Интервью взяла обозреватель РИА Новости Наталья Ратиани
- Помимо участия в заседании Совета глав правительств стран СНГ, который намечен на ближайшую пятницу, какова цель вашего визита в Москву?
- Помимо участия в Совете глав правительств стран СНГ в Москве я хочу обсудить два вопроса. Наш мирный план по урегулированию конфликта в Южной Осетии и взаимодействие Грузии и России в экономической сфере, в первую очередь, газовый вопрос.
- Грузинский парламент не первый день обсуждает целесообразность членства Грузии в СНГ. Так нужно Грузии СНГ или нет?
- Мы не говорим, что нас не устраивает СНГ. Мы говорим, что СНГ очень часто как организация не эффективна как в принятии решений, так и в осуществлении их. Руководство Грузии едино – СНГ должно стать эффективным инструментом для реализации интересов стран участниц. Мы не скрываем, что один из главных вопросов, который мы хотели бы поставить на обсуждение в рамках Содружества, это мирное урегулирование конфликтов на наших территориях. Причем, нас интересует не только обсуждение этого вопроса, но и дальнейшее принятие решений. Будущее СНГ будет зависеть не от того, какого мнения та или иная страна о прошлом СНГ, а от того насколько эффективна будет в будущем реализация решений и интересов каждой из стран. В том числе и Грузии.
- В чем видит Грузия эффективность СНГ, кроме решения вопроса о конфликтах?
- Для всех стран бывшего СССР важно сохранить экономические связи. Советская экономика была построена таким образом, что большие республики были заинтересованы в экономической кооперации с малыми. В последнее время, конечно, страны СНГ в определенной степени диверсифицировали свою экономику, что эта кооперация может показаться не такой важной. Но, тем не менее, в ней сохраняется актуальность.
- Россия называет мирный план Грузии по урегулированию конфликта в Южной Осетии не реалистичным. Приведите аргументы с помощью, которых можно убедить российскую сторону?
- Сразу же хочу подчеркнуть, что нет никакой разницы между трехэтапным планом президента Грузии Михаила Саакашвили и планом, который я по его поручению от лица грузинского правительства представил недавно в Вене на заседании ОБСЕ. Это один и тот же план. Я намерен обсудить уже представленный Москве наш план мирного урегулирования с премьер-министром РФ Михаилом Фрадковым и министром иностранных дел Сергеем Лавровым. Это важный компонент нашей общей внешнеполитической повестки дня. Мы должны уже начать отвечать на вопросы, которые в повестку дня внесла сама жизнь.
В первую очередь речь должна идти о демилитаризации региона так как в регионе сейчас сосредоточено большое количество тяжелой техники, в том числе, БТР и танки. Российские военные эксперты готовят местное население. Мы не только точно знаем их количество, но и где они сосредоточены. Впрочем, их никто особенно и не скрывает. Очевидно, что тяжелая военная техника в регион могла поступить только из России. Не думаю, что кто то сейчас начнет утверждать, что вдруг в Цхинвали неожиданно возникло мощное военное предприятие, которое и собирает эту технику. 40 тысяч граждан – одна треть грузин и две трети осетин - живут в ежедневном страхе. И этот ежедневный страх подогревает гонка вооружений в регионе. По-моему все понимают, что регион как можно быстрее должен быть демилитаризован. Этот вопрос с руководством Южной Осетии обсуждать бессмысленно. Техника пришла из России - туда она и должна вернуться. На вопрос, «когда это произойдет» я хочу получить конкретный ответ от российских высокопоставленных лиц.
Второй шаг – восстановление доверия между грузинами и осетинами. С другой стороны, между грузинами и осетинами на человеческом уровне конфликт давно исчерпан. К тому же, по всей Грузии в мире и согласии с грузинами живет примерно 75-80 тысяч осетин. Настал момент урегулировать на уровне политическом. Нужно подключать как правительственные, так и неправительственные структуры. Сотрудничать в области образования. И, конечно же, необходимо искать источники для инвестиций в регион. Раньше мы обсуждали только инвестиции в социальную инфраструктуру, но теперь мы шире подходим к проблеме и говорим о экономическом развитии в целом. Никто в регионе не хочет, чтобы было исключительно бесконечное инвестирование в социальную инфраструктуру. Они сами хотят зарабатывать, а для этого нужны новые, а главное легальные рабочие места. Если создать нормальные условия для экономического развития региона, то, я уверен, сам регион за собой присмотрит. К примеру, все деньги от легального транзита через тот же Рокский туннель можно инвестировать полностью на развитие региона. Мы за легальные рабочие места и инвестиции исключительно в мирный, а ни как не военный сектор. Без этих двух шагов не возможно приступить к третьему – политическим переговорам по статусу региона.
Но главный вопрос, который я буду задавать моим коллегам в Москве насколько серьезно мы сможем продвинуться на пути урегулирования конфликтов, и насколько серьезна позиция России в поддержке территориальной целостности Грузии. На этот вопрос мы, наконец, хотим получить прямой ответ. Уже невозможно слышать о том, что Россия официально признает территориальную целостность Грузии, но реально делается все для того, чтобы эта территориальная целостность не сохранялась. Урегулирование конфликтов в интересах России – именно ее регионы Северного Кавказа граничат с этими анклавами. Это наша обоюдная боль. Большинство незаконных денег, оборачивающихся в Южной Осетии и Абхазии, в конечном итоге, оседают и на Северном Кавказе. С точки зрения региональной безопасности России мирное урегулирование конфликта в Южной Осетии не менее важно для России, чем для Грузии.
Мы смотрим на процесс мирного урегулирования конфликта в Южной Осетии также и под этим углом.
- Каковы экономические предложения Грузии по экономическому восстановлению Южной Осетии?
- Экономическое будущее региона в легальном транзите. Сейчас Северный Кавказ с экономической точки зрения является тупиком. Если будет идти легальный транзит через Северный Кавказ, Грузию дальше на Армению, Азербайджан, Турцию, дальше в Европу, то это создаст новые рабочие места не только в Цхинвальском регионе, но и на Северном Кавказе. А там, как известно, уровень безработицы доходит до 40%.
- Похоже, больше североатлантический альянс не увязывает вопрос вступления Грузии в НАТО с урегулированием территориальных конфликтов в Южной Осетии и Абхазии. Все чаще можно услышать дату - 2008 год - начала переговоров по вступлению Грузии в альянс. На ваш взгляд, может ли это подстегнуть Россию скорее определится в ту или иную сторону с вопросом по Южной Осетии?
- Я бы не увязывал напрямую урегулирование конфликтов и членство Грузии в НАТО. Конфликт в Южной Осетии можно урегулировать гораздо раньше, чем Грузия станет полноправным членом НАТО. В интересах России урегулирование конфликта не потому будет ли или нет Грузия членом НАТО, а это, в первую очередь, вклад в региональную безопасность и в безопасность самой России. Уверен, что Россия будет смотреть именно с этой точки зрения на урегулирование конфликта.
- Сейчас ряд аналитиков говорят о гипотетической возможности размещения российской базы на территории Южной Осетии?
- Надеюсь, у России будут не гипотетические планы отдельных политиков, а конкретные предложения. И я хочу увидеть эти предложения, которые будут поддержаны президентом и правительством, и будет осуществляться. Российские базы из Грузии, как известно, выходят до конца 2008 года. Если у России есть какие-то альтернативные предложения, то она должна
официально поставить Грузию в известность, а не озвучивать их с помощью отдельных российских политиков.
Все понимают, что военное присутствие России в Южной Осетии не может быть альтернативой военному присутствию в Батуми или Ахалкалаки. Самый главный ответ, который я хочу получить в ходе своего визита – в чем заключается политика России по отношению к Грузии. Нам нужна определенность – какая бы неприятная она не была. Определенность и по урегулированию конфликтов и по сотрудничеству в газовой сфере.
- Грузия договорилась с Казахстаном о поставках газа, но теперь вся загвоздка в цене, ведь поставки будет осуществлять «Казросгаз», доля в котором принадлежит российскому Газпрому? Получается, что о цене все равно приходится договариваться в Москве? Какие ваши прогнозы?
- Газовый вопрос для нас очень важен. И раньше, но в особенности сейчас, Грузию представляют в таком свете, что мы получаем
субсидированный газ, и хотим его получать и дальше, несмотря на то, что не сотрудничаем с Россией в политической области. Это не правда. Мы получаем газ по рыночной цене, которая существует в нашем регионе. Рыночную цену газа на Южном Кавказе нельзя сравнивать с рыночной ценой, скажем, в Германии. В Грузию газ поступает из Средней Азии. Расстояние от российско-казахской границы до российско-грузинской границы в одном случае 800 километров, в другом 1500 километров. Газ же, поступающий в Западную Европу из Сибири, перекачивается на расстояние в 5 тысяч километров через границы нескольких стран. Поэтому и существует разница в цене.
Мы не хотим ничего субсидированного и готовы платить, но рыночную цену для нашего региона. Это примерно $64 за тысячу кубометров. В будущем году цена на газ в регионе максимум $70. При этом нам предлагают политическое, а не экономическое решение данного вопроса. Я спрошу в Москве руководство Газпрома, главу правительства – какое решение мы принимаем – политическое или экономическое. Если экономическое, то это даже не математика, а элементарная арифметика. Легко сложить первоначальную цену газа в Средней Азии, расстояние транспортировки по территории России, цену транзита и получить экономическое решение для ценового вопроса. Если решение будет политическим, то окончательную точку в этом вопросе поставить еще легче. Но тогда не надо на весь мир говорить о поставках в Грузию субсидированного газа. Нам ничего чужого не надо.
- Газпром в свое время хотел приобрести участок трубопровода, проходящего по территории Грузии. Но тогда, руководство Грузии по совету США отклонила предложение российского концерна. Это разве не политическое решение?
- По Конституции Грузии продажа газо-магистральных сетей запрещена. И тогда было принято исключительно экономическое решение. Проходящую через Грузию трубу - главное ее назначение доставка газа до Армении - мы обслуживаем самостоятельно. Для нас развитие экономики нашего надежного соседа также важно, как и развитие нашей экономики. Так что никаких проблем у Газпрома с ее использованием нет.
Вместе с тем, если от Газпрома поступят предложения по транспортировке через территорию Грузии газа в какие-то еще страны, то
мы готовы эти вопросы обсуждать.
- Существует ли позитив в российско-грузинских экономических отношениях или там такая же ситуация как в политике?
- Этот год был успешным для российско-грузинских экономических отношений – я этому очень рад. Серьезный российский банк -
«Внешторгбанк», вошел в один из важных грузинских банков – «Объединенный грузинский банк»; российский инвестор вошел в химический сектор грузинской экономики, в рудные и горные комбинаты. Российский инвестор в Грузии строит крупный энергетический комплекс, который в будущем году будет поставлять в Грузию 110 мегаВатт электроэнергии. Думаю, российские инвесторы будут и в дальнейшем вкладывать и в крупные, и средние грузинские предприятия. На таком позитивном фоне очень неприятно вести переговоры по газу. Но настроение у нас рабочее. Я сам всегда работал и буду работать в направлении позитивных сдвигов в грузино-российских
отношениях.
