Его детство проходило в атмосфере истеричного обожания бабушки, великой Екатерины II, которая дошла в своем чувстве до самых крайних пределов. Она отняла малыша у родителей, прежде всего у ненавистного своего сына Павла. Она никогда не смогла простить сыну демонстративного пренебрежения к матери в те годы, когда она еще не была на троне.
С годами эта ненависть к Павлу только возросла, чувство нарастающей старости рифмовалось в ее сердце с неумолимым шествием наследника к трону. Досада и гнев императрицы были настолько сильны, что она решила передать корону поверх головы Павла его старшему сыну, своему любимчику Александру, и если бы не внезапная смерть, которая помешала императрице формально подготовить беспрецедентное решение, кто знает, как бы повернулось тяжкое колесо истории.
Получив корону, Павел I отплатил любимчику бабушки - своему родному сыну - той же порцией ненависти, гнева и подозрительности, которая довела Александра до состояния полной прострации. Он уже буквально себя хоронил, и когда заговорщики объявили наследнику о намерении отстранить отца от власти, сын промолчал. И молчанием тем благословил переворот в свою пользу.
Конечно, он не ожидал, что батюшка будет убит в своей спальне, а не сослан в Сибирь, как лгал гений переворота граф Пален (уж он-то отлично понимал, что от тирана придется избавиться). Сын расплакался, потерял голову в ту страшную ночь отцеубийства. "Уймите слезы! Идите царствовать!" - приказал ему Пален, присев на край постели, в ту страшную ночь 12 марта 1801 года.
Царствование императора Александра I было по меркам нашей истории вполне благополучно, если не блистательно.
При нем прошли умеренные либеральные реформы Михаила Сперанского. Он вел успешные войны с Турцией и Швецией. При нем к империи были добавлены силой русского оружия Восточная Грузия, Финляндия, Бессарабия, Азербайджан и бывшее герцогство Варшавское.
Но главный алмаз его царствования - Отечественная война 1812 года с Наполеоном. Император проявил себя в этой кампании недюжинным политиком, умело читавшим книгу народных ожиданий и живых чувств своей армии. Недолюбливая фаворита императора Павла - князя Кутузова, он оказался выше собственных настроений и мнений Зимнего дворца. Он учел популярность Кутузова и вручил ему армию. Он был терпелив в ожидании крушения наполеоновских планов и смирился со сдачей Москвы. Лев Толстой верно передал то обожание императора, которое охватило солдат и офицеров, да и весь народ, в грозную годину вторжения французов.
Это чувство любви к императору было таким сильным, что внезапная смерть Александра I в Таганроге всего лишь на 48 году жизни потрясла нацию. Почему в Таганроге? Отчего столь быстрая смерть силача, который ничем до того не болел? Почему гроб с телом императора везут в Петербург, не открывая крышки и не показывая лицо почившего в бозе народу, который тысячами сбегался встречать траурный поезд?
В Москве ситуация так накалилась, что в Кремль, где в Архангельском соборе стоял гроб императора, были стянуты войска, потому что народ силой хотел открыть крышку.
Похоронами брата распоряжался великий князь Николай Павлович - всего лишь третий по старшинству из сыновей Павла I, который решительно взял бразды правления империей в свои руки, минуя волю старшего брата Константина, которому по логике царенаследия переходило в тот час право на трон.
Кремль тогда стали запирать на ночь, а у ворот поставили пушки.
Истерика народной молвы дошла до предельной точки - царь убит злодеями!
До сих пор непонятно то упорство, с каким Николай Павлович отказывал обществу в элементарном праве узреть скончавшегося императора. Такой же тайной истории стало письмо Константина, жившего в Варшаве, с отказом от права наследования в пользу младшего брата.
В Петербурге смута приобрела еще более одиозный характер - на Сенатскую площадь к конной статуе Петра вышли восставшие полки. Сам Николай едва не был застрелен.
Прошли годы, но народ не оставил в покое смерть императора - встревоженная молва терновым венком сплелась вокруг фигуры некоего сибирского старца Федора Кузьмича, царственный облик которого, святость жизни и аристократизм манер привлекли любовь прихожан, которые стали шептаться о том, что это и есть император Александр, оставивший грешный трон ради чистой кельи.
Этот сибирский шепот громом пробежал по стране и многие годы уже после кончины старца и двор, и сама правящая семья были вынуждены давать объяснения и разоблачать легенду. Кульминацией этих усилий стала капитальная работа великого князя Николая Михайловича Романова, видного историка, который опубликовал в 1907 году статью "Легенда о кончине императора Александра I в Сибири в образе старца Федора Кузьмича", где убедительно доказывал ложность народного вымысла.
Разумеется, статья только усилила подозрения, ведь страстное чувство никогда не поверит доводам разума.
Тем более, что смерть Федора Кузьмича на 87 году жизни - 20 января 1864 года - указала на год его рождения все в том же 1777 году, когда у Екатерины Великой родился внук Александр.
Таким образом, кончину Александра I - императора, а не старца Федора Кузьмича - можно вполне поставить черной заглавной буквой ко всем последующим русским смутам, которые кончились пролетарской революцией и уничтожением династии.