Весной этого года на дециметровом канале ТНТ стартовало самое известное в мире реалити-шоу «Большой Брат», к поэтике и идеологии которого восходят и «Последний герой», и «Фабрика звезд», и «Дом», и прочие подобного типа шоу.
Шестнадцать молодых людей заперты, разумеется, с их согласия в тотально просматриваемом и абсолютно прослушиваемом особняке, где они выясняют отношения, откровенничают, интригуют друг против друга, выполняют задания Большого Брата (иногда садистические: например, сковаться попарно наручниками и просуществовать таким образом несколько часов к ряду). Унизительные испытания чередуются с заданиями героическими. Раз в неделю зрители вышибают одного из узников. И так на протяжении трех месяцев. Последний герой получит десять миллионов рублей – это самая высокая награда в отечественных игровых шоу.
С доморощенным вариантом «Б.Б.» российские зрители познакомились несколько лет назад. Называлось шоу «За стеклом» и вышло на канале «ТВ-6», вызвав тогда заметный резонанс в общественном мнении. При том, что последнее в то время очень волновалось по поводу притесняемой свободы слова в электронных СМИ.
Шоу вызвало моральный шок. Благодаря свободе нравов обитателей стеклянного зверинца. Одни по этому поводу радовались, другие горько сожалели. Рейтинг у первого «Застеколья» был запредельный. Но уже «За стеклом-2» оказалось совершенно провальным в коммерческом отношении. «За стеклом-3» и вовсе не смотрелось. Притом на Западе «Большой Брат» шел с триумфальным успехом. За несколько лет он был продан 27 раз и прошел в 36 странах мира. Шоу посмотрело около 2 миллиардов зрителей.
Тут-то и выяснилось, что заимствовать чужой формат, как и чужие идеи, надо умеючи.
У Михаила Булгакова где-то сказано: украсть не трудно, положить на место – вот в чем вся штука.
Голландская фирма «Эндемол», обладательница прав «Б.Б.», собиралась судиться с российским каналом, но тяжба умерла, не начавшись, в виду безвременной кончины самого канала.
И вот теперь ТНТ пошло другим путем. Правовым. Лицензия каналу, говорят, обошлась не менее чем в 3 миллиона долларов. Но вместе с оной каналу досталась и так называемая production bible, в которой досконально регламентирована технология производства программы - от количества камер, количества участников, особенностей освещения и промоушна до цвета декораций и манеры поведения ведущего. Это очень важно, поскольку все эти тонкости проверены опытом бытования того же шоу в других странах. Они-то и гарантируют рейтинговый успех шоу.
«Большой Брат» в России еще не достиг рейтинговой высоты «Дома» на том же канале. Вероятно, потому, что на него не обратили внимания наши парламентарии-моралисты. Но и без них, думаю, он принесет большие барыши хозяевам канала.
Всей это бытовой «развлекухе», может быть, и не стоило бы уделять специального внимания, если бы не один примечательный ее социо-культурный аспект.
«Большой Брат» - это ведь один из самых убедительных символов глобализации культуры на отдельно взятой планете Земля.
Маклюен в свое время обнаружил едва ли не самую существенную способность ТВ – сделать мир «глобальной деревней». Может быть, «деревня» здесь не совсем точное слово. Вернее было бы определить нынешний мир как сотворенный телевидением «глобальный мегаполис», в котором все народы видят одну информационную «картинку», смотрят примерно одни и те же сериалы, играют в одни и те же игры и т.д.
Есть, впрочем, у ТВ еще одна функция, о которой было поведано миру Джорджем Оруэлом. Это способность телевидения исполнять эмоционально-репрессивную функцию.
Он давно прослыл пророком. Сначала по отношению к нашему отечеству, а затем и ко всем остальным отечествам. Хотя дата исполнения провидения Оруэла ("1984") осталась далеко позади. Как, впрочем, позади и напророченные им две самые чудовищные тоталитарные антиутопии - националистическая в Германии и социалистическая в России. Вроде бы его социо-политические фантазии можно было бы сдать в исторический архив, по крайней мере, уже в 91-м году прошлого столетия. Но не получается. И дело не только в том, что такие исторические персонажи, как Саддам или Туркменбаши, или Ким Чен Ир, заставляют вспомнить не про них написанные английским беллетристом и публицистом страницы про Старшего Брата.
С годами мы стрижем всех тиранов и деспотов под одну гребенку. Между тем как практика ХХ века явила их совершенно новые феномены, рядом с которыми Старшие Братья былых времен - сущие дети. Сталину и Гитлеру уже недостаточно было подчинить своей воле действия и поступки индивидов, им необходимо было контролировать их мозги. На это работала репрессивно-пропагандистская машина, устройство которой подробно и полно описал Джордж Оруэлл. А до него это постарался сделать пророк в нашем отечестве Евгений Замятин в своей антиутопии "Мы".
Особенность будь то социалистического или националистического деспотизма новейшего времени состояла в том, что и рабство в основном было не только физическим, рефлекторным, но и умственным. И тезис "Свобода - это рабство" был не просто лозунгом, который вбивается в сознание отдельного человека, но органичным состоянием этого уже якобы отдельного человека. Одна крайность была неразделима с другой.
Собственно, "1984" - роман о том, как некий мистер Уинстон из страны Океании познал всю эту диалектику на собственной шкуре, как он сердцем полюбил Большого Брата.
Собственно, нам сегодня Оруэлл интересен и важен не столько тем, как можно дойти до жизни, описанной в его романе, сколько представлением о том, как трудно отойти от этой жизни и почему так трудно это сделать.
Оруэлл заканчивает свою антиутопию словами: "...Все хорошо, теперь все хорошо, борьба закончилась. Он одержал над собой победу. Он любил Большого Брата".
Полюбить-то он полюбил, как это ни было трудно. А разлюбить этого Брата еще труднее, в чем мы убеждаемся на собственной шкуре вот уже какое десятилетие.
Но вся глубина антиутопического предсказания нами еще не вполне осознана. Как выяснилось, в ХХI веке к тоталитаризму можно идти не только путем сокращения свобод и пренебрежения правами личности, но и путем их безграничного расширения.
Неототалитаризм пришел к нам с Запада в виде реальных шоу, которые словно в насмешку над демократией так и называются "Большой Брат". Только теперь соглядатаем жизни отдельного индивида становится не отдельно взятый узурпатор, а все Общество.
Тогда правомерно к известным оруэлловским тождествам "Свобода - это рабство", "Мир - это война" стоит добавить еще одно - "Демократия - это тоталитаризм".
Мы тоталитаризм - в дверь. Он вернулся к нам в замочную скважину.
Малоутешительно, что он вернулся к нам с Запада. Там в него играют от демократического жира. Как в свое время играли в марксизм. Они им позабавились и бросили. А мы его подобрали и захлебнулись в крови.
На сей раз захлебываемся всего лишь в пошлости.
Кто-то на этом зарабатывает, кто-то в этом увидел глубокую философию, прорыв в области телевидения, вызов традиционной морали, предвестие новой нравственности.
Там, на Западе, заглавие телевизионного шоу казалось шуткой снисходительной демократической общественности. Какое, мол, может иметь отношение к реалиям либерального Запада художественная фантазия, вдохновлявшаяся практикой тоталитарного Востока? Да и предмет разный. Там в 1984-м Большой Брат интересовался в основном политическими убеждениями человека, а нынче, в 2005-м, - его плотскими желаниями.
Какой-то вызов во всем этом, безусловно, есть. Свобода обогнала несвободу на круг и теперь гордо бежит впереди нее к негосударственному, сугубо общественному деспотизму.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
