Ровно 25 лет назад, покидая Египет (отнюдь не по своей воле), я был уверен, что никогда туда не вернусь. В то время, если кто помнит, отношения между нашими странами складывались далеко не лучшим образом. После двух десятилетий беззаветной дружбы наступил мрачный период. Египет для тогдашнего советского руководства стал враждебной страной и наоборот. Правда, следует отметить, что на отношениях между гражданами двух стран противоречия в высших эшелонах практически не сказывались. Египтяне были, как всегда, приветливы и доброжелательны; для наших соотечественников командировка в Каир по-прежнему оставалась заветной мечтой и завидной возможностью побывать за рубежом. Поэтому у меня, несмотря на некоторую горечь, об Египте и египтянах остались самые теплые воспоминания.
Рай для российского туриста
Сегодня русская речь звучит в Египте повсюду. Что напомнило мне начало 70-х годов прошлого века, когда в этой стране можно было встретить множество наших соотечественников. Правда, их контингент в значительной степени изменился. Если раньше это были гражданские специалисты или военные советники, то теперь – это российские туристы. Как сказал в беседе со мной министр туризма АРЕ Ахмед Аль-Магриби, ожидается, что в этом году Египет посетят примерно 600 тысяч россиян, а в ближайшие два года ожидается увеличение их числа до миллиона. Сегодня огромные группы туристов из различных уголков России можно встретить у основных исторических достопримечательностей Каира – в Национальном музее, у Пирамид, в Цитадели или Старом Каире. По-существу, российскими стали такие египетские курорты, как Хургада и Шарм аш-Шейх. Как шутят сами египтяне, президенту Мубараку, чтобы приехать в свою резиденцию в Шарме, необходимо каждый раз получать визу в российском посольстве.
Впрочем, у меня сложилось впечатление, что связи между нашими народами и не прерывались. Помимо большого числа молодых египтян, освоивших в совершенстве русский язык для работы с туристами из России, встречаются и кадры старой закалки. С сокровищницами Национального музея нас знакомил русскоговорящий гид, экзотично представившейся: «подгенерал Мухаммед Хакам». Отставной амид (воинское звание в египетской армии между полковником и генерал-майором) с восторгом вспоминал годы учебы в военном училище в «Одессе-маме». Я испытал дежа вю и как бы вернулся в годы молодости. Со сколькими выпускниками советских военных училищ мне довелось работать во время моей первой командировки в Египет в конце 60-х годов!
Кстати, в те далекие годы нынешний главный «российский» курорт в Египте - Хургада был малюсеньким ничем не примечательным поселком на берегу Красного моря, куда редко заезжали не то что иностранные туристы, но и жители ближайших городков. Шарм аш-Шейх и вовсе находился под израильской оккупацией и тоже не представлял собой ничего интересного.
Когда Синай был возвращен Египту в 1982 году в соответствии с мирным договором с Израилем, в Шарм аш-Шейхе была лишь одна небольшая скромная гостиница.
За прошедшие с того времени четверть века (опять эта магическая цифра) в городе было построено несчетно число отелей на любой вкус. Представлены здесь все известные мировые гостиничные бренды, напоминающие роскошью интерьеров и убранством комнат то восточные дворцы, то коттеджные поселки, заполонившие ближайшее Подмосковье (правда, египетская «Рублевка» в Шарме отличается большим вкусом и изысканностью форм).
Понятно, что Шарм – город курортный и существует за счет туризма и для туристов, не в последнюю очередь российских. Наши плотно заполонили практически все гостиницы в Шарме, включая самые дорогие. Сегодня россиянам по карману и Шератон, и Мовенпик, и Хаятт, и Хилтон, и все прочие пятизвездочные апартаменты. Здесь есть все для здорового отдыха. И не очень здорового. Работают несколько казино, дискотек, и театр, стилизованный в римском стиле. Так что отдыхающие могут найти себе занятия по душе: кто любит полежать на пляже – теплое, необыкновенной красоты море. Кто любит дайвинг – тоже найдет для себя немало интересного – дно Красного моря изобилует коралловыми рифами, вокруг которых носятся стайки красивейших рыб и рыбок. Те, кто не хочет глубоко погружаться в воду, может любоваться красотами дна, совершив часовое путешествие на глас-боте, комфортабельном катере с прозрачным днищем. Впрочем, любители экстрима и других экзотических видов туризма также могут полностью удовлетворить свои пожелания.
Одним словом, Шарм сегодня – это рай для российского туриста.
Следует отметить, что в городе не осталось и следов трагедии, разыгравшейся здесь в июне 2005 года, когда в результате взрывов, осуществленных террористами, погибло более ста человек разных национальностей. Хотя память о жертвах злодейского преступления, конечно, жива.
О политике и религии
Нынешний приезд проходил на фоне бурно развивающейся политической жизни Египта. В стране происходит зримый процесс демократизации. Незадолго до моего приезда здесь впервые прошли президентские выборы на альтернативной основе, я же явился свидетелем выборов в Народное собрание – нижнюю палату египетского парламента.
Египет, как и весь арабский и исламский мир переживает сегодня непростые времена. С одной стороны, на него оказывается сильнейшее внешнее давление – под предлогом установления демократии в этом «недемократическом» регионе США требуют проведения коренных преобразований с тем, чтобы устройство страны соответствовало американским представлениям. С другой – египетское руководство испытывает давление собственного населения, которое жаждет перемен к лучшему, и в первую очередь, повышения жизненного уровня, а он, следует признать, для многих египтян остается достаточно низким. И при этом большинство жителей Страны пирамид совершенно не готовы принять навязываемую им западную модель преобразований. В свою очередь, радикальные исламистские группировки давно вынашивают планы коренного переустройства страны в соответствии с их представлениями о том, каким должно быть мусульманское государство.
В течение последнего полувека власти этой страны проводили различную политику в отношении исламистских движений. Гамаль Абдель Насер жестко подавлял их, как и представителей всех других оппозиционных сил. Анвар Садат после укрепления своего режима предоставил им почти полную свободу действий, надеясь, на их поддержку. И в результате пал жертвой заговора религиозной экстремистской группировки. Как гласит арабский анекдот тех времен, на могиле Садата начертана надпись «забит в соответствии с мусульманской традицией». (Подобные слова можно увидеть на упаковках мясных продуктов, например, мороженых кур, предназначенных для употребления правоверными мусульманами).
Президент Хосни Мубарак проводит более взвешенную мягко-жесткую тактику – представители исламистских движений, несмотря на их официальный запрет, могут участвовать в политической жизни в качестве независимых; в тоже время с экстремистами власти не церемонятся и жестко подавляют их вылазки. Это и неудивительно: Египет раньше других арабских и мусульманских стран испытал на себе, насколько изощренны и безжалостны действия террористов, направленные на дестабилизацию обстановки и имеющие конечной целью смену режима.
И хотя в период моего пребывания в Египте никаких экстремистских вылазок, слава Богу, не произошло, терроризм напомнил о себе мощными взрывами в другой арабской стране - до сих благополучной и относительно «тихой» Иордании.
Заметно, что египетские власти постоянно находятся начеку. В стране сохраняется режим чрезвычайного положения, введенного сразу после убийства Садата. Во всех гостиницах, где я останавливался, установлен строжайший режим и приняты серьезные меры безопасности. Все въезжающие на территорию отелей автомашины осматриваются полицейскими с собаками, вещи постояльцев просвечиваются, а входящие в отели люди проходят обязательный контроль с использованием металлодетекторов. Не скажу, что режим в египетских отелях стал напоминать тот, что существовал в крупных советских гостиницах несколько десятилетий назад, когда в них просто не пускали посторонних. Но по сравнению с прошлыми годами все резко изменилось… А в Шарм аш-Шейхе нас постоянно сопровождал полицейский в штатском, вооруженный мощным и компактным германским пистолетом-пулеметом Heckler&Koch, который заметно оттопыривал его гражданский пиджак.
Это все не соответствовало моим прежним представлениям об Египте. Во все предыдущие посещения не наблюдалось ни повышенных мер безопасности, ни некого разлитого в воздухе ощущения тревоги… Впрочем, сегодня подобные ощущения сегодня можно испытать практически повсюду в мире.
Результаты выборов в Национальное собрание, свидетелем которых я являлся, стали для некоторых неожиданностью. На них довольно много очков набрали представители Братьев-мусульман. Они увеличили свое присутствие в нижней палате египетского парламента более чем в пять раз – с 17 мест до 88. И это присутствие стало вполне заметным и ощутимым, они составляют пятую часть что называется народных избранников, ведь согласно конституции из общего числа 454 депутатов, избирались 444, а 10 депутатов назначаются президентом.
Показательно, что на выборах потерпели сокрушительное поражение все другие оппозиционные силы.
Впрочем, эта победа радикального исламистского движения отнюдь не удивительна. Если бы в большинстве арабских и мусульманских стран сегодня прошли абсолютно демократические выборы, победу на них одержали бы представители религиозных сил. Это не значит, что в законодательные органы власти пришли бы исламские террористы. Ибо в отличие от распространившегося у нас в последние годы мнения понятие «исламские религиозные движения и партии» отнюдь не являются синонимом террористических сил и движений. Но настроение большинства арабских и вообще исламских народов именно таково – они считают, что будущее их стран в возвращении к основам, то есть к исламу. Причина таких настроений, как представляется, очевидна: на своем опыте они убедились, что ни капитализм, ни социализм, ни некий третий путь (вспомним, например, попытки ливийского лидера Муаммара Каддафи разработать и внедрить такой третий путь) не привели ни к всеобщему процветанию, ни к достижению достойных позиций среди развитых стран Европы и Америки. Что касается же экстремизма, то трудно не согласится с утверждениями, что это явление порождается, в первую очередь, беспросветной нуждой и отчаянием населения ряда мусульманских стран. А создание государства, живущего по законам шариата, отнюдь не означает образование террористической государственной структуры. Ведь никому в голову не придет даже на минуту представить себе самое теократическое государство в мире – Ватикан – в качестве рассадника христианского терроризма…
Продолжение следует.....>>
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
