"Об освобождении Парижа мы узнали на следующий день, 26 августа. А перед этим как раз был праздник военно-воздушных сил СССР. Так что мы вместе с нашими советскими товарищами отметили оба события сразу, как положено - с водкой и тостами", - рассказал в интервью РИА "Новости" 84-летний Риссо, проживающий в настоящее время на юге Франции.
Шесть с лишним десятилетий назад, в октябре 1942 года, молодой французский пилот прибыл в Иваново в составе группы добровольцев, которой суждено было стать костяком эскадрильи, а впоследствии - истребительного полка "Нормандия". Почти год спустя, 14 сентября 1943-го, Риссо одержал свою первую победу в воздушном бою, сбив немецкий истребитель "Фоккевульф-190".
Путь к этой победе был непростым. Оккупация Франции нацистами застала молодого военного летчика в Алжире, который в ту пору был французской колонией. Не желая мириться с унизительными условиями перемирия, которое подписал вишистский режим, Риссо вместе с другом в июне 1940 года угнал небольшой почтовый самолет в надежде добраться на нем до Великобритании.
Из-за нехватки горючего беглецам пришлось совершить вынужденную посадку в Испании, где их арестовали. Но Риссо вновь удалось ускользнуть, и в сентябре 1940-го он таки добрался до берегов Туманного Альбиона, где вступил в ряды "Сражающейся Франции". После переподготовки ему доверили ночной истребитель "Харрикейн". А вскоре он решил отправиться в Россию.
"Вышло так, что в Англии у нас практически не было боевого будущего. А я хотел сражаться против нацистов. Именно поэтому я последовал призыву генерала де Голля и в составе первой группы добровольцев поехал в Советский Союз", - рассказывает Риссо.
Привыкание к новым условиям, к новым самолетам проходило непросто. Помогали сложившиеся буквально с первых дней самые добрые отношения с советскими пилотами и техниками, о которых Риссо и по сей день вспоминает с огромной теплотой: "Отправляясь в Россию, мы ничего не знали о наших родных, о семьях, оставшихся во Франции. И там, в России, обрели новую семью. Это была не просто дружба, это было братство, настоящая боевая семья".
В этой семье Риссо отличался горячим, веселым и бесстрашным, а порой и безрассудным нравом, за что заслужил у товарищей прозвище "воздушного мушкетера". Именно он на пари, идя на бреющем полете, винтом самолета "выкосил" дорожку в высокой траве у края аэродрома. А осенью 1944-го, когда противник, хорошо узнавший к тому времени боевую мощь "Нормандии", стал избегать встреч в воздухе с французскими пилотами, Риссо повесил на доске приказов объявление: "Ввиду отсутствия работы меняю совершенно новый "Як-3" на пишущую машинку, можно - бывшую в употреблении".
Как заметил тогда командир эскадрильи Пуйяд, "Риссо устраивает в воздухе цирк, от которого врагу ожидать доброго не приходится".
Врагу и впрямь не приходилось ожидать доброго от отважного француза, на счету которого - 205 боевых вылетов и 11 сбитых самолетов противника. За свои боевые заслуги он удостоен орденов Красного Знамени, Александра Невского и Отечественной войны. Это не считая французских наград, в числе которых - одна из самых почетных: Большой крест ордена Почетного легиона.
В конце 1944 года Риссо, как раз получивший очередную награду - Крест Освобождения, вместе с другими летчиками отправился в отпуск на освобожденную родину и там получил новое назначение в сводную авиадивизию "Франция", в которой закончил войну в звании капитана. После войны он продолжил службу в ВВС и вышел в отставку в 1971 году в звании бригадного генерала.
Боевой путь "Нормандии-Неман" отмечен не только победами, но и утратами, гибелью друзей. "Из тех 14-ти пилотов, с которыми я начинал службу в России, уцелеть в войне посчастливилось лишь троим. Марсель Альбер живет сейчас в США, с Роланом де ла Пуапом мы иногда встречаемся, перезваниваемся. Встречаемся и с другими пилотами, техниками, вместе с которыми создали Ассоциацию ветеранов "Нормандии-Неман". Вот только устраивать встречи становится все труднее, да и приходит на них все меньше друзей. Время беспощадно", - вздыхает Риссо.
Отставной генерал поддерживает связи и с российскими ветеранами, неоднократно бывал в России. "Увы, русских боевых друзей тоже становится все меньше. Что поделать - возраст, болезни. Но я знаю, что в России, как и во Франции, память о "Нормандии-Неман" по-прежнему жива. И это согревает душу", - говорит Риссо.
