Но на этот раз радости особой нет, праздничных фанфар не слышно. Слышны, напротив, ироничные высказывания в том смысле, что альянс может расширяться хоть до Китая, надуваться, пока не лопнет. Это сути не меняет. А суть состоит в том, что расширение делает НАТО еще более пестрым, как лоскутное одеяло, и, значит, менее управляемым, менее готовым к выполнению тех абсолютно новых военно-стратегических задач, которые поставила перед мировым сообществом трагедия 11 сентября.
Что, собственно, привнесут в военный потенциал альянса, условно говоря, три литовских катера береговой охраны, две чешских саперных роты и отряд горных кавалеристов из Румынии? Ничего. С военной точки зрения новички Североатлантической организации не нужны. Более того, они для нее - обуза.
Не нужна с той же точки зрения и сама организация новичкам. Отбиваться с помощью НАТО от бывшего "пугала" России им не придется. С помощью нового Совета Россия-НАТО Москва сама получила статус своего рода ассоциированного члена альянса и пользуется там сегодня таким влиянием, которое новым пришельцам и не снилось.
В атлантической штаб-квартире в Брюсселе прекрасно понимают: для новых государств Восточной и Центральной Европы членство в НАТО стало не более, чем делом престижа. Солидная некогда организация превращается сегодня в расхожий светский клуб, где нужно состоять, чтобы Европа о тебе не забыла. Многие также рассматривают НАТО как ворота к европейскому достатку.
Пока лакомые субсидии Европейского Союза еще где-то в трубопроводе, новым членам альянса, по большому счету, нечем там заниматься, кроме как взаимной психотерапией: ура, мы - натовцы, мы вхожи в клуб, у нас все, как у взаправдашних европейцев.
Тем временем, в суете вокруг собственного расширения НАТО потеряла главное - свою роль и место в неузнаваемо изменившемся мире.
После конца холодной войны Североатлантический альянс лишился первопричины своего существования - врага в лице России. Поначалу кризис на Балканах обеспечил некоторое приложение натовского потенциала к современным задачам и не дал альянсу сразу обнаружить свою архаичность. Однако вскоре стало ясно: одно миротворчество в Европе - недостаточное оправдание для того, чтобы НАТО продолжала существовать в обозримом будущем.
На мир сегодня ополчилось новое зло - терроризм. И перед этой угрозой, окопавшейся вдалеке от традиционного европейского театра, Североатлантический альянс, как обнаружилось, оказался абсолютно беспомощным.
Чтобы изменить это плачевное положение вещей, ему надо перестать быть как "северным", так и "атлантическим", и трансформироваться из номинально оборонительной организации в фактически наступательную силу с глобальным диапазоном действия.
Этому мешает другая беда НАТО - поразительный разрыв в военной оснащенности между Соединенными Штатами и остальными членами альянса. Лишь Британия ухитрятся висеть на поднятой Америкой планке, как выражаются сами натовцы, "зацепившись кончиками пальцев".
Действительно, кто может оказаться хоть как-то полезен Соединенным Штатам в гипотетической войне с Ираком? Только Британия с ее несравненным силами САС, то есть спецназом, возможностями дозаправки бомбардировщиков в воздухе и навыками борьбы с пехотными минами. И все.
От остальных партнеров по альянсу Вашингтону нечего ожидать, кроме теплых заверений в политической поддержке. У НАТО слишком много бараков, танков и самолетов, не приспособленных к применению высокоточного оружия. Все это не более, чем дорогостоящий металлолом, когда речь заходит об ударе по ячейке Усамы бен Ладена где-нибудь в другом полушарии.
Отсюда - нарастающие трения между европейской группой НАТО и Соединенными Штатами, вынужденными действовать в одиночку. Европейские члены пока глухи к призывам Вашингтона не скупиться на перевооружение альянса, чтобы как-то приспособить его к антитеррористическим действиям.
Раздоры через Атлантику касаются не только затрат на техническое переоснащение НАТО, но и наличия в ее рядах политической воли. Не хочет, скажем, Германия слышать о своем участии в войне с Ираком, и президенту Бушу, похоже, не изменить этих настроений, даже если он не подаст в Праге руки канцлеру Герхарду Шредеру.
Прага, однако, должна принести скучающей не у дел НАТО некоторое утешение. Скорее всего здесь примут окончательное решение создать натовские силы быстрого реагирования. Такой контингент численностью около 21 тыс в идеале позволит альянсу стремительно и эффективно наносить удары по террористическим группам или "заблудшим" странам, получившим доступ к оружию массового поражения. Предполагаемый срок готовности таких сил от приказа до развертывания на месте действия - одна неделя.
Такая идея принадлежит министру обороны США Дональду Рамсфелду, который впервые огласил ее на сентябрьской встрече министров НАТО в Варшаве. По мнению Рамсфелда, новая формула быстрого реагирования "приблизит НАТО к военной стратегии администрации президента Буша". О том, что американская идея глобальных сил вытесняет существовавший до сих пор замысел чисто европейского корпуса быстрого реагирования, министр, конечно, умолчал.
Таким образом, немедленная трансформации НАТО куда важнее всей праздничной суеты вокруг расширения альянса. От того, чему именно сочтут нужным посвятить свои дебаты лидеры, собравшиеся в Праге, будет во многом зависеть судьба этой организации, давно пережившей свою первоначальную миссию. Или НАТО останется светским клубом, прозябающим на обочине мировых забот. Или станет полезным инструментом в борьбе с новым злом терроризма, где бы оно не таилось.
