В четверг правительство рассмотрит новый законопроект, объединяющий два действующих закона о конкуренции на товарных рынках и рынках финансовых услуг. Об этом документе РИА «Новости» рассказал его автор – начальник аналитического управления Федеральной антимонопольной службы России Алексей Сушкевич.
- Какие новации вводятся законопроектом для контроля над крупным бизнесом?
- Сегодня законодательством предусматривается, что на рынке может быть только один хозяйствующий субъект, который занимает доминирующее положение. Доминирующей, признается компания, занимающая более 65% рынка. Мы считаем, что эта ситуация свойственна скорее для конца 19-го начала 20-го века - периода индустриализации. Сейчас – это анахронизм.
Рынки сегодня характеризуются олигопольной структурой, когда в каждой отрасли есть 2-3 максимум 5 компаний, которые формируют практически все условия обращения товаров в своем секторе.
Мы считаем, что каждый из участников таких олигополий является доминирующим хозяйствующим субъектом поскольку, его действия выгодны практически в каждом случае иным крупнейшим игрокам на рынке. Поэтому мы можем с вами наблюдать такое слаженное и внешне кажущиеся скоординированным, а на самом деле почти всегда стихийное движение цен вверх. Эти изменения подхватываются практически всеми крупнейшими игроками, скажем, на рынке бензина, металлургической продукции, недвижимости.
Олигополию можно определить количественно. Мы считаем, что рынок олигопольный если три компании контролируют более 50% оборота товаров и услуг в своей сфере, или если не более пяти - 70% рынка. При этом вводится некоторое ограничение. Правило не применяются если из этих крупнейших хотя бы одна, то есть самый маленькая, занимает меньше 10% рынка.
- Это ограничение снизу…
- Да, ограничение снизу обязательно должно быть. Доминирующие компании должны быть крупными.
- Одновременно с этим вы хотите ужесточить наказание за монополистическое поведение.
- Конечно, необходимо ужесточить наказание для того, чтобы оно было хоть чуть-чуть соразмерно тому вреду, который наносит монополистическая деятельность не только конкурентам, но и всему обществу – потребителям, государству.
Мы считаем, что назрел переход к новому виду штрафов, которые успешно применяются и являются эффективным превентивным средством противодействия монополистической деятельности – штрафам основанным на оборотных показателях, которые рассчитываются в долях от выручки монополиста.
Полагаем, что эффективным будет наказание в размере 2% от оборота монополиста, если он необоснованно завышает цены, ограничивает вход на рынок для других хозяйствующих субъектов. За создание картелей и согласованные действия – 4%.
- Это будет устанавливать антимонопольная служба или вопрос планируется решать в судебном порядке?
- В любом случае те, кого мы оштрафуем могут оспорить это в суде. Совсем не значит, что с этим нужно сразу соглашаться.
- Хотелось уточнить: есть оценки, сколько теряет экономика России от монопольных сговоров?
- Прямых оценок нет, да и быть не может. Дело в следующем – очень трудно отличить ситуацию, когда цены выросли в результате монопольного сговора от той, когда цены выросли за счет внутренних факторов компаний.
За последнее время существенно выросли не только доходы предприятий, но и граждан. На российском рынке так сложилось, что предложение товаров и услуг очень неэластично в сравнении со спросом на эти экономические блага.
И беда здесь не в неэффективности антимонопольной политики, а в общей неэффективности госрегулирования, в колоссальном количестве барьеров на пути инвесторов, бизнесменов, которые желают начать свое дело и увеличить предложение товаров в ответ на рост спроса.
Сегодня рост спроса опережает увеличение предложения и этим пользуются очень многие хозяйствующие субъекты даже и не занимающие доминирующего положения на рынке.
- Еще одна норма. Вы предлагаете установить ответственность для менеджеров предприятий.
- Мы хотим ввести такую санкцию как дисквалификация на срок от 6 месяцев до 3 лет гендиректоров предприятий и членов советов директоров компаний. Сейчас эта санкция действует в отношении нарушений в финансовой сфере. То есть здесь мы не выступаем революционерами.
- Какие еще новации в законопроекте?
- Мы существенно снижаем административное бремя на экономику. Уходим от тотального контроля над приобретением любого количества акций свыше 20%-го пакета. Это совершенно неэффективный контроль, не имеющий отношения к защите конкуренции. ФАС оставляет за собой только право в предварительном порядке разрешать сделки, которые приводят к тому, что у какого-либо лица впервые возникает право распоряжаться блокирующим, контрольным пакетом акций или пакетом акций в 75%.
По нашим оценкам тем самым мы в сотни раз сокращаем объем разрешительных процедур при контроле приобретения и отчуждения акций.
При этом резко увеличиваются пороговые значения для предварительного согласования сделок. Если сейчас любое общество с активами больше 20 миллионов рублей должно было согласовывать свои сделки, то с принятием закона этот порог увеличивается до 3 миллиардов рублей. Мы полностью хотим отменить предварительный контроль над созданием финансовых организаций и за изменением состава участников некоммерческих организаций, которые создаются хозяйствующими субъектами.
- Это касается и товарных и финансовых рынков?
- Да.
Мы также вводим принятое в Европейском сообществе и определенное еще в Римском договоре при создании ЕС правило допустимости картелей и согласованных действий. Мы уходим от очень размытых и непонятных принципов, которые сформулированы сегодня в российском законодательстве. И мы говорим, что эти принципы могут быть распространены на те случаи, когда мы разрешаем те или иные формы злоупотребления доминирующим положением или когда мы разрешаем те или иные формы антиконкурентных актов органов власти. Здесь мы идем даже чуть дальше Европы.
Мы вводим в российское законодательство такое понятие как государственная помощь – это избирательное предоставление индивидуальных льгот и преимуществ компаниям.
Вводится запрет на госпомощь. Предоставление госпомощи – это основная угроза конкуренции. Однако есть исключения. Мы учитываем федеративный состав нашего государства – региональные акты о бюджетах вправе предусматривать различные льготы и преимущества для хозяйствующих субъектов.
- Не боитесь, что на вас набросятся представители науки, инновационного бизнеса, которые постоянно лоббируют предоставление льгот и преференций?
- Да, здесь есть такая проблема. Поэтому документом не запрещается предоставление государственных льгот компаниям, участвующим в ликвидации последствий стихийных бедствий, работающим в сфере охраны окружающей среды, и в области фундаментальных исследований.
Пока что мы не хотим расширять этот перечень, в отношении него будет разрешительная процедура. Мы понимаем, что нас будут укорять в том, что мы раздуваем свои разрешительные функции, но мы готовы отдать эту функцию кому-нибудь другому, например, федеральному казначейству.
Без такого контроля у нас никакой конкуренции никогда не будет.
- Как, по-вашему, когда законопроект будет принят Госдумой?
- Во время весенней сессии.
