ШОС, как известно, отсчитывает свою историю с шанхайской, 1996 года, встречи президентов пяти государств /России, Китая, Таджикистана, Казахстана и Киргизии/. Сначала проводился лишь ежегодный форум, на котором обсуждались на высшем уровне вопросы безопасности в зоне "между Россией и Китаем" - в Центральной Азии, особенно в связи с угрозой нестабильности, исходившей из талибского Афганистана.
С весны 2001 года форум начал превращаться в мощную, полноценную организацию /к которой подключился также Узбекистан/. Но об экономической составляющей работы организации если и говорили, то в том смысле, что бедность Центральной Азии - один из источников ее нестабильности, поэтому с этой бедностью надо что-то делать.
Сегодня стратегический аспект ШОС как бы отошел на второй план. И потому, что угроза из Афганистана уже не столь актуальна, и потому, что механизм консультаций оборонных и разведывательных ведомств, как и Антитеррористический центр ШОС в Бишкеке - уже, фактически, реальность. В результате особое значение стали приобретать "экономические" встречи премьер-министров шести стран ШОС, проходящие осенью, в то время как главы государств обсуждают военно-политические вопросы в конце весны.
Премьерская встреча в Пекине в конце сентября и преподнесла сюрпризы в виде предложения Китая создать в рамках Шанхайской организации сотрудничества свободную торговую зону. С такой инициативой выступил на встрече в Пекине премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао.
Еще год назад было очевидно, что у Китая явный дефицит идей об экономическом развитии лежащих к западу от него территорий. И нет никакого сомнения, что речь идет о новой политике нового китайского руководства во главе с председателем КНР Ху Цзиньтао и премьером Вэнь Цзябао.
Обратим внимание на нюансы. Глава российского правительства Михаил Касьянов сообщил после завершения заседания в Пекине, что приоритетами торгово-экономического сотрудничества ШОС станут развитие транспортной инфраструктуры, энергетика, охрана окружающей среды и, в особенности, проблема питьевой воды. Эти инфраструктурные проекты, заметим, есть необходимый минимум действий при любых путях и вариантах развития ситуации в Средней Азии.
Китайский премьер говорил вроде бы о том же, но по-другому: об обеспечении инфраструктуры для торговли и инвестиций, чтобы гарантировать стабильную циркуляцию товаров в рамках ШОС. О необходимости ликвидации нетарифных барьеров, которые возникают в результате действий таможенных, карантинных, транспортных служб. Все это, по его словам, условия для создания зоны свободной торговли, которую было предложено сформировать к 2020 году.
Эти предложения были приняты. Утвержденная в Пекине долгосрочная программа торгово-экономического сотрудничества в рамках ШОС рассчитана на период как раз до 2020 года. Главы правительств дадут поручение соответствующим экономическим ведомствам выбрать несколько проектов, пусть небольших, на которых можно было бы обкатать параметры и схему экономического сотрудничества в рамках шестерки.
Тут уже нет "подхода России" и "подхода Китая" - они были заранее интегрированы в итоговых документах пекинского заседания. Но надо признать - либеральная, рыночная инициатива свободной торговли в Средней Азии выдвинута, скорее, Пекином, чем всеми остальными столицами стран ШОС. Все прочие пребывают в некоторой задумчивости, пусть и радостной.
Конечно, у Китая больше опыта в этой сфере, чем у всех прочих стран-членов ШОС, включая даже Россию. Во-первых, потому, что рыночные реформы в Китае стартовали в начале 80-х. Объем внешней торговли КНР в несколько раз больше российского. Но главное - ускоренно формирующаяся сейчас (причем при очень активной роли Пекина) зона свободной торговли по схеме 10 плюс 3, то есть страны Юго-Восточной Азии, входящие в группировку АСЕАН, и страны Восточной Азии (Китай, Южная Корея и Япония).
Кстати, эта программа тоже сориентирована на 2020 год, и эта же дата значится в документах АТЭС - организации, куда входят все экономики Тихоокеанского региона. У России, впрочем, в "плюсе" интеграционные проекты на постсоветском пространстве, плюс ее сближение с ЕС - все они сейчас идут быстрее, чем в 90-е.
В принципе, свободная торговля - это то направление, куда движется сейчас вся мировая экономическая система. Другое дело, что всеобщая либерализация напоминает все отодвигающийся горизонт, как показал провал очередного раунда торговых переговоров по линии Всемирной торговой организации в Канкуне (Мексика). Провал, заметим, произошел именно потому, что интересы развитых и развивающихся стран далеко не одинаковы. Поэтому путь создания региональных группировок свободной торговли, каждая - со своими особенностями, со своим темпом продвижения к экономической свободе, выглядит более реалистичным.
Они - хороший способ подготовки к вступлению в ВТО и вообще к мировой интеграции.
Этот принцип очень уместен в Центральной Азии. Дело в том, что хотя зону ШОС любят определять как "от Балтики до Тихого океана", не надо забывать, что речь идет, прежде всего, о Центральной Азии. То есть, регионе весьма бедном, с экономикой, определяющейся в лучшем случае как "государственный капитализм".
Отношения между двумя гигантами, Россией и Китаем, весьма гармоничны в политической области и одновременно полны сложностей, причем практически все сложности лежат именно в сфере экономики. Суть их в том, что время "двусторонности" в торговле уходит, ему на смену идет эпоха общих принципов и правил. А переход к таковым бывает болезненным. Совместный проект Москвы и Пекина в Средней и Центральной Азии - а именно так можно определить ШОС - дает шанс вместе найти массу нестандартных решений по экономическому развитию этого региона. И этим принести немало выгод всем шести членам ШОС, в том числе самим Росии и Китаю.
