Сeргeй Маркедoнoв, зав. oтделoм прoблeм межнациoнальных oтнoшений Института политического и военного анализа, кандидат истoрических наук – РИА «Новости»
Сегодня американское присутствие на постсоветском (eвразийском) пространстве воспринимается многими в России едва ли не как покушениe на национальную независимость. По образному выражению видного теоретика российского традиционализма Александра Дугина, в последние годы происходит проникновение США на «каноническую территорию» российской дипломатии. Мeжду тeм, уже в ближайшeм будущeм военно-политическое присутствие «мирового гегемона» на некоторых территориях бывшего СССР может стать значимым стабилизирующим фактором.
Эпоха «мирных» и «бархатных» революций в СНГ завершается. Начинается «пробуждение» и политическое (равно как и цивилизационное) самоопределение Центральной Азии. Первую попытку такого самоопределения мы наблюдали в начале 1990-х годов в Таджикистане. Второе после Афганистана государство талибов не получилось в этой бывшей республике Советского Востока только потому, что в нужное время и в нужном месте оказался региональный полицейский в лице России. Сегодня сил и ресурсов этого полицейского недостаточно для предотвращения экспорта исламской революции уже и за пределы Центральной Азии. То, что происходит сегодня в Узбекистане, можно назвать либо прелюдией, либо генеральной репетицией «зеленой революции». Власти этой страны, решившись на применение силы, продемонстрировали не силу и мощь, а фундаментальную слабость. Политическая культура мусульманского Востока не терпит публичности. Все политические споры здесь ведутся кулуарно, а конкуренция не выходит за пределы начальственных кабинетов. Использование же военной силы - это, если угодно, восточная форма публичной политики, то есть перенос большой политики на улицу, подключение к сакральному делу толпы. Следовательно, власть показывает свое неумение договариваться и решить все вопросы кулуарно, а значит, становится слишком доступной. Поэтому относительные "стабилизационные" успехи Ислама Каримова никого не должны вводить в заблуждение.
Очевидно, что Узбекистаном «пробуждение» Азии не ограничится. Даже Киргизия с ее светской государственностью и самым высоким уровнем демократичности в регионе не смогла уйти от революционных эксцессов и стихии мечети и базара. На сегодняшний день киргизско-узбекская граница не сможет сыграть роль бастиона на пути исламских радикалов, имеющих в регионе массовую поддержку из-за тотальной коррумпированности власти и отсутствия нормальной системной светской оппозиции. Не менее проблемной представляется и казахско-узбекская граница.
Признавая «прозрачность» центральноазиатских границ, мы можем легко представить себе распространение узбекского опыта вплоть до окраин Российской державы. Если же принять во внимание тот факт, что сегодняшняя Россия стремительно теряет контроль над СНГ, то становится очевидной необходимость поиска дополнительного регионального полицейского.
Готова ли сегодня Россия в одиночку к полномасштабному участию в усмирении погружающегося в исламскую революцию Узбекистана? Сможет ли реально заработать Договор о коллективной безопасности? Риторические вопросы. В этой связи наращивание американского присутствия на центральноазиатском направлении можно рассматривать как интересную перспективу для российской дипломатии.
Присутствие США в этом регионе нас никоим образом не ущемляет. Вопреки расхожим штампам и клише США вовсе не рвутся к полномасштабному освоению постсоветской Евразии.
С первых дней своего существования в качестве независимого государства Россия обозначила постсоветское пространство как зону своих приоритетных стратегических интересов. Как правопреемник СССР РФ претендовала на особую роль в евразийской геополитике. Представители российской политической, деловой элиты, силовых структур на евразийском направлении имели определенную фору перед их коллегами из США, Турции, Ирана, стран Европы. Советское прошлое объединяло российских чиновников, бизнесменов и лидеров новых независимых государств. Однако. начиная с 1991 г., российское геополитическое преимущество постепенно исчезало. В российском руководстве преобладало мнение о том, что бывшие советские республики "по умолчанию" будут придерживаться пророссийской ориентации. Принцип же "национального эгоизма" всерьез в расчет не принимался. Однако российская элита не смогла предложить местным элитам привлекательный модернизационный проект. Как результат - утрата своего военно-политического влияния. Таким образoм, проникновение США в Евразию в значительной степени было объективным и закономерным.
России нужна стабильность на южных и восточных рубежах. И если у Москвы нет ресурсов для того, чтобы в одиночку играть роль регионального полицейского, то не проще ли разделить эти функции с Вашингтоном? Приход США Центральную Азию - не тайный антироссийский заговор. Это объективная реальность, в которой сегодня заинтересована наша страна. Таким образом, США и Россия обречены на сотрудничество в регионе. И если у первых есть материальные ресурсы, то у РФ - реальный опыт управления политическими процессами на центральназиатских просторах.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
