С такими словами на старт президентской избирательной гонки 2004 года вышел в среду 58-летний Уэсли Кларк, четырехзвездный генерал в отставке, большой эрудит и - что может оказаться не менее важным, чем все остальное - обладатель внешности киногероя-любовника.
Девять кандидатов от Демократической партии неохотно потеснились, освобождая место для десятого. Они сделали это не без нервозности. Уже одно появление генерала среди демократических претендентов обесценивает кое-какие достоинства, на которых те собирались сыграть в предвыборной борьбе.
Так, до сих пор сенатор от Массачусетса Джон Керри был единственным кандидатом с личным опытом вьетнамской войны. Что, естественно, импонирует американскому избирателю в эти пороховые, попахивающие гарью Афганистана и Ирака времена. Но Кларк тоже начинал с Вьетнама. Его храбрость была отмечена в те годы одной из самых высоких военных наград - медалью "Пурпурное сердце". Последующий же карьерный взлет генерала оставляет армейские притязания Джона Керри в глубокой тени.
Как и другой лидер демократической кандидатской когорты, бывший губернатор штата Вермонт Говард Дин, Уэсли Кларк известен своей критикой вторжения США в Ирак. Но если республиканцам легко обвинить Дина в мягкотелости и предательстве интересов национальной безопасности, то такие упреки отскакивают от генерала, как горох от танковой брони. Это Кларк командовал силами НАТО в Косово в ходе кампании 1999 года. Это он ставил кресты на картах бомбежек Югославии, и рука у него не дрожала.
Образ генерал Уэсли Кларка как безупречного воина, готового в критический миг заслонить грудью Соединенные Штаты, похоже, резко меняет баланс сил в президентской избирательной кампании, проходящей под знаком оценки войны в Ираке.
Буквально на глазах эта оценка трансформируется от восторга к сомнениям и - примерно для 40 проц американцев - к разочарованию. На этом фоне Уэсли Кларк может вполне показаться кое-кому не менее надежным гарантом национальной безопасности, чем президент Буш. Во всяком случае республиканцы явно теряют монополию на патриотизм. Когда боевой генерал говорит о войне, включая войну в Ираке, он говорит о том, что знает лучше других. Включая, может быть, и президента США.
А кандидат Уэсли Кларк сразу начал говорить, причем крайне неприятными для вашингтонской администрации вопросами.
"Почему наша страна потеряла чувство защищенности и оказалась в тени страха?", - спрашивает он и уточняет: "Впервые с 70-х годов более 100 тыс американских солдат воюют заграницей и впервые после окончания холодной войны многие американцы не ощущают себя в безопасности в собственных домах." Не остается сомнений, что десятый кандидат от Демократической партии намерен оседлать того же самого предвыборного конька, что и Джордж Буш - обещать соотечественникам жизнь без страха перед новым нападением международного зла.
Этому Кларка профессионально учили в Вест-поинте, главной военной академии США. Ближайшее окружение генерала рассчитывает, что он сможет повторить судьбу Дуайта Эйзенхауэра, героя Второй мировой и первого главнокомандующего НАТО, которому полвека назад удалось победить на президентских выборах.
Традиционных сторонников Демократической партии привлекает также близость биографий Уэсли Кларка и их недавнего кумира - Билла Клинтона. И тот, и другой выросли в Арканзасе. И тот и другой продолжили образование в Оксфордском университете Великобритании, где Кларк изучал философию, политические дисциплины и, заметьте, экономику.
Многие американские аналитики сразу вспомнили, что там же училась и Хиллари Клинтон. Отсюда берет начало изящная теория: появление Кларка-кандидата может поколебать глухую оборону сенатора от Нью-Йорка, которая в публичных выступлениях до сих пор неизменно отвергала вероятность своего участия в избирательной кампании 2004 года.
Теперь расклад изменился. А что если генерал действительно попадет в Белый дом в 2004 году? Тогда захлопнется "окно возможностей" для того, чтобы Хиллари могла объявить себя президентским кандидатом в 2008 году. А на это крепко надеется сострадающий ее нелегкой женской судьбе американский обыватель. В результате нарастают шансы, что Хиллари может в последний момент передумать и эффектно присоединиться к десятке демократических претендентов на кресло в Овальном кабинете, какие бы горькие сны этот кабинет ей не навевал.
Помимо генеральских звезд сильной стороной Уэсли Кларка считают его незапятнанность вашингтонскими интригами и немалый опыт международного общения. Скажем, в 1996 году он энергично участвовал в подготовке текста так называемых Дейтонских соглашений, которыми завершилась война в Боснии.
К тому же генерал прославился несгибаемой принципиальностью. В частности, он предпочел уйти в отставку раньше положенного возрастного ценза, чем поступиться своими позициями в разногласиях с Дэвидом Коэном - министром обороны в кабинете Клинтона.
Но Кларк неопытен в экономических делах, могут возразить скептики. А Америке, потерявшей за годы правления нынешней администрации 2,7 миллиона рабочих мест, хотелось бы видеть в Белом доме более изощренного хозяйственника.
Упрек не лишен оснований, но немножко преждевременен. Генерал выгодно отличается от прочих демократических соискателей тем, что не загнал себя в угол какой-либо публичной оценкой снижения налогов - главного экономического акта Джорджа Буша. Руки у генерала в этом смысле не связаны. Он может гибко лавировать в той переменчивой, выгодной демократам декорации, когда 87 млрд, затребованных администрацией на Ирак и Афганистан, грозят поглотить налоговую прибыль и загнать дефицит бюджета в красную зону 525-535 млрд долларов.
Но спору нет: при всех своих генеральских регалиях, при всем своем очаровании киногероя в камуфляжной каске Уэсли Кларк уязвим.
Во-первых, его соперники-демократы уже прошли более полпути к тем 20 с лишним миллионам долларов пожертвований, без которых избирательная кампания в сегодняшней Америке обречена на провал. Генерал же только протянул спонсорам свою знаменитую каску.
Во-вторых, как считают здешние политтехнологи, Уэсли Кларк на свою беду слишком интеллектуален, слишком талантлив, короче говоря, слишком блестящ. Такому человеку может оказаться неуютно в политической элите Америки. Ему будет также трудно настроиться на волну, на которой привык общаться с верхами американский избиратель.
