Наш Владимир Путин мог бы позавидовать их Тони Блэру.
5 мая в Британии состоятся парламентские выборы. И британский премьер может совершить в этот день тот самый магический трюк, что пока недоступен российскому президенту. А именно: остаться у власти на третий срок.
Лейбористам нужно лишь выиграть большинство из 646 мест в Палате общин Вестминстера. Тогда лидер партии-победителя (или коалиции партий, чего враги лейбористов никогда не дождутся) автоматически станет премьер-министром одной их древнейших парламентских монархий Европы еще на 4 года. Это элементарно, Ватсон.
Пока окружение Путина и все заинтересованные лица ломают головы над проблемой, применим или не применим такой вариант в России в 2008 году, имеет смысл присмотреться, как вообще крутятся шестеренки британской избирательной системы. Кто-то на днях тонко подметил, что завоевания европейской демократии веками служили для России ценностными ориентирами. Пусть их служат и дальше.
Механизм всеобщих парламентских выборов на Британских островах оставляет ощущение конструкции, собранной из кубиков ребенком. Так он лаконичен, прозрачен, не отягощен премудростями. Для Александра Вишнякова, будь тот председателем некой британской ЦИК, здесь нашлось бы необозримое поле деятельности.
Скажем, англичане почему-то еще не постигли прелестей пропорциональной системы. Критики здесь никак не добьются, чтобы число мест в парламенте определялось долей голосов, полученной партией в национальном масштабе.
Пока битва идет в одномандатных избирательных округах. Причем действует чисто спортивное правило: побеждает тот, кто, выражаясь жаргоном конных скачек, первым придет к финишному столбу. Победителю вовсе не нужно обладать большинством от ВСЕХ голосов, поданных в избирательном округе. И, конечно же, в бюллетенях нет никаких торжествующе ухмыляющихся кандидатов по имени «Против всех».
Зато есть одна мелочь, от которой наших слабонервных российских правозащитников могла бы хватить оторопь. Все британские избирательные бюллетени имеют серийный номер. Таким образом, теоретически говоря, не составляет особого труда протянуть ниточку от этой бумаги до человека, опустившего её в урну. И в результате узнать, кто вы такой, наш милый сосед из коттеджика напротив, - лейборист, консерватор или даже, не дай Бог, неонацист?
Разумеется, такая слежка за мыслями противозаконна. Но британские власти лучше позволят заподозрить себя в покушении на тайну голосования, чем дадут лишний шанс для фальсификации выборов. Без серийного номера это было бы куда проще.
Наконец, Владимир Жириновский не мог бы залезть в Британии в свой бездонный карман и осыпать толпу ассигнациями.
Осыпать – осыпай, но сначала сосчитай. Каждый кандидат, удалось ли ему попасть в Палату общин или нет, обязан отчитаться после выборов, сколько он на них израсходовал. Точный лимит известен заранее: это 7150 фунтов стерлингов (1 фунт = 53 рубля). Плюс - ох, уж эта восхитительная английская доскональность! – по 7 пенсов на каждого сельского избирателя своего округа и по 5 пенсов – на избирателя-горожанина.
Кроме того сами политические партии могут тратить по 30 тыс фунтов на борьбу за каждое парламентское место. Таким образом попытка поголовно заселить всю Палату общин своими депутатами обойдется любой амбициозной партии в 19 млн 380 тыс фунтов.
У старейшей в Европе демократии на все свой ценник. И никто не смущен. И все довольны.
Нетрудно заметить, как уютно британским премьер-министрам под крылом монархии. Верховная власть отгорожена оградой Букингемского дворца от функций управления. Королева не несет никакой ответственности за реформы Тони Блэра, если те вдруг вызовут раздражение общества. Какой-нибудь не очень популярный закон 122, будь он рожден в Вестминстере, никак не сказался бы на авторитете Елизаветы Второй. Та безмятежно продолжала бы вручать ордена, посвящать в рыцари и устраивать садовые чаепития на две тысячи персон.
А мы что, хуже? На днях по страницам московской прессы покатился, вкрадчиво постукивая, пробный шар: нельзя ли перелицевать Владимира Путина в премьер-министры со статусом главы государства и заодно восстановить в России чисто представительскую, слегка бутафорскую монархию?
Мысль ясна. Благообразный, хорошо ухоженный царь мог бы возродить пошатнувшееся доверие широких народных масс России к верховной власти.
Отечественных пророков, как всегда нет, ищем за рубежом. И быстренько находим. Конечно, в Британии.
В последние месяцы в кругах московской политической элиты всерьез прочат на российский престол английского принца Майкла Кентского. Принц – внучатый племянник последнего царя Николая Второго и заодно кузен нынешней королевы Елизаветы Второй. Казалось бы, идеальная фигура, чтобы сомкнуть разорванные революцией связи династий Романовых и Виндзоров. И вроде бы законный претендент на трон в Кремле.
Майкл Кентский частенько наезжает в Россию, где ему приходится лицезреть эффект своего почти фотографического сходства с расстрелянным императором. Завидев господина с царственным сиянием в глазах, крестьяне российских деревень, говорят, валятся на колени с криками: «Государь-батюшка, спаси и сохрани». Имеется в виду, от монетизации льгот и реформы ЖКХ.
Вся эта идея с английским принцем в Кремле не так фантастична, как кажется. Королевский двор Британии может согласиться уступить своего родственника, если хорошо попросить. Уж слишком тот, между нами говоря, впал у него, двора, в немилость.
Принц навлек на себя монарший гнев еще в апреле 2002 года, устроив пышную вечеринку с обильным алкоголем для друзей сына Фредерика в тот самый день, когда вся Британия скорбела у гроба Елизаветы, матери нынешней королевы. Не забыли здесь и философского замечания принцессы Кентской, супруги Майкла: «Англичане – самая глупая нация в мире». Да и вообще принц обходится британской монархии недешево: только проживание его семьи в Кенсингтонском дворце стоит 1,3 млн фунтов в год.
У России может, наконец, возникнуть ясность, куда потратить с пользой стабилизационный фонд.
Но вернемся к парламентским выборам. Лейбористы их наверняка выиграют, хотя с меньшим преимуществом над извечными соперниками - тори и либерал-демократами, чем четыре года назад.
Конечно, Тони Блэр немножко наломал дров с тех пор, как пришел к власти в 1997 году. Допустил рост налогов, чего никто нигде не любит. По сути провалил реформу Национальной системы здравоохранения. Наконец, самая тяжкая провинность – Британия до сих пор спорит, лгал или искренне заблуждался премьер, когда приписал Ираку способность пустить в ход оружие массового уничтожения за 45 минут. Оружия не оказалось, а война разразилась. Не станет ли 5 мая тем самым днем, когда Блэру придется платить по счетам?
В ответ человек, поселившийся с женой и тремя детьми в правительственной резиденции на Даунинг-стрит восемь лет назад, дает понять: третья победа у него в кармане. У Тони Блэра есть тайное оружие – его стиль.
Это первый премьер, которому удается внушить англичанам: я один из вас, я просто ваш наемный менеджер. Блэр не стесняется праздновать свое 50-летие в вельветовом костюме цвета сливы. Да, это моя хипповая молодость. Да, я игрывал в рок-группе “Ugly Rumours”, «Дурные слухи» и не собираюсь забывать об этом.
У премьера родился на Даунинг-стрит четвертый ребенок, чего там не случалось тысячу лет. Да, я обыкновенный человек, вовсе не чуждый радостей жизни. Я – это вы, меня избравшие.
И покоренная Британия готова избрать его опять.
Особенно, если учесть, что Блэру удалось добиться одной удивительной вещи – заметно перераспределить государственные пособия и льготы между социальными группами. Вдумаемся: Зурабов монетизирует и, как считают многие пенсионеры, отнимает, а Блэр перераспределяет. Ценностные ориентиры, оказывается, несколько смещены.
Немного сухой цифири. В результате изменений в системе налогов и льгот, проведенных лейбористами после 2001 года, англичане, относящиеся к 20% населения с наименьшими доходами, получили государственных дотаций и пособий на 11% больше. Что добавило к их семейному бюджету 1430 фунтов в год (75790 руб.). Средний британский пенсионер получил годовую прибавку в 1000 фунтов (53000 рубля).
Напротив, те, кто входит в 10% населения с высокими доходами, потеряли на урезанных государственных льготах 4% в год, что вылилось в 2243 фунта (118878 руб.).
Это производит впечатление даже в стране социального благополучия. Поэтому многие избиратели склонны верить Тони Блэру, когда взмахнув перед телекамерами красной книжечкой – избирательным манифестом Лейбористской партии, он провозглашает: «В его основе – традиционные ценности: мы выступаем на стороне многих, а не единиц, даем каждому, а не только верхушке, реализовать свой потенциал".
Похоже, именно это ощущение, что при лейбористах рядовым англичанам живется лучше и, главное, экономически справедливее, перевесит на выборах Ирак и прочие промахи Блэра. По свежим опросам, у него явное преимущество: лейбористы – 40%, тори – 30%, либерал-демократы – 21%.
Майклу Ховарду, лидеру консерваторов, далеко до Тони Блэра и по важнейшему, с точки зрения британских избирателей, критерию: пышности шевелюры. Лысые здесь в загоне. Последний раз политик с лысиной стал премьером Великобритании в 1951 году. Но его звали Уинстон Черчилль.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
