровцы защищали демократический Запад и тем самым заслужили его признательность. Огромная околонаучная и пропагандистская литература, мемуары генералов, сочинения профессоров, кинопродукция определенного типа направлены на то, чтобы доказать: 1) нацистская Германия нанесла «превентивный удар» по СССР; 2) война с самого начала носила для Германии оборонительный характер и жертвы, принесенные немцами, следует засчитать в качестве их вклада в защиту европейской цивилизации и в «объединение Европы»; 3) социализм был во много раз хуже, чем нацизм и поэтому война с ним была «праведным» и «европейским» делом; 4) никакого освобождения Красная Армия не принесла - просто одна диктатура сменилась другой, еще более ужасной; 5) солдаты вермахта и чины СС вели себя на оккупированной территории как «освободители» и «культуртрегеры», не в пример красноармейцам на восточноевропейской земле. Вполне логично, что набирающие силу неонацисты упрекают Запад в «неблагодарности»: ему следовало бы, считают они, наградить тех, кто сидел в Нюрнберге на скамье подсудимых, а не отправлять их на виселицу. Русофобам из новых членов Евросоюза осталось лишь перенять проработанную до деталей схему, чтобы заявить претензии на лавры «победителей» коммунистического монстра, хотя справились с ним сами русские без «помощи» извне.
«Преодолев» таким образом нацистское прошлое, влиятельные силы в Германии взялись за Нюрнбергский процесс, остававшийся «позорным пятном» на их свежеотстиранной сорочке образцовых европейцев. Чтобы чувствовать себя совсем комфортно в интегрированной демократической Европе, надо было устранить или, по крайней мере, релятивировать тот факт, что Нюрнберг был «достоянием» только немецкой истории. «Массовыми убийствами» стали именовать преступления убийцы-маньяка, загубившего несколько жизней. Неважно, что в Нюрнберге в качестве массовых убийств квалифицировалось уничтожение тысяч людей в нацистских лагерях смерти. Зато совершенно ясно, что от появления маньяка-убийцы не застрахована ни одна страна в мире. Зачем же бросать камни только в германское прошлое?
Когда этого показалось мало, родилась идея соорудить что-либо подобное Нюрнбергскому трибуналу, но не предназначенное для Германии. Так появился на свет Международный суд по бывшей Югославии, который во всем подражает Нюрнбергскому трибуналу (за исключением сроков своего существования: похоже, что он еще лет тридцать будет кормить штат судебного и внесудебного персонала), но создан для страны, не совершавшей агрессии. Он даже не скрывает своей односторонности и пристрастности. Глаза у гаагской Фемиды явно без повязки. Конечно, гражданская война в Югославии, к развязыванию которой Запад в целом и Германия в частности приложили руку, велась всеми участвовавшими в ней сторонами с потрясающей жестокостью, характерной для конфликтов такого рода. Россия хорошо это знает, так как пережила в 1918-1920 годах самую кровопролитную гражданскую войну XX века. В таких ситуациях решающее значение имеет то, кто начал первым. Но суд в Гааге совершенно явно ставит своей целью «додавить» разбомбленных НАТО сербов, чтобы на Балканах никто и никогда больше не пытался проявлять строптивость по отношению к Западу. Параллельно решается задача доказать, что военные преступники и преступники против человечества водились не только в Германии.
Запад злоупотребляет авторитетом Нюрнбергского трибунала для оправдания политики глобального вооруженного вмешательства. Все, кем он по тем или иным причинам недоволен, приравниваются к Гитлеру. С Гитлером отождествлялись Слободан Милошевич и Саддам Хусейн, теперь с нацистской Германией сравнивают Иран и – несколько более осторожно – Северную Корею. Самые рьяные глашатаи крестовых походов во имя распространения западных ценностей называют «фюрером» белоруса Александра Лукашенко, хотя в странах, послушных Западу, сколько угодно более подходящих кандидатов на это звание.
Однако в современном мире есть только один враг, который сравним по размерам исходящей от него угрозы с нацизмом. Это международный терроризм. И если уж размышлять над воссозданием Нюрнбергского трибунала для сохранения существования человечества, то суд, вступивший в права наследника Нюрнберга, может и должен судить главарей террористов. В отношении терроризма Запад далеко не так радикален, как в отношении сербов. Он до сих пор различает между «плохими» и «хорошими» террористами. Это то же самое, как если бы по ходу Второй мировой войны союзники стали искать среди гитлеровцев «хороших нацистов». Глобальная антитеррористическая коалиция одержит верх, когда все террористы будут рассматриваться как общий враг вне зависимости от того, убивают ли они русских, американцев или граждан стран Евросоюза. И тогда настанет время для нового Суда народов, чтобы в конечной инстанции определить судьбу вдохновителей, руководителей и носителей международного террора.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
"Георгиевская ленточка". Стань партнером! Присоединяйся к акции! >>
