Если опираться только на эти его слова, то картина визита вырисовывается суровая: американский дипломат приехал в КНДР рассказывать там об американской озабоченности насчет последствий "северокорейского поведения" для мира в регионе и во всем мире. В частности, он говорил об оружии массового поражения, экспорте ракетной техники, угрожающего размещения армии КНДР. А также насчет мрачного положения с правами человека и тяжелой гуманитарной ситуации /имеется в виду голод/. Закончив лекцию, уехал.
Конечно, администрация Буша сама загнала себя в ситуацию, когда по корейской проблеме ей пришлось разговаривать более сурово, чем администрации Клинтона. Паузу в переговорном процессе длиной в два года нельзя просто нельзя прервать на том же, на чем остановилась администрация Клинтона. Северная Корея - самый крайний для сегодняшних США случай отказа нынешней администрации от политики прежних хозяев Белого дома. Значит, надо было предъявить новую политику. Демократы сделали главным предметом переговоров продажи ракетных технологий и атомную программу Пхеньяна, предложив довольно выгодные условия для отказа КНДР от своей политики в этих областях. Переговоры шли относительно успешно, уровень их повышался вплоть до госсекретаря - осенью 2000 года в Пхеньян приезжала Мадлен Олбрайт. Республиканцы, как видим, удлинили список претензий к КНДР и понизили уровень представительства, то есть, как бы начали все сначала - но все же начали.
Без всякого сомнения, на самом деле трехдневные беседы Келли в Пхеньяне носили деловой характер, и тому есть несколько отрывочных свидетельств. Келли встречался в основном с крупными чиновниками МИД КНДР, если не считать краткой беседы со вторым человеком в руководстве - спикером парламента Ким Ен Намом. Пропагандой и произнесением речей на таких переговорах занимаются в минимальной степени - все это предназначается лишь для широкой публики. Пока что публике скормили лишь очень дозированную информацию с обеих сторон. Значит, переговоры идут, и это уже хорошо.
Было бы гораздо хуже, если бы дело продолжало идти по иракскому сценарию, а именно - в виде откровенно провокационных, попросту хамских заявлений и явно невыполнимых претензий, единственной целью которых было бы спровоцировать Пхеньян на непоправимые глупости. Но для этого не надо было слать в Пхеньян дипломатов, хватило бы январского заявления Джорджа Буша о том, что КНДР - часть всемрной "оси зла". Сам первый контакт нынешних властей двух стран, а также его секретность, говорят о том, что перед нами именно начало переговоров, а не продолжение войны слов. Понятен и дальнейший сценарий - обдумать сказанное собеседниками и наметить новые переговорные позиции.
На это есть намеки и в словах, произнесенных самим Келли. Он заявил, что беседы были откровенными и полезными. Дату же новых контактов, по его словам, пока не намечали, и не следует ожидать, что они состоятся скоро. Что, в общем, понятно - администрации Буша очень нелегко принять, наконец, решение, какую именно политику проводить в отношении КНДР. Однако к такому решению США подталкивают их азиатские союзники и партнеры, а также... Ирак и Афганистан.
Три войны, или три конфликтных, пахнущих войной ситуаций в нескольких регионах мира - это много. Есть большие сомнения, что США выдержат новую войну в Персидском заливе при очень неясной ситуации в Афганистане. Вдобавок из-за Ближнего Востока администрация Буша рассорилась со множеством друзей и союзников, в том числе союзников по НАТО. Проделать тот же фокус еще и на Дальнем Востоке - и рискованно, и дорого. Одно это наводит на мысль, что нового Ирака в непосредственной близости от Владивостока, скорее всего, пока не будет. Российская, а также японская, южнокорейская и китайская дипломатии долго толкали Буша к переговорам с КНДР. Сейчас все так и получается.
Дальневосточные державы, конечно, не пытались публично бросать вызов Бушу, например, вслух заявив, что его политика в Корее - или ее отсутствие - попросту провокационна. Она наносит удар даже не столько по КНДР, сколько по интересам региона, где экономические перспективы выглядят сейчас лучше, чем у Америки - и поэтому выглядит скорее как антикитайская, антиюжнокорейская, антияпонская и антироссийская. Вместо скандалов был выбран путь мягкого подталкивания к диалогу: каждая из упомянутых выше стран шла на обгон американской политики, ставя таким образом Вашингтон перед фактом: Пхеньян идет нужной дорогой, и кто-то - не США - еще и может получить от этого экономическую выгоду.
Так было прошедшим летом, когда итоги визита Игоря Иванова в Сеул и Пхеньян и позитивная реакция всей Азии на эти события попросту вынудили госекретаря Колина Пауэлла побеседовать 15 минут со своим северокорейским коллегой Пэк Нам Сумом на форуме АСЕАН по безопасности в Брунее. Они и договорились о визите Келли в Пхеньян.
Однако дата визита зависла в воздухе. И тогда за дело взялся премьер-министр Японии Дзунъитиро Коидзуми, объявив 30 августа, что 17 сентября поедет в Пхеньян. Этот сенсационный шаг ставил американскую дипломатию в то же положение, что и поездки Игоря Иванова - не реагировать было нельзя. Поэтому между 30 августа и 17 сентября в Сеуле состоялось заседание "трехсторонней группы координации и наблюдения" на уровне высокопоставленных дипломатов Южной Кореи, Японии и США. Америку, кстати, на ней представлял Келли. На этой встрече Токио и Сеул вновь призвали США возобновить переговоры с КНДР, а Келли подтвердил, что это будет сделано. На "тройке" обсуждалась поездка японского премьера в Пхеньян - и это означало, что американская дипломатия фактически получила шанс участвовать в процессе. После заседания этой группы Коидзуми, получается, ехал в КНДР уже как бы представляя и союзников - но этим еще глубже втягивал США в переговорный процесс с Севером.
Сенсационные результаты визита японского премьера известны. Коидзуми получил от Пхеньяна почти все то, чего требовал от Северной Кореи Буш - включая обещания о продлении моратория на ракетные испытания, заявления об уважении международных договоренностей по ядерному оружию и так далее. Коидзуми в итоге открыл дорогу к установлению дипломатических отношений между Японией и КНДР, заявив об этом вслух. Ким Чен Ир также попросил японского премьера передать США, что держит открытой дверь к диалогу. Коидзуми немедленно позвонил Бушу и призвал его начать разговаривать с лидерами КНДР. И, наконец, 25 сентября, менее чем через неделю после возвращения Коидзуми, Вашингтон объявил, наконец, об отправке Келли на корейский Север.
Вопрос в том, какой курс Вашингтон изберет дальше. Или скажет "спасибо" дальневосточным державам, деликатно подправившим его тупиковый курс в отношении КНДР, и присоединится к переговорному процессу. Или, желая быть женихом на каждой свадьбе и покойником на каждых похоронах, вновь постарается выработать какую-то свою корейскую политику и навязать ее Токио, Сеулу, Пекину и Москве, рискуя этим создать для себя на Дальнем Востоке такие же проблемы, какие получил в Европе из-за Ирака.
