Министр обороны США считает, что сотрудничество Москвы и Багдада обусловлено советским прошлым и старыми связями. Конечно, исторический опыт играет немаловажную роль в отношениях между двумя странами. Однако Договор о сотрудничестве, который наделал столько шума на этой неделе, не имеет никакого отношения к прошлому. Напротив, этот документ полностью соответствует принципам внешней политики, которых придерживается президент Путин: "да - прагматизму, нет - идеологии". И именно исходя из этих принципов, Москва намерена подписать Договор с Багдадом.
Энтузиазм российского бизнеса в первые годы освоения рынка послевоенного Ирака постепенно сходил на нет. Причина проста. Несмотря на привлекательность иракского рынка, процедура согласования контрактов со структурами ООН, контролирующими режим санкций, была настолько сложна и громоздка, что далеко не всегда была оправдана с точки зрения ожидаемых прибылей.
В мае этого года Совет Безопасности ООН принял т.н. Обзорный список товаров, запрещенных к экспорту в Ирак. США - инициаторы этого решения - подчеркивали, что это шаг в сторону ослабления экономических санкций против Багдада. Тем не менее, первые месяцы работы в новом режиме показали, что этот механизм на деле не облегчил деятельность российского бизнеса в Ираке. Кроме того, санкции не позволяли российским нефтяным компаниям вести разработку месторождений в рамках уже достигнутых с Ираком договоренностей. Пойти же на явное нарушение резолюций ООН, на что пробовал не раз подбить Багдад российских бизнесменов, они не могли. Словом, овчинка все меньше стоила выделки.
Сложившееся положение и призван изменить Договор о сотрудничестве с Ираком. Как сообщили РИА "Новости" источники в российских правительственных структурах, Договор не фиксирует конкретных сумм. Они будут определены только после заключения конкретных контрактов. Тем не менее, по различных оценкам, их общая сумма может достигнуть 62 млрд долларов.
Но, во-первых, дело не в конкретной сумме. Договор автоматически резервирует за Россией значительную часть контрактов по восстановлению иракской инфраструктуры, что не может не привлекать российский бизнес. Конечно, Договор не облегчит процедуру работы в Ираке, но пробивать в ООН крупные сделки с Багдадом имеет смысл. В этом контексте, кстати, более реалистично выглядит и перспектива возвращения России 7-миллиардного иракского долга.
Во-вторых, дело не только в деньгах, но и в укреплении общих позиций российского бизнеса в Ираке. Договор в силу его масштабов закладывает фундамент сотрудничества на будущее, когда санкции будут сняты и к конкурентам России в Ираке прибавятся американские и английские фирмы. Кстати, нелишне напомнить, что они уже работают с Ираком, правда, через посредников. По некоторым данным, треть нефти, импортируемой США, является иракской.
В-третьих, дело и не в Саддаме Хусейне. Вне зависимости от того, проведут американцы в Ираке военную компанию или нет, как лидер Ирака он не вечен. Его преемник вполне может переориентироваться на западный или восточный (арабский, азиатский) рынок. Контракт, заключенный частными компаниями, можно аннулировать или приостановить, а вот межправительственным Договором о сотрудничестве, включающим эти контракты, пренебречь сложнее.
Словом, Договор разрабатывается прежде всего исходя из экономических предпосылок, но, конечно, он имеет политический смысл.
Багдад вполне резонно рассудил, что заинтересованность российских бизнесменов прибавит уверенности позиции Москвы в Совете Безопасности. Напомним, что в июле 2001 года, в том числе и под давлением деловых кругов, Россия пригрозила воспользоваться правом вето, в случае, если СБ ООН решить принять резолюцию об "умных санкциях" (якобы облегчающих блокаду Ирака, а на деле, усложнявших сотрудничество с этой страной). Но Москва сейчас выбирает не между Вашингтоном и Багдадом, а, конечно, блюдет свой собственный политический интерес.
Подписав Договор о сотрудничестве с Ираком, Россия уже не на словах, а на деле, продемонстрирует свои интересы в этой стране, и застрахует себя на случай различных вариантов развития событий, к тому же у нее прибавится рычагов влияния на ситуацию на Ближнем Востоке и в самом Ираке. Отказавшись же от Договора, Москва потеряет с таким трудом возвращаемую репутацию независимого и серьезного игрока на международной арене. А в этом случае можно наверняка забыть и о западных инвестициях.
