Собственно о притязании простого человека на собственную сверхъестественность сняты оба «Дозора» - и ночной и дневной.
Притязания, надо сказать, не безосновательного. Все-таки, подсознание каждого из нас – как запертая комната Синей бороды. Кто знает, какие магические и волшебные силы там таятся, какие демоны там томятся. На премьерном показе один из продюсеров «Дневного дозора» господин Эрнст объяснил, что означает предложенный зрителю сюжетный водоворот, в который ненароком попали Ольга, полюбившая Гессера и вскрывшая могилу Тамерлана, где хранился белый мел судьбы; Светлана, обожающая Антона, в связи с чем пожаловала на бал Темных сил; Алиса, сгорающая от страсти к Косте настолько, что отрезала себе палец вместе с кольцом Завулона, предводителя Темных сил.
Это и все остальное, включающее падающую Останкинскую башню, катящееся колесо обозрения, автогонку по стенам гостиницы «Космос», ее разрушение, а также прочие компьютерные фокусы, и есть следствие того, что они, авторы, провалились в свои подсознания, где они чувствуют себя демонами, вампирами, ведьмами и иными сверхъестественными существами.
Другой продюсер фильма Анатолий Максимов озвучил самое потаенное желание тех, кто снимал картину: «Если вы полюбите наше кино, сделаете нашу жизнь праздником».
Картину я не полюбил, что, надеюсь, не омрачит праздничного настроения господ продюсеров. Я полюбил другое – ее сверхъестественный успех. И вот почему.
…Коммерческий триумф нового российского блокбастера «Дневной дозор» позволяет с оптимизмом смотреть в будущее, если не искусства отечественного кино, то отечественной индустрии кино. Собственно поводов для оптимистических настроений у нас на сей счет уже довольно: и «Бумер», и «Ночной дозор», и «Турецкий гамбит», и «Девятая рота»… И вот теперь новая победа на кассовом фронте.
А ведь еще совсем недавно казалось, что российское кино погибло однажды и навсегда. Что индустрия в развале. Что прокат оккупирован голливудской продукцией. Что зритель отвернулся от отечественных кинематографистов и по этой причине обречен на духовную деградацию. Что если не национализировать кинотеатры, студии, а также всю технологическую базу, то – кранты, крышка, армагеддон и чума на этот рынок, погубивший культуру. И, как вывод, истошный крик: «Правительство! Куда смотрит Правительство!?». Наиболее морально устойчивые и озабоченные духовной безопасностью граждан России члены Госдумы не однажды выходили с законодательными инициативами о внедрении «пятого пункта» в кинопроизводство и, что самое главное, в кинопрокат. Инициативы подразумевали введение квот на зарубежную продукцию и на участие в отечественном кинопроизводстве иностранного капитала.
Пока одни истериковали и бились в припадках ксенофобии, вымаливая бюджетные средства на патриотические проекты, другие что-то делали и кое-что, как мы видим сегодня, сделали.
С точки зрения здравого смысла, абсурд, что такая зрелищная отрасль, как кинематограф, нуждается в государственных дотациях и в государственном протекционизме. Это как если бы из госбюджета выделялись бы средства на поддержку концертной деятельности Аллы Пугачевой и Филиппа Киркорова.
Кино – явление массовой культуры. Не все и не всякое, разумеется. Но значительная его часть не может не быть достаточно рентабельной. Мы еще помним советские времена, когда кино являлось третьей статьей дохода после нефти и водки. Конечно, тогда оно существовало в особых условиях. Оно было практически, как зрелище, вне конкуренции. Телевидение, видеопрокат являлись величинами ничтожно малыми. Конечно, тогда и прокатная сеть была жестко административным образом привязана к производству.
И вот пришел рынок, который на первых порах в клочья разорвал старую цепочку, связывавшую создателя со зрителем. Никого это на первых порах сильно не обеспокоило. Кино в начале 90-х стало гигантской прачечной по отбеливанию теневых капиталов. Счастья это, по понятным причинам, не принесло ни кинематографистам, ни зрителям. Потом с дефолтом это все и сразу кончилось. Производство фильмов с 300 единиц в год упало до 15 – 20. Едва ли не единственным источником финансирования новых проектов осталось государство, у которого на хлеб денег не хватало – не то, что на зрелища.
На эту пору как раз и пришлись самые громкие и горькие стенания по поводу тонущей национальной культуры и национального кинематографа, по поводу тех бедствий, которыми нам грозит экспансия со стороны Голливуда. Стали пальцами указывать на трудности европейских национальных киноотраслей и т.д.
Но, как сказано у Евгения Шварца, когда жизнь кажется сломленной, она вновь поднимает голову.
Помощь пришла с той стороны, которая, как многим представлялось, и погубила нашу киноиндустрию, - со стороны нашего телевидения. Как сказано в «Кавказской пленнице», «тот, кто нам мешает, тот нам и поможет». ТВ сначала наладило производство отечественного сериального «мыла», а затем стало вкладываться и в разовые кинопроекты.
Фестивальный успех арт-хаусного фильма «Возвращение» указало на одно направление прорыва. Это кино, так же как и «Русский ковчег» Александра Сокурова, легко, что называется, «отбило» затраты на продаже их многочисленным зарубежным телевещателям.
Впрочем, до самого последнего времени под сомнением находилась возможность завоевания внутреннего рынка, на котором позиции американского кино представлялись непоколебимыми. Но и тут помогло телевидение. Разумеется, не ни с того ни с сего. Не просто так и не за так. Доходы «Дневного дозора» уже за первые десять дней проката достигли отметки $9 миллионов. Значит, были на это рыночные предпосылки.
Во-первых, во всю пошел процесс модернизации киносети – комфортабельные мультиплексы с широким экраном, с долби-системой растут в крупных городах как грибы после дождичка – хоть в четверг, хоть в любой другой день недели. Понятно, что в начале они строились под прокат американского кино. Но довольно скоро и наши кинопроизводители сообразили, что перед ними расстилается широкое поле для конкуренции и что игра стоит свеч. Тираж первого «Дозора» составлял 300 копий, второй «Дозор» вышел на экраны страны одновременно в пятистах кинотеатрах.
Во-вторых, до недавних пор затраты на рекламу и промоушн (до 40% бюджета), что по западным меркам является ключом к успеху сколько-нибудь амбициозного проекта, для нашего кино представлялись неподъемными. Они неподъемны и сейчас для тех структур, которые не имеют прямого выхода на телеканалы. В этом отношении положение «Первого», как производителя, предпочтительно. Его маховик рекламы на многое способен, в чем мы не раз убеждались. Кассовые рекорды «Девятой роты» в значительной степени обязаны мощной поддержке первого развлекательного канала СТС.
Но это все частности. Самое главное: сейчас, я полагаю, прояснилась перспектива развития российской киноиндустрии.
В 90-х, когда российское кино должно было вот-вот испустить дух, консилиум экспертов склонялся к французскому рецепту спасения национального кино, то есть к необходимости поощрять его разного рода преференциями. А голливудская модель считалась заведомо проигрышной.
Мне-то казалось, что все наоборот. На «круглых столах», собиравшихся по этому поводу, я тупо повторял, что нам ближе американская модель развития массовой кинокультуры.
На чем, собственно, основано могущество и мировое господство Голливуда? На огромном англоязычном рынке. И еще на том, что национальная кинематография США (так уж исторически сложилось) – наднациональна. Этим она и берет все рынки без исключения – европейские, азиатские, африканские.
Имея такое культурное пространство, как русскоязычные просторы, наш кинематограф может позволить себе блок-бастеры с бюджетом в десятки миллионов долларов при хотя бы относительно развитой инфраструктуре проката, в чем нас лишний раз убедил пример «Дневного дозора».
Отдельный вопрос – развитие так называемого авторского, штучного кинематографа. Тут надо заметить, что это кино от Бога, а не от рынка и демократии. Оно может чахнуть в условиях абсолютной свободы и слова, и мысли. Оно способно плодоносить при тоталитарном режиме, подтверждением чему мог бы послужить и наш собственный исторический опыт.
…Возвращаясь к «Дневному дозору», скажу, почему я его не полюбил. Скорее всего, потому, что я так и не «провалился» в свое подсознание. А подсознание господ Эрнста, Максимова, Бекмамбетова и Лукъяненко меня не увлекло. Оно мне показалось слишком подростковым. Но оно же засвидетельствовало уровень инфантильности сегодняшнего массового подсознания.
И еще стоило бы добавить следующее. Несомненно, «Дневной дозор» стал явлением отечественной киноиндустрии, но не явлением киноискусства. Полагаю, и сами авторы на сей счет не обольщаются.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
