Вместе с тем не стоит ожидать, что правительство сделает главный акцент на каких-то чрезвычайных мерах вроде массированных государственных интервенций на зерновом рынке. Без этого, конечно, не обойтись - по сообщениям источников в кабинете министров, на госзакупки зерна в этом году может быть выделено от 2 до 10 млрд рублей (министр сельского хозяйства Алексея Гордеева называет цифру в 6 млрд рублей). Важной мерой была бы и стабилизация зерновых цен через систему биржевой торговли.
Однако зерновое затоваривание - это не просто сигнал для принятия экстренных мер, в первую очередь это очень серьезный повод для внимательного анализа ситуации во всем сельском хозяйстве. Ведь зерно - это его фундамент, влияющий на положение во всей отрасли, и, в свою очередь, зависящий от нее.
Для ежегодного потребления России требуется приблизительно 60 млн тонн зерна. По средним оценкам, в этом году будет убрано не менее 80 млн тонн. Это значит, что к уже имеющимся запасам в 12 млн тонн добавится еще 20. В сумме это почти половина того объема зерна, который убирают в России в обычный, не слишком урожайный год.
Если так пойдет и дальше, то через какое-то время может наступить такой год, в который пахать, сеять и убирать урожай в России будет необязательно.
Это абсурд, причем вызывается он, конечно, не благоприятной погодой и не высокими урожаями.
Ближайшие причины лежат в самом сельском хозяйстве. Резкое сокращение поголовья скота в начале 90-х годов привело к многократному падению потребления зерна животноводством. Это - главная структурная диспропорция, обостряющая сегодняшний зерновой кризис. Устранить ее за год-два едва ли удастся. Но действовать в этом направлении правительству придется.
До недавнего времени стратегической целью считался выход России на мировые рынки зерна. Эта задача не теряет своего значения и сейчас. Но недавнее повышение Европейским союзом импортных пошлин на зерно показало, что сделать это будет непросто.
В 2002 году российские производители планировали экспортировать до 5 млн тонн зерна, но когда в начале лета Европа неожиданно поставила перед ними таможенные барьеры, российское зерно утратило конкурентоспособность на европейском рынке. Неожиданный подарок российским хлеборобам преподнесло наводнение в Центральной Европе. Часть полей там была затоплена, так что дверь для российского экспорта осталась открытой и продать за рубежом в этом году планируется уже 8 млн тонн зерна. Однако каждый год пользоваться помощью природных катаклизмов не удастся. И проблему заградительных барьеров они, естественно, не решат.
Ассиметричный ответ России на таможенную политику ЕС заключался бы в повышении импортных пошлин на продукцию мясомолочного животноводства, поступающую из Европы. Министр сельского хозяйства Алексей Гордеев выступает именно за эту меру, утверждая, что она обеспечит рост животноводства в России и, таким образом, сделает российский рынок зерна более емким.
Не исключено, что правительству в этом году удастся серьезно ослабить негативные тенденции на рынке зерна. Но при этом следует учитывать, что проблема сбыта произведенной продукции, внезапно навалившаяся на сельское хозяйство, отражает ситуацию во всей российской экономике, безвозвратно ушедшей от плана, но не имеющей пока развитой рыночной инфраструктуры. Рост производства в отдельных отраслях, достигаемый за счет возрастания производительности труда, применения современных технологий, благоприятной ценовой конъюнктуры каждый раз оборачивается угрозой кризиса, когда выясняется, что спрос не так велик, чтобы покрыть предложение. Ситуация, аналогичная нынешней зерновой, сложилась, например, этой весной в российской металлургии после того как США, а вслед за ними и ряд других стран, повысили пошлины на металлопродукцию.
Рецепты против такого рода кризисов, в общем, известны - это поддержка экспорта и прежде всего расширение внутреннего спроса. Но для последнего российской экономике требуются глубокие структурные реформы. А сельское хозяйство в этой связи - лишь один из примеров, подтверждающих общее правило.
