Игорь Томберг, кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник Института экономики РАН – для РИА Новости.
С приближением Нового года, а, значит, окончанием срока действия российско-украинских договоров по поставкам и транзиту газа, отношения России с Украиной лучше не становятся. Украинская сторона, обвиняя Москву в «политическом характере» решений по газовой проблеме, сама ничего, кроме политических же аргументов, привести не может. Как иначе можно расценивать угрозы изгнать российский черноморский флот из Севастополя? Или новое развитие конфликта 22 декабря, когда глава украинского МИДа Борис Тарасюк впрямую обвинил Москву в газовом шантаже и намекнул на возможный выход из СНГ, назвав Содружество неэффективной организацией. Вместо СНГ, по его словам, Украина сосредоточится на сотрудничестве с ЕС, НАТО и США.
И в русле этих внешнеполитических новаций премьер Украины Юрий Ехануров немедленно обсудил газовую проблему с послами стран ЕС и США, «забыв» пригласить на встречу посла российского. Платить за свою «незалежность» Киев явно не рвется и старательно запугивает европейцев угрозой прекращения поставок российского газа в 2006 г. – что вполне можно расценивать как политический шантаж. Надо, однако, заметить, что на уровне выше посла западные страны проблему обсуждать не намерены: руководители ЕС и американские представители в унисон заявили о нежелании вмешиваться в российско-украинский газовый спор.
Похоже, опасения украинского президента Виктора Ющенко, недавно говорившего об опасности перехода газовых разногласий в политическую плоскость, начинают оправдываться. Причем, политизирует конфликт именно украинская сторона. Что и понятно: у Украины нет, и не может быть весомых аргументов в ценовом споре. Почему Россия должна продавать газ Украине по $50 за тысячу кубометров, когда в Европе этот газ стоит $230? Киев вполне может поднять цену за транзит российского газа, но в ответ наверняка получит повышение цен на транзит среднеазиатского газа через российскую территорию.
Украина может (в теории) вообще отказаться от закупок российского газа, но вот только с туркменским газом тоже проблемы. Во всяком случае, предпринятая 22 декабря попытка украинского министра энергетики Ивана Плачкова договориться с туркменским президентом Сапармуратом Ниязовым о покупке дополнительных 8 млрд. кубометров газа, уже законтрактованных российской компанией «Газэкспорт», провалилась. Похоже, дополнительных объемов для Киева у Туркмении просто нет.
Под аккомпанемент всей этой политизированной истерики Москва выдвигает вполне экономические предложения, причем, не только по ценам. Киеву дают понять, что уступки по газовому вопросу возможны, но только в том случае, если украинские власти передадут газотранспортному консорциуму с российским участием магистральные газопроводные сети. В ходе состоявшихся переговоров премьер-министров двух стран на этой неделе российская сторона предложила заключить соглашение о транзите газа на 2006 г., а вопрос об объемах и стоимости поставок газа украинским потребителям решать постепенно - по мере того, как украинский парламент будет принимать законопроекты о передаче консорциуму газотранспортных сетей на условиях концессии. «Газпром» также готов к компромиссам, но хочет знать, чем будут компенсированы ценовые уступки.
Киеву следовало бы оценить геополитические перспективы. Запуск «Голубого потока» и начало строительства Северо-Европейского газопровода означает, что Украина утратила преимущество транзитной страны. Продолжать политику воровства газа Киев не может, не нанося ущерб Евросоюзу, в состав которого собирается интегрироваться. Поэтому рано или поздно Украине, видимо, придется задуматься о предложенном Россией консорциуме.
В то же время, неуступчивость в вопросе консорциума может дорого обойтись украинской экономике. По оценкам экспертов Всемирного банка, при сохранении цены на нефть на существующем высоком уровне и повышении цены на газ на 100% рост ВВП Украины снизится в последующие два года на 3-4% (в 2005 г. темпы роста экономики страны снизились в 4 раза!).
Для России же вопрос о газопроводном консорциуме принципиален. Не случайно руководство «Газпрома» идет на уступки в тех случаях, когда контрагенты допускают российский бизнес в число совладельцев газовой и энергетической инфраструктуры. Пример: Армения или Белоруссия, где цена газа значительно ниже той, что предлагается Украине или Молдавии.
И если подняться над серьезным, но все-таки локальным эпизодом с украинским газовым транзитом, смысл российской позиции вполне очевиден: Россия открыто говорит о своих правах, интересах и, если угодно, амбициях. 22 декабря на заседании Совета безопасности президент России Владимир Путин заявил, что Россия должна претендовать на мировое лидерство в энергетической области в среднесрочной перспективе, и именно в этой роли Россия намерена выступать на предстоящем саммите «большой восьмерки».
Россия, по словам Путина, рассчитывает на полноправное участие в международных институтах (G-8, ВТО, ОЭСР), но оставляет за собой право отстаивать свои позиции на энергетических рынках других стран. Кроме того, Россия начинает борьбу за справедливую цену ресурсов, в поставках которых она является глобальным лидером (прежде всего – углеводородов). И с этой целью она приобретает или создает активы, будь то объекты транспортной инфраструктуры или производственные объекты.
«Мы обязаны оставить нашим потомкам такую «архитектуру» в мировой энергетике, которая сбережет их от конфликтов, от неконструктивных форм борьбы за энергообеспеченность», - заявил Путин. В условиях, когда вся мировая политика вертится вокруг проблемы обеспечения ресурсами для развития, подобная позиция означает заявку на лидерство в борьбе за стабильность в совершенно новой, «ресурсной» системе координат.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
