Политический обозреватель РИА Новости Петр Романов.
C самого своего рождения Израиль был обречен переходить в своей жизни от решения одной дилеммы к другой, постоянно выбирая не между лучшим и худшим вариантом, а между двумя худшими. Конфликт между израильтянами и палестинцами был заложен с самого начала. Причем это тот редчайший случай, когда изначально виновны все и не виновен никто. Ни изгои-израильтяне, стремившиеся после Холокоста, как к единственному спасению, на Землю Обетованную, ни арабы, равнодушные к Холокосту, но не равнодушные к тому, что на земле, которую они считали от века своей, появились чужаки. Не виновато и международное сообщество в лице ООН, абсолютно не представлявшее, что делать с еврейским народом после всех ужасов второй мировой войны, а потому от безвыходности и благословившие рождение Израиля в предсказуемо враждебном окружении.
Иначе говоря, вся дальнейшая история арабо-израильских конфликтов была начертана на ладони младенца, выросшего из семени, проросшего посреди древнего еще библейского лабиринта, карта от которого уже давно утеряна.
На удивление, младенец не погиб и под огнем выстроил свое чудо государство, оживил мертвый язык и превратил пустыню в сад. Единственное, чего он не мог сделать, а потому так и не сделал, это выбраться из лабиринта, окруженного со всех сторон песками. Поэтому и песок все там же, мечтая поглотить сад, что вырос против его воли. Главное оружие палестинцев в борьбе с Израилем это не террористы, а время. У песчаных барханов этого времени – целая вечность. Больше, чем у любого сада, как его не поливай.
Как и должно быть в цивилизованном мире, международное сообщество уже которое десятилетие упорно пытается примирить непримиримое. У мирных инициатив меняются названия, но разумного решения как не было, так и нет. Не исключено, потому что его просто-напросто и не существует. Очередная «дорожная карта» по выходу из лабиринта вселяет столько же оптимизма, сколько и все предыдущие мирные инициативы.
Перед израильтянином Шароном и палестинцем Аббасом в очередной раз поставлены практически невыполнимые требования, причем, если даже оба справятся со своей задачей, то и в этом случае все участники процесса не продвинутся в решении основного вопроса – как жить в мире арабам и евреям - ни на йоту. Даже если Аббас чудом утихомирит «Хамас», то и это мало, что изменит - о возвращении Иерусалима мечтает каждый араб. Если Шарон без больших катаклизмов выведет еврейские поселения из сектора Газа и сохранит после этого свой политический авторитет, это так же не означает, что израильтяне откажутся от Иерусалима. То есть, даже успешно двигаясь по лабиринту, все участники процесса лишь дружно перейдут из одного тупика в другой.
Можно понять миротворцев – с чего-то надо начинать. Можно понять генерала Шарона, он не только вынужденно уступает внешнему дипломатическому давлению, но и прагматически полагает, что, выводя израильские поселения, стоящие на отшибе от основной израильской территории, оптимизирует оборонительную границу Израиля. Беда только в том, что, решая эти вроде бы естественные задачи, Шарон не понимает, что рубит корни, на которых выросло и держалось все это время государство Израиль.
Существование Израиля во многом иррационально и объясняется не столько международным правом, сколько силой духа его основателей и нынешних обитателей. А сильнее и тверже всех этот дух всегда олицетворяли именно поселенцы, упрямо, выращивавшие среди песка свои розы под обстрелами арабских соседей. Именно этот иррациональный и одновременно спасительный дух и имел в виду будущий первый президент Израиля доктор Вейцман (Weizmann), когда говорил своим соратникам: «Если я чего-то и достиг, то как раз потому, что не был дипломатичным. Если хотите меня обидеть, то можете называть меня дипломатом». По большому счету доктор был прав: не дипломатия создала и сохраняла Израиль, а его характер.
Как бы мирно не прошел процесс переселения, намеченный на 17 августа, Шарон уже расколол страну, надломил дух у мужественных, заставил армию решать не внешние, а внутренние проблемы, выступая против части собственного народа, а это всегда чревато дальнейшими неприятностями и т.д.
Так что генерал Шарон не просто передислоцируется из одного тупика в другой, но по дороге еще многое теряет. В том числе и из невосполнимого запаса.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
