Алексей Макаркин, заместитель генерального директора Центра политических технологий – РИА «Новости»
Большая игра за контроль над Центральной Азией идет уже не первый век. Меняются некоторые игроки – на смену утратившей имперские амбиции Великобритании пришли обретшие их США, самостоятельными игроками стали государства, появившиеся на карте мира лишь в ХХ веке. Последние события в этом регионе – знаковый саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Астане, турне министра обороны США Дональда Рамсфельда по странам Центральной Азии, требование Узбекистана о выводе из страны американской базы в течение полугода – являются лишь очередным этапом Большой игры, в которой каждый участник руководствуется собственными интересами.
США заинтересованы в том, чтобы сохранить свое военно-политическое присутствие в регионе и после «умиротворения» Афганистана. Первая причина этого состоит в том, что режим нынешнего президента этой страны Хамида Карзая вряд ли можно будет назвать прочным и после парламентских выборов, которые состоятся осенью нынешнего года. И США и впредь будут заинтересованы в том, чтобы иметь транспортную инфрастуктуру для переброски своих войск в Афганистан. Есть и вторая причина – стремление закрепиться в регионе, потеснив как Россию, в традиционную сферу влияния которой он входит, так и Китай, также имеющий свои интересы в Центральной Азии.
Отсюда и турне Рамсфельда, целью которого стало удержание позиций США в Киргизии, а если получится – то и в Узбекистане. Они пошатнулись после рекомендации американцам со стороны ШОС определиться со сроками пребывания в регионе их военных баз. Свою задачу-минимум министр обороны США выполнил – американская база в Киргизии остается. Что же до задачи-максимум, то ее реализация была крайне затруднена стремлением Вашингтона и сохранить свою базу в Узбекистане, и продолжить курс на выкручивание рук режиму Ислама Каримова с целью его принудительной демократизации. Последнее обстоятельство и привело к тому, что Каримов поставил вопрос о выводе базы в неожиданно короткий срок. Теперь ожидается, что США сделают основную ставку на базу в Киргизии, что, впрочем, доставит им определенные неудобства – самолетам, следующим в Афганистан, придется дозаправляться в воздухе. Поэтому не исключено, что американцы будут искать возможность для создания еще одной базы на постсоветском пространстве – например, в Азербайджане (где ее присутствие может быть мотивировано также необходимостью обеспечения безопасности нефтепровода Баку-Джейхан).
Россия, в свою очередь, ведет свою партию в Большой игре. Она не хочет демонстративно ссориться с США, «выталкивая» американские базы из региона – в этом случае ее могут обвинить в торпедировании антитеррористической коалиции. Задача России – добиться ограничения пребывания американских военных баз в регионе «афганским» мандатом, избежать увековечивания военного присутствия США в Центральной Азии.
Нетрудно заметить, что такая позиция соответствует точке зрения, высказанной на саммите ШОС в Астане. В рамках этой стратегии продление существования американской базы в Киргизии (при сохраняющейся жесткой привязке к афганским событиям), в принципе, не противоречит долгосрочным российским интересам. Кроме того, составляющей российской части Большой игры является сохранение собственного военного присутствия в регионе – в Киргизии и Таджикистане.
Сенсационное решение Узбекистана о выводе американской базы свидетельствует о том, что Ташкент действует в собственных интересах, впрочем, все более подчеркивая свою ориентацию на Россию. Для Москвы такое поведение Ташкента весьма выгодно – она не отвечает за действия Ислама Каримова и, насколько можно судить, не подталкивала его к столь жесткому решению именно в это время. Однако Каримову важно продемонстрировать России (как и Китаю), что он сжег мосты в отношениях с США – это своего рода «геополитический подарок» за поддержку его режима странами ШОС после андижанского кризиса. Тот факт, что накануне визита Рамсфельда американцы несколько приглушили критику в адрес Каримова, не повлиял на позицию Ташкента. Узбекский лидер прекрасно понимает, что США все равно будут настаивать на принудительной демократизации его режима. В этих условиях факт патронажа американцев над узбекскими беженцами, которые при содействии США вылетели из Киргизии в Румынию, стал только дополнительным раздражителем для Ташкента в условиях, когда принципиальное решение было принято.
Что касается интересов других государств, то отметим стремление нового киргизского руководства выстроить систему сбалансированных отношений как с Москвой, так и с Вашингтоном, который намерен предоставить Киргизии беспроцентный кредит размером $200 млн., что составляет 60% доходов бюджета страны (фактически в обмен на сохранение своей базы). Таджикистан, в целом, ориентирован на Россию. Китай хотел бы усилить свое влияние в Киргизии, но пока это не очень получается. «Вопрос о размещении китайской военной базы на территории Кыргызстана обсуждался на очень высоком уровне, но позиция Кыргызстана в этом вопросе однозначна - мы не собираемся превращать Кыргызстан в военно-политический полигон», - утверждает и.о. вице-премьера страны Адахан Мадумаров. Кроме того, на сегодняшний момент не видно существенных разногласий в подходах к региональным проблемам между Москвой и Пекином.
Таким образом, Большая игра в Центральной Азии ведется с переменным успехом, причем преимущественно «подковерными» средствами – результаты закрытого «торга» лишь время от времени выходят на поверхность. Похоже, что конкуренция между различными игроками в регионе со временем будет возрастать. Вряд ли Китай откажется от идеи зафиксировать в нем свое военно-политическое присутствие. И вряд ли США так просто согласятся уйти из Киргизии даже после полного «умиротворения» Афганистана.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
