Политический обозреватель РИА «Новости» Петр Гончаров.
Можно ли остановить поток афганских наркотиков, идущий в Европу и другие части света? Можно ли бороться с афганской наркоугрозой еще в самом Афганистане?
То, что Афганистан стал лидером по производству и поставке на мировые рынки наркотиков, уже далеко не новость. По оценке экспертов ООН, ежегодный мировой оборот всех наркотиков в целом достигает 600 миллиардов долларов и более, в котором торговля опиумом из Афганистана составляет самую значительную часть.
Так, потребляемый в Европе героин чуть ли не на 100% афганского происхождения. По данным экспертов, и латиноамериканские наркодельцы при случае охотно пользуются помощью своих афганских коллег, закупая у них более дешевый, чем местный, опиум-сырец или даже готовый «тяжелый» наркотик - героин.
В 1998 году Афганистан выдал рекордный сбор, по тому времени, опия - 4700 тонн, что адекватно 470 тоннам чистого героина. В тот год, однако, под посевы опийного мака было задействовано лишь до 60 тысяч га земли. Сейчас же, по данным экспертов, опийным маком засевается более 80 тысяч га, а по некоторым другим – до 100 тысяч га.
В 1998 году в Афганистане у власти были талибы, а небезызвестный Усама бен-Ладен, зять лидера талибов муллы Омара, вообще возлагал на афганские наркотики особые надежды, приравнивая их эффективность к оружию массового поражения. Тем не менее в октябре 2001 года Генеральной Ассамблеей ООН были признаны успехи Афганистана в борьбе с наркотиками при правлении талибов, как ни парадоксально это звучит сейчас. Более того, ни одна другая страна не добивалась подобных успехов. По оценке ООН, в 2001 году в Афганистане было произведено только 185 тонн опиума по сравнению с 3300 тоннами в предыдущий год, не говоря уже по рекордный 1998 год.
Сейчас власть в Афганистане в руках, образно говоря, антиталибской коалиции, а производство наркотиков не только не сокращается, но и растет. Более того, эксперты серьезно озабочены тем обстоятельством, что Афганистан фактически находится на грани превращения в наркогосударство. И это при наличии в Афганистане без малого 20-тысячного корпуса антитеррористической коалиции во главе с США и 12-ти тысячного корпуса Международных сил содействия безопасности (МССБ), действующих в отличие от антитеррористической коалиции под эгидой ООН.
По мнению спецпредставителя президента РФ по вопросам международного сотрудничества в борьбе с терроризмом и транснациональной оргпреступностью Анатолия Сафонова, высказанного им ряду российских СМИ, военные операции коалиционных сил в отдельных районах страны не дают ожидаемого результата. Им пока не удается контролировать и пресекать наркотрафик. Что же касается натовских миротворцев (МССБ), то в соответствии с мандатом ООН они вообще не уполномочены вести антитеррористическую и антинаркотическую деятельность. В их задачу входит обеспечение безопасности различных объектов и официальных мероприятий. Такую ситуацию трудно понять, тем более трудно с ней согласиться, тем более на фоне четких свидетельств о взаимосвязи между наркотрафиком и терроризмом.
Такого мнения придерживается большинство российских экспертов. Между тем эксперты в самом Афганистане эту ситуацию видят несколько по-другому и считают, что, вряд ли коалиционные силы и МССБ без конкретного мандата СБ ООН пойдут на антинаркотическую деятельность, которая включала бы и силовые операции. И в этом есть свой резон.
Сегодня в Афганистане за счет наркотиков, дающих более 60% ВВП, кормятся далеко не только крестьяне и наркодельцы, но и громадная армия безработных. В частности, сбор опия-сырца проходит в очень сжатые сроки, счет времени идет буквально на часы – важно не дать «перестоять» маковой головке. Задействуют всех, кто под рукой. На одном джерибе (1/5 гектара) земли работает до 20 сборщиков. Сама маковая головка сочится «молочком» после надреза три часа. За час сбора сборщик зарабатывает до 20 долларов.
Нетрудно подсчитать, сколько рабочих мест дает опийный мак по всему Афганистану, если исходить из того, что засеяно более 80 тысяч гектаров – более 8 миллионов! А сколько денег поступает в оборот внутри Афганистана с учетом того, что операция по сбору повторяется трижды через 15 – 20 дней? 60 долларов (за 3 часа) умножаем на 8 миллионов и еще раз на 3 - в итоге получаем без малого полтора миллиарда долларов. Те самые, которые и формируют упомянутые 60% афганского ВВП, означающие, что вся огромная армия «сборщиков» и их семьи живут исключительно за счет сбора опия-сырца.
К этому следует также добавить и интересы полевых командиров, которые еще далеко не разоружены и которые с посевов опийного мака имеют свои 10%. Вряд ли при таких обстоятельствах и Коалиционные силы, и, особенно, МССБ пойдут на проведение силовых операции по уничтожению опийного мака без соответствующего мандата ООН. Какова будет реакция населения в ответ на эти антинаркотические акции, догадаться нетрудно.
Но нынешний паралич воли в отношении афганской наркотической проблемы должен рано и ли поздно закончиться. Россия, которая председательствует с 1-го ноября в СБ ООН, оказалась в эпицентре взрыва этого афганского ОМП. Наряду с центрально-азиатскими республиками Россия стала не только основным маршрутом транзита афганских наркотиков в Европу. В последнее время они все более и более превращаются в страны–потребителей афганского экспорта.
Быть может, именно Москве есть смысл вынести вопрос афганских наркотиков на рассмотрение СБ ООН, включая и вопрос о миссии коалиционных сил, и вопрос о расширении мандата МССБ в Афганистане в контексте борьбы с наркотиками.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
