Николай Кавешников, научный сотрудник Института Европы РАН – РИА «Новости»
Франция сказала свое слово, и это слово «нет». Против Конституции ЕС проголосовало 54,9% французов, за – всего лишь 45, 1%. Преимущество противников Европы весьма велико, тем более что явка на референдуме была очень высокой – почти 70%.
Парадоксальным образом борьба против Конституции ЕС объединила широкий спектр традиционных политических соперников: ультралевых, коммунистов, националистов, ультраправых и даже часть социалистов. При всем множестве существующих в Конституции недостатков, агитационная компания была большей частью построена на слабо связанных с Конституцией сюжетах. Что в действительности хотели сказать пришедшие на избирательные участки французы?
По мнению левых, в Конституции «слишком много рынка» и она разрушит европейскую модель социального рыночного хозяйства. Но Европейский союз и сегодня основывается на либеральной экономической политике, а Конституция как раз должна была внести в него некоторые, хотя и не очень значимые, социальные положения. Скорее французы сказали «нет» экономической стагнации последних лет, 10% безработице и нынешнему правительству.
По уверениям лидера националистов Ле Пена принятие Конституции означало бы приток дешевой рабочей силы из новых членов ЕС, грядущее вступление Турции и новый поток мигрантов. Однако страны Восточной Европы уже являются членами ЕС, многие немецкие и французские предприятия уже переносят производство в Польшу, Словакию и Венгрию, население которых не избаловано высокими заработками и социальными гарантиями. А через несколько лет, с окончанием переходных периодов, рабочие из Восточной Европы смогут пользоваться всеми благами свободы движения трудящихся в пределах единого ранка. Этот процесс уже неостановим и никак не зависит от одобрения или отклонения Конституции. Также отсутствует и прямая связь между ратификацией Конституции и будущим вступлением Турции, переговоры с которой начнутся осенью и продлятся никак не меньше пяти-семи лет.
Еще менее обоснованы опасения о создании супергосударства и исчезновении Франции». Помимо самого слова «конституция», в Конституции ЕС очень мало положений, расширяющих полномочия ЕС. Скорее Конституция фиксирует уже сложившийся статус кво. Более того, Конституция должна была существенно усилить позицию крупных стран и в частности Франции.
Какими бы ни были причины, определившие решение французов, это решение уже известно и стоит задуматься о его последствиях. Существенно ослабеют позиции Франции в Европейском союзе. Ее лидирующие позиции в Европе слабели в течении 90-х годов из-за объединения Германии и смещения центра тяжести ЕС на восток. Теперь она рискует утратить имидж «мотора интеграции», которым была на протяжении всей истории ЕС.
Кроме того, французское «нет» стало поражением для всей Европы. Разумеется, Европейский союз не развалится, но его ожидает период политической и экономической стагнации. В произнесенной 27 мая речи Жак Ширак заявил, что уже сегодня Европа находится в жесткой конкуренции с США, Японией, Китаем, а завтра будет находиться в конкуренции с Индией. Наивно думать, что конкуренты будут ждать, пока Европа выйдет из стагнации. Неоконсерваторы в Вашингтоне сегодня не откажут себе в удовольствии выпить бокал шампанского.
Европейский Союз не впервые сталкивается с такой ситуацией. В Дании дважды проводили ратификацию Маастрихтского договора 1992 г., а Ирландии пришлось переголосовывать Ниццкий договор 2000 г. Вообще, вся история ЕС – это история кризисов.
Определенные трудности при ратификации Конституции были предсказуемы. Не случайно в самой Конституции сказано, что если ее «ратифицируют более 4/5 государств-членов, а одно или несколько государств столкнуться с трудностями при ратификации, вопрос будет передан на рассмотрение Европейского Совета». Однако эта фраза была ориентирована прежде всего на Великобританию. Для нее можно было бы предусмотреть некоторые исключения из положений Конституции, благо и сегодня Великобритания не добровольно не участвует в целом ряде сфер деятельности ЕС.
Однако сложно представить Францию в числе стран-аутсайдеров ЕС. Еще сложнее предположить, что французов заставят голосовать во второй раз, как это было в Дании и Ирландии. Вот почему среди лидеров Европы заметно определенное замешательство. Председательствующий в ЕС премьер-министр Люксембурга заявляет о необходимости продолжать процесс ратификации и позднее провести во Франции повторное голосование. Жан-Пьер Раффарен еще 24 мая сказал, что считает «перспективу другого референдума неприемлемой». Четкий план Б отсутствует. Запланированный на середину июня саммит ЕС обещает быть жарким. Во многом будущее Конституции теперь зависит от итогов референдума в Нидерландах, прогноз которых пока неутешителен для еврооптимистов. Если голландцы повторят французское «нет», то перспектива нового раунда переговоров по Конституции ЕС станет вполне реальной.
Для России судьба Конституции ЕС имеет большое значение, поскольку Европейский союз – наш крупнейший экономический и один из важнейших политических партнеров. Вступление в силу Конституции ЕС повлечет за собой усиление позиций объединенной Европы в мире и приведет к становлению более скоординированной внешней политики ЕС. В стратегической перспективе Россия заинтересована в укреплении ЕС как одного из полюсов будущего многополярного мира, никоим образом не враждебного, но более независимого от Соединенных Штатов. С другой стороны, в последние годы наметились серьезные различия позиций ЕС и России на постсоветском пространстве. И в этой связи ослабление внешней политики ЕС объективно сыграет на усиления России в этом регионе. Наконец, сохранение Общей внешней политики и политики безопасности ЕС в сегодняшнем виде сохранит для России возможность для маневра, позволит поддерживать более интенсивные отношения с рядом крупных стран Европы, которые традиционно в большей степени, чем Брюссель склонны учитывать российские интересы. Упрекать в этом Россию можно не в большей степени, чем Францию, Германию или Италию, которые готовы в ущерб Брюсселю поддерживать с Россией особые отношения.
Все же крах великой европейской мечты станет серьезным ударом для европейской России, ведь наша политическая судьба неразрывно связана с Европой.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
