Политический обозреватель РИА «Новости» Владимир Симонов
На чьей стороне воевали русские во Второй мировой? Вопрос не так нелеп, как кажется. Когда профессор Калифорнийского университета, США, Майкл Дэвис задал его на днях своим студентам, большинство затруднились ответить. Многие думали, что, скорее всего, на стороне нацистской Германии и Японии... Старания профессора прояснить этот немаловажный факт всемирной истории поначалу воспринимались его юными слушателями с большим недоверием.
"Американцы никогда не хотели признавать заслуг Советской Армии, и когда я рассказываю, что СССР и США были союзниками, им трудно это понять и принять", - говорит Дэвис. По мнению историка, "американцы не могут осознать, какие огромные жертвы понесли русские солдаты в Польше, Будапеште и Праге, даже когда немцы уже покинули их собственную страну. Они не могут понять, сколько миллионов людей было спасено Красной Армией".
Студентов Калифорнийского университета вряд ли стоит упрекать в невежестве. С момента, когда они научились складывать буквы в слова, их кругозор был ограничен официальной версией Второй мировой войны, написанной тенденциозным, недобросовестным, но влиятельным историком - войной «холодной».
В соответствии с идеологическими установками тех десятилетий Советский Союз выглядел так: диктатор Сталин, вступивший в сговор с Риббентропом и прочей германской дипломатией, бездарные маршалы и готовое принять нацистское рабство население. Такая страна просто не могла сыграть решающей роли в разгроме нацизма. Лавры победителей принадлежат западным демократиям просто потому, что они уже тогда были демократиями в отличие от главной цитадели тоталитаризма - СССР.
Типичные отзвуки этого тезиса студенты профессора Дэвиса могли найти в томе «Американской военной истории». Её авторы утверждают: «Советский вклад явно преувеличен, так как война на Востоке была сухопутной войной на одном фронте, в то время как на Западе союзники воевали на двух сухопутных фронтах, провели кампании в воздухе и на море".
Между тем в 1944 году протяженность советско-германского фронта была в 4 раза больше, чем всех фронтов, где воевали наши союзники, вместе взятых. В тот период на Восточном фронте одновременно сражалось до 201 вражеской дивизии, тогда как американо-английским войскам в те же месяцы противостояло от 2 до 21 дивизии.
Открытие Западом второго фронта мало изменило это разительное соотношение. В Западной Европе у союзников было 1,5 миллионов человек, а у немцев - 560 тысяч. В это же самое время на советско-германском фронте было сконцентрировано 4,5 миллиона немецких войск, с которыми сражались 6,5 миллиона советских солдат.
Свои основные потери гитлеровские войска понесли в боях против Красной армии: 70% живой силы и 75% всей военной техники - танков, орудий, самолетов.
Листая том переписки Иосифа Сталина с Уинстоном Черчиллем, наталкиваешься на сочно выраженную мысль британского премьера: «Именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины». Ему вторит уже в наши дни президент США Джордж Буш, заметивший в беседе с Владимиром Путиным на праздновании 60-летия высадки союзников в Нормандии: «Если бы не Россия, ничего бы этого не было...»
Эти оценки не мешают тенденциозным интерпретаторам военной истории увлеченно продолжать свои занятия по сей день. Причем такого рода исследователей ничуть не меньше в сегодняшней России, чем на Западе.
Одни российские историки по-прежнему остаются в плену стереотипов «холодной войны». Они утверждают, будто помощь Запада сражающимся Советам по так называемому ленд-лизу была «блефом», открытие второго фронта – «жалкой попыткой приобщится к советскому военному триумфу», а лавры победителя фашизма единолично принадлежат СССР.
Накануне 60-летия Великой Победы эти крайности выглядят как нечто недостойное. Вторую мировую войну выиграли все союзники антигитлеровской коалиции, включая СССР. Юбилей - неподходящее время, чтобы делить победу на проценты.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
