Сам доклад МАГАТЭ составлен так, что его при большом желании можно использовать как обоснование чего угодно, что в свое время произошло с докладами инспекторов ООН в Ираке. Но для "иракского варианта" нужны и другие условия, а именно соседние или почти соседние страны, откуда теоретически (или практически) можно осуществить военную акцию против Тегерана.
В случае с Саддамом Хусейном такую роль играли Саудовская Аравия и Катар, а Турция, отказавшись стать военным плацдармом, осложнила этим ход англо-американской операции. То есть географические соседи - это очень важно. От того, насколько далеко они готовы поддержать теоретическую военную акцию, зависит и стиль дипломатии, степень ее напористости. В случае с Ираком было с самого начала понятно, что физическая возможность для военного решения существует, поэтому и тон заявлений всех участников кризиса был соответствующий.
Как же выглядит географическое окружение Ирана? И какие могут быть сценарии развития ситуации вокруг этой страны, исходя из особенностей позиции Дели и Исламабада - важнейших столиц региона?
Глава российской дипломатии Игорь Иванов в момент обнародования доклада находился в Индии - стране, ключевой для любых дальнейших вариантов развития событий вокруг Ирана. И именно в Дели - как накануне в Исламабаде, откуда приехал в индийскую столицу российский министр - отчетливо выявляется картина, показывающая, что Иран - не Ирак.
Дело не только в том, что - как в случае до сих пор не найденного оружия массового поражения Саддама - никто в регионе не воспринимает всерьез версию о разработке в Иране атомной бомбы под прикрытием программ атомной энергетики. Главное - что ни у кого там нет желания втягиваться во что-то большее, чем затяжные уговоры Тегерана открыть все свои ядерные объекты для каких угодно инспекций.
В частности, Индия - стратегический партнер и союзник Ирана. Причин тому две. Это сложные отношения Ирана с хроническим противником Индии Пакистаном, и близкое партнерство Дели и Тегерана в области энергетики. Первое соображение даже важнее, поскольку до сих пор большая часть индийской внешней политики, к сожалению, берет Пакистан за исходную точку в оценке любых ситуаций.
Но если бы не постоянная вражда с Пакистаном, главной проблемой национального выживания Индии, страны с миллиардным населением, был бы хронический энергетический голод. Сегодня страна активно ведет переговоры с Казахстаном и Россией об участии в разработке каспийских нефтегазовых месторождений и поэтому стала активнее в Средней Азии и в Афганистане. А также рассчитывает на поставки иранского газа, причем желательно - по технически почти невозможному варианту, по дну моря, минуя пакистанский шельф.
Вдобавок, по оценке источников, близких к окружению премьер-министра Индии, в Дели не собираются оказывать какого-либо нажима на Иран именно по атомному вопросу. Дело в том, что ядерная Индия сама не участвует в Договоре о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), что и позволило ей в 1998 году создать свою атомную бомбу, не нарушив этим никаких положений международного права. И никто с тех пор не подвергает сомнению ядерный статус Дели, как и Пакистана, хотя многие не одобряют его. То есть Индии - не подписанту ДНЯО - уговаривать Иран строже соблюдать режим того же ДНЯО - неизящно. Вместо этого, говорят источники, в Дели поддерживают усилия Москвы, которая активно советует Тегерану согласиться на дополнительные инспекции.
В Дели вполне представляют себе сценарий, при котором США могут всерьез попросить Индию подключиться к антииранской "коалиции". Дело в том, что сейчас разворачивается почти аналогичная история - Вашингтон очень, очень настоятельно упрашивает Индию послать в Ирак целую дивизию своих солдат, справедливо полагая, что это было бы демонстрацией действительно интернациональных усилий в реконструкции этой страны.
Так, во время недавнего визита в США вице-премьера Лала Кришны Адвани с ним пообщался буквально весь список "кто есть кто" в американской администрации, включая президента Буша. Вице-премьеру была предложена сделка - дивизия индийцев в Ираке в обмен на очень серьезное давление на президента Пакистана Первеза Мушаррафа, который на этих днях будет в Вашингтоне. Обсуждение вопроса.
Соблазн от такой сделки, конечно, велик. Но, по оценке источников из индийских политических кругов, даже одни только внутриполитические соображения - а именно, позиция оппозиционных Индийского национального конгресса во главе с Соней Ганди и ряда других партий не позволят правительству Атала Бихари Ваджпаи так легко согласиться на отправку войск в Ирак накануне ноябрьских парламентских выборов. Сейчас можно ожидать скорее отправку туда врачей или инженеров вместо солдат с оружием в руках. Не говоря о том, что - независимо от выборного фактора - почти 150-миллионное мусульманское "меньшинство" в Индии тоже не хотело бы, чтобы индийские солдаты стреляли бы в мусульман-иракцев, подчиняясь американскому командованию.
Тот же мусульманский фактор действует и в Пакистане. На пресс-конференции Игоря Иванова в Исламабаде почти незамеченной промелькнула фраза российского министра о том, что Пакистан и Россия согласны по многим вопросам миропорядка. Среди таковых, напомню, была позиция Исламабада по войне в Ираке, которая полностью совпадала с российской - или индийской, французской и так далее.
Оценки положения президента Пакистана Первеза Мушаррафа существуют разные, но ни одна из них не страдает оптимизмом. Его атакует фундаменталистская исламская оппозиция с одного фланга и традиционные партии (в частности, партии бывших премьеров Беназир Бхутто и Наваза Шарифа) - с другого. Рисковать кризисом в ядерном Пакистане, толкая его на войну с соседним мусульманским государством, сейчас для США было бы предельно опасно.
Наконец, послевоенные Ирак или Афганистан, в одном из которых вообще нет правительства, а в другом оно очень слабо, тоже вряд ли можно считать надежными плацдармами для ударов по Ирану.
В правительственных кругах Дели, считают источники, "почти уверены" по совокупности обстоятельств, что Вашингтон не пойдет на силовые решения в отношении Ирана. Поэтому официальной позицией Индии - как и России - в отношении ядерных программ Ирана остается дипломатическое поощрение Тегерана к тому, чтобы, пойдя на дополнительные инспекции ядерных объектов, не допустить обострения ситуации.
