Внутри республиканской администрации США до сих пор идут настоящие схватки по вопросу о том, как себя вести в корейских делах. Но там уже знают, что в результате этих споров администрация в целом сделала слишком много ошибок на корейском направлении /если считать ошибкой ситуацию, когда добиваешься одного, а получается другое/. И самой большой из ошибок было решение заморозить вообще всю корейскую политику до избрания в конце прошлого года нового южнокорейского президента.
Дело в том, что республиканская администрация довела дело, как сейчас выясняется, буквально до скандала с прежним президентом, Ким Дэ Чжуном, считая его политику сближения с Севером мягкотелой и непригодной /пусть он и получил за нее Нобелевскую премию/. Ким должен был уйти в феврале этого года, и в Вашингтоне ожидали, что новый президент будет сговорчивее. Тем более, что по всем опросам его победа была гарантирована.
И кто бы мог подумать, что именно эта "позиция выжидания", плюс резкие действия в отношении Пхеньяна осенью прошлого года заставят южнокорейского избирателя резко изменить предпочтения и избрать президентом Но Му Хена - наследника Ким Дэ Чжуна. Его появление в президентском Голубом доме в Сеуле заново ввергло администрацию Буша в затяжной период внутренних дебатов.
Но сейчас США и Южная Корея подготовили компромисс после долгой паузы, заполнявшейся откровенно провокационными действиями Пхеньяна, пытавшегося грозить всем своими ядерными программами.
Согласно заявлению пресс-секретаря Белого дома, два президента обсудят, как их страны смогут работать "в качестве полноценных партнеров для мирного решения северокорейского ядерного вопроса". Ожидается также, что они совместно дадут какой-то ответ на предложения Пхеньяна, сделанные на переговорах в Пекине 23-25 апреля. Правда, окончательно свою позицию Буш огласит, как ожидают, после приезда в Вашингтон японского премьера Дзунъитиро Коидзуми, который ожидается там сразу же после корейского визита.
Если все так и получится, то это будет большое достижение. Ведь, по словам японской газеты "Джапан таймс", два президента по-прежнему следуют "диаметрально противоположным инстинктам" в отношении Пхеньяна. Буш, по оценке газеты, считает, что северокорейский шантаж неприемлем, а Но полагает, что дипломатия уже привела в 90-е годы к большим успехам в отношении КНДР и приведет к новым.
Но при этом очень заметно, что Но Му Хен и его команда сумели остановиться в своем антиамериканизме и постараться наладить хорошие отношения с администрацией Буша. Свидетельство тому - не только несколько его интервью в последние дни, накануне визита, но и неожиданное решение поддержать войну в Ираке /буквально в день ее начала/ вопреки почти единогласному неприятию ее в Южной Корее.
Пределы антиамериканизма ставит в основном экономика. Сегодняшняя внешняя /да и внутренняя/ политика практически любого государства опирается в том числе и на диагнозы фондовых рынков. Как же ведет себя корейский инвестор на постоянных поворотах извилистой дороги к корейскому урегулированию?
С одной стороны, накануне визита Но Му Хена в США композитный индекс сеульской фондовой биржи (KOSPI) вырос до самого высокого уровня с 25 февраля, то есть с момента вступления Но в должность. Дело в том, что США остаются важным экономическим партнером Южной Кореи и для множества компаний страны очень важна благоприятная атмосфера в отношениях между двумя странами.
Правда, США утратили, причем как раз осенью прошлого года, роль главного партнера страны, уступив первенство КНР. Да и вообще Китай в прошлом году вышел /обогнав США/ на первое место в мире по прямым иностранным инвестициям, получив таковых на 51 миллиард долларов. Теперь для Южной Кореи /как, впрочем, для Японии и практически всей Азии/ экономическое выживание зависит прежде всего от Китая, а уже затем от всех остальных. И это - явственный ограничитель для любых внешнеполитических решений: дружить с Америкой надо, но так, чтобы не поссориться при этом с Китаем.
Но, в конце концов, для Тихоокеанского региона, в том числе и для России, - главное не в том, до какой степени компромисса дойдут в этот раз США и Республика Корея. Компромисс - не самоцель, он важен как ключевая часть дороги к корейскому урегулированию, до которого пока что очень далеко.
Не хватает главного: ясного, четкого, потенциально приемлемого для всех стран региона, в том числе и для КНДР, плана решения всех проблем Корейского полуострова. По аналогии с палестинским урегулированием - "дорожной карты" для движения к миру и стабильности на полуострове.
Пока что мы наблюдаем бесконечные споры внутри администрации Буша, и еще разговоры о том, как вести переговоры главным игрокам - один на один, с помощью посредника /как это произошло в конце апреля в Пекине/ или на многосторонней основе. Нет лишь ясности в том, о чем именно надо вести этот разговор.
Нетрудно предположить, что проблема номер один - это, чтобы у КНДР не появилось ядерного оружия. Здесь согласны все участники игры: Россия и Китай, Япония и Южная Корея, и само собой США. Да и Северная Корея тоже, поскольку пхеньянский режим все эти месяцы только тем и занят, что предлагает Вашингтону обменять свои ядерные поползновения на гарантии ненападения, на экономическое сотрудничество, на возобновление поставок топлива и на многое другое.
Проблема номер два - "сколько стоит", то есть как именно уговорить или заставить КНДР сделать это. На карте стоит проблема выживания Северной Кореи, которая год назад начала экономические реформы, но с реформами или без, Пхеньяну не продержаться, если он не получит поддержку соседних государств. В частности, и гуманитарную, но, прежде всего, поддержку энергетическую.
Корейский кризис, как известно, начался с отказа США осенью прошлого года поставлять на север полуострова мазут в соответствии с соглашением 1994 года, а вовсе не с признания Пхеньяном существования там ядерных программ /признания, которого, как теперь известно, не было/. Без решения вопроса о том, кто и как будет помогать КНДР с энергетикой, никакого урегулирования не будет, а будет то, чего больше всего боятся все соседи КНДР, - хаос и толпы беженцев.
И проблема номер три - будущее экономического сотрудничества на Корейском полуострове. Таковое означает большие деньги, которые соседи КНДР готовы вложить в проекты развития Северной Кореи, но не будут этого делать, пока не получат гарантий стабильности от ключевых участников конфликта. То есть от тех же КНДР и США.
Если и после визита южнокорейского президента в Вашингтон с этими тремя проблемами не будет ясности, то соседям КНДР просто придется в течение нынешнего лета и осени вырабатывать какую-то временную политику, которая как минимум разрядила бы экономическую и гуманитарную напряженность в регионе. А затем, кто знает, и политику, которая решила бы "ядерную проблему" на полуострове.
