Кроме общих проблем предстоящего сотрудничества в рамках ВТО особый интерес в сельскохозяйственных кругах вызывает то, что уже сейчас приводит к трениям при выходе сельхозпроизводителей России и ЕС на рынки друг друга. На сегодня самый острый вопрос здесь касается экспорта российского зерна в страны Европейского Союза.
Прошлый год был для России рекордным по валовому урожаю зерновых. Удалось собрать 85 миллионов тонн, почти на треть больше, чем в предыдущем году, который не баловал российских аграриев хорошей погодой. Естественно, что, как и всегда в такие урожайные годы, взоры российских экспортеров зерна обратились в сторону наиболее близких и выгодных европейских рынков.
Однако очень скоро Брюссель дал понять, что рассчитывать на значительный объем зернового экспорта России не стоит - Европа тоже собрала неплохой урожай зерна, и поэтому зерновой импорт здесь будет облагаться повышенными пошлинами, а кроме того еще и квотироваться.
Как бы оправдываясь, европейские чиновники добавили, что эти меры применяются не только к России, но ко всем экспортерам зерна в мире, и рассчитываются, исходя не из российских урожаев, а из рыночной стоимости зерна в Северной Америке и расходов на его транспортировку в Европу.
Практика последних лет показывает, что переубедить европейских партнеров по вопросам тарифов и пошлин - дело крайне трудное. Всячески приветствуя политическое сближение России и Запада (особенно по вопросам общей безопасности и борьбы с терроризмом), Европейский Союз занимает крайне жесткую позицию всякий раз, когда сталкивается хотя бы с намеком на ущемление экономических интересов своих производителей.
Особенно сложно говорить с европейцами, когда речь заходит о сельском хозяйстве. Уже сейчас его можно назвать "ахиллесовой пятой" европейской интеграции, из-за столкновения внутриевропейских интересов и различий позиций сельхозпроизводителей разных стран.
Кроме того, планируемое на ближайшие годы расширение ЕС будет происходить за счет центрально- и восточноевропейских государств, в экономике которых аграрный сектор составляет весомую часть. Их интеграция в единую экономику ЕС потребует значительных усилий, в том числе увеличения государственного субсидирования сельского хозяйства и регулирования рынков. Эксперты прогнозируют в связи с этим возникновение социальных трений и даже проявлений недовольства под политическими лозунгами.
Понятно, что при таких перспективах Европейскому Союзу совсем ни к чему конкуренция с Россией, которая, в силу особенностей своей экономики, производит самую дешевую по себестоимости сельскохозяйственную продукцию в Европе.
Правда, в диалоге с ЕС у России есть свои козыри. Наши рынки являются крупнейшими потребителями европейского продовольственного экспорта. И хотя после девальвации рубля в 1998 - 1999 годах российские производители потеснили на внутреннем рынке европейских коллег, существенных структурных изменений все же не произошло. Росло не только внутреннее предложение, но и импорт. В прошлом году, например, продовольственный импорт из Европы в Россию вырос на 22 процента.
При этом, в отличие от европейских коллег, российские сельхозпроизводители не считают, что зарубежная конкуренция на внутреннем рынке им сильно мешает.
Во-первых, убеждены наши аграрии, качество российских продуктов превосходит зарубежные аналоги. А во-вторых, в России, где население тратит на продукты питания около половины всех доходов, рынок продовольствия настолько емок, что до конкурентных схваток и торговых войн мы дойдем еще очень не скоро.
Есть и еще одна российская особенность, которую можно использовать в диалоге с ЕС. Нашу страну облюбовали не только импортеры готовой продовольственной продукции, но и зарубежные фирмы, вкладывающие прямые инвестиции в предприятия российской пищевой промышленности. Поэтому благосостояние относительно большого числа европейцев зависит от того, как будет развиваться их российский бизнес. И если чиновников в Брюсселе действительно волнует состояние дел своих сограждан по Евросоюзу, то, очевидно, к российскому зерновому экспорту им стоит отнестись более внимательно - ведь это оказывает влияние на общий климат сотрудничества.
Впрочем, неверно было бы представлять дело так, что Россия целиком озабочена проблемами партнерства, а собственный интерес блюдут только "своекорыстные" деятели из ЕС. Внутренние проблемы сельского хозяйства для России, конечно же, на первом плане. И в этом московские чиновники мало отличаются от брюссельских.
Однако специфика нашего интереса в том, чтобы не закрываться от сотрудничества с Европой, а, напротив, быть максимально открытыми.
В 2000 году аграрная отрасль в России превратилась из убыточной в прибыльную. И не в последнюю очередь и за счет роста прямых иностранных инвестиций в основной капитал. Новый шаг в развитии российского сельского хозяйства, а, следовательно, и сотрудничества в этой сфере с ЕС, будет сделан после того, как заработает закон об обороте земель сельскохозяйственного назначения.
Независимо от того, будет ли разрешена покупка таких земель иностранцам, возможности западного бизнеса в российском аграрном секторе, безусловно, расширятся. А значит, российские производители и впредь будут стремиться выходить и закрепляться на сельскохозяйственных рынках ЕС.
В этой связи вопрос к еврочиновникам: стоит ли ставить препоны тому, что в конце концов все равно пробьет себе дорогу?
