Обозреватель "РИА Новости" Анатолий Королев.
В литературе сенсации большая редкость.
Тем более две сенсации сразу.
Первая – стало известно, что существует неизвестный роман Набокова «Происхождение Лары».
Вторая – этот роман вот-вот будет уничтожен.
Оказывается, Владимир Набоков завещал жене Вере Набоковой уничтожить роман как неудачный, но у той не поднялась рука и, перед смертью, она передоверила волю отца сыну Дмитрию.
И вот на днях он сообщил, что, скорее всего, исполнит завещание отца и намерен уничтожить роман (размером с новеллу).
Это – замеченное комментаторами сомнение в голосе сына – оставляет надежду, что роман все-таки уцелеет.
Сам Набоков был из породы эксцентриков.
Он всегда хотел невероятного, например, чтобы папа купил ему огромный карандаш, который в рекламных целях стоял в витрине писчебумажного магазина на Невском проспекте. И папенька покупал барчуку тот карандаш. И махину ставили в комнате Вовочки, прислонив к стене.
Это был, судя по воспоминаниям, редкий тип эгоцентрика. Даже на его хобби – охота на бабочек и составление шахматных головоломок, - лежит тень гордыни. Но!
Но писатель он был милостью божьей. Великий мастер. Автор романов «Лолита», «Приглашение на казнь», «Защита Лужина». Гениальный писатель.
Если он сам не решился уничтожить плохой роман, значит, он должен быть опубликован. Если жена, пережившая мужа на 15 лет, все эти годы не смогла погубить оригинал, следовательно, сын, тем более, не имеет права уничтожить текст. Тем более у Набокова не может быть плохого романа. Писатель-гурман мог быть не доволен, например, парой сравнений или тремя запятыми, поставленными на его вкус слишком густо в одном абзаце.
Все его завещание от лукавого. И исполнять его нельзя.
В истории литературы были уже примеры, когда волю умирающего творца игнорировали. Так поступил, например Макс Брод, душеприказчик Франца Кафки. Кафка потребовал, чтобы после смерти тот уничтожил его рукописи. Среди них были гениальные романы «Америка» (не закончен), «Процесс» и «Замок»; а так же рассказы «На строительстве китайской стены». Без романа «Процесс» невозможно представить мировую литературу. Это соль ХХ века! И Брод справедливо и мудро не стал исполнять эгоистическую волю друга, и мировая литература благодарна такому решению
Рукописи принадлежат человечеству.
Все, что стало фактом биографии и превратилось в произведение искусства, принадлежат цивилизации, в том числе и нам с вами. Представьте, что Пикассо завещал бы уничтожить «Гернику», а Леонардо «Джоконду», а архитектор Райт свой небоскреб в Нью-Йорке. Мол, неудача. Я намеренно довожу свою мысль до абсурда, чтобы обнажить простую мысль: покойникам не принадлежит ничего кроме славы.
Им принадлежит только могила.
Но и тут есть исключения.
Умирая, маркиз де Сад детально описал способ уничтожения места своего захоронения: он потребовал похоронить тело в окрестностях родового имения в Лакосте на юге Франции, в самом глухом уголке родового парка, завещал не оставлять никаких примет наверху, никаких плит и приказал посадить на этом месте колючий терновник, чтобы никто, даже случайно не мог пройти мимо. И что же? Жена проигнорировала волю маркиза. Он был похоронен по христианскому обряду на кладбище Сен-Морис.
Одним словом, читатель Дмитрий Набоков не имеет никаких прав на рукопись писателя Владимира Набокова.
А я – и все мы, - имеем право прочесть плохой роман.
Только сам автор имеет право на рукопись, и только при жизни, и тут, увы, он волен делать все, что заблагорассудится. Пушкин уничтожил свой дневник, после событий на Сенатской площади, боясь замешать знакомых в политическое дело. Гоголь в припадке уничижения сжег рукопись второго тома романа «Мертвые души». Булгаков сжег первый вариант «Мастера и Маргарита» после чего полностью восстановил и переписал заново утраченный текст.
Переписал и исторг знаменитую фразу «Рукописи не горят!»
Правда, вписал ее в уста Дьявола.
Хуже всех чертей к рукописям относятся жены писателей. Так жена Стивенсона уничтожила один из вариантов «Приключений доктора Джекиля и доктора Хайда», сказав, что это полная чепуха. А жена Марка Твена вычеркивала из черновика гениального романа «Приключения Геккльбери Финна», все, что считала непристойным. Так погибла четверть текста.
Жены относятся к творчеству супругов так же тщательно как к выбору шляпки.
Что ж, не будем уподобляться щепетильности писательских жен.
Рукопись Набокова должна увидеть читателя или, по крайней мере, сохраниться в архиве писателя для филологов.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
