Но, во-первых, следует напомнить, что подобные вопросы возникают для многих именно в это время года, в конце весны - начале лета. "Сезонный характер" западного и восточного направлений российской внешней политики во многом объясняется тем, что очень много "плановых" международных встреч на высшем уровне проходят в одно и то же время года, поскольку это удобно для их подготовки. И для Москвы уже не первый год весна - время ярко выраженной "западной" политики, после чего и возникают разговоры о "прозападном" крене ее дипломатии.
Однако затем ежегодно в начале июня следует российско-китайская встреча на высшем уровне в рамках Шанхайской организации сотрудничества /ШОС/, затем снова "западная" "большая восьмерка", потом регональный форум госдарств Юго-Восточной Азии на министерском уровне в Брунее и иные мероприятия "восточной политики". Осенью же картина как бы уравновешивается между Западом и Востоком: это и время саммитов Россия-Китай и Россия-Индия, и нескольких важных и также заранее запланированных европейских контактов (Франция, Англия, Германия), и, наконец, очередного тихоокеанского форума АТЭС в ноябре.
Так происходит и в этом году. Но с каждым годом - и особенно сегодня - становится яснее, что не только внешняя политика Москвы, но и вся мировая политика все дальше уходят из той системы координат, где Восток можно как-то противопоставить Западу и эти два географических направления политики считать взаимоисключающими.
Иллюстрацией могут служить как раз события начавшейся недели: только что завершившийся визит министра обороны РФ Сергея Иванова в Китай; предстоящая во вторник миротворческая миссия Москвы и Пекина в индо-пакистанском конфликте на важной международной встрече в Казахстане; наконец, в пятницу - саммит ШОС в Санкт-Петербурге.
Что касается визита в Пекин Сергея Иванова, то два союзника обсуждали итоги упомянутых выше встреч Владимира Путина с лидерами Америки и Европы. Характерно, что первоначально поездка Иванова планировалась на апрель, однако затем решено было провести ее после саммитов с США, НАТО и ЕС именно для обсуждения их итогов.
Напомним, что китайский коллега Иванова Чи Хаотянь побывал в Москве 15 мая, где с ним обсуждались намерения российской стороны накануне "западных" встреч на высшем уровне.
По итогам поездки Сергея Иванова в КНР военное сотрудничество двух стран укрепилось. И ранее Китай был главным покупателем российской военной техники (по неофициальным данным - от 30 до 40 проц всего российского экспорта спецтехники). Но сейчас, в соответствии с подписанными в Пекине соглашениями, решено начать сотрудничество в новых сферах - в совместных технологических оборонных разработках.
Таковые ведутся уже между Россией и Индией - но, отметим, нечто подобное обсуждалось не так давно и между Россией и Западом. Заметим, что у Москвы нет монополии на военное сотрудничество как с Индией, так и с Китаем.
Следующим за Сергеем Ивановым высокопоставленным зарубежным военным посланцем в Пекине станет помощник министра обороны США Питер Родман, который прибудет туда в середине июня "поговорить о принципах, на которых можно было бы строить военные отношения" США и КНР.
По словам другого представителя Пентагона - заместителя министра Пола Вулфовица, Вашингтон очень хотел бы улучшить сотрудничеств с Китаем в области безопасности, тем более что оно уже успешно разворачивается после того, как прошлой осенью обе страны договорились об обмене разведывательной информацией в борьбе с терроризмом.
Вулфовиц считает также, что у двух стран очень много общих интересов.
Китайское руководство не оспаривает этот тезис. Вообще, Пекин давно уже сделал выбор в пользу не конфронтации с США или любым другим государством, а ускоренного экономического развития, для которого жизненно необходимы не просто американские инвестиции, но и процветание экономики США в целом.
Так что сближение между Москвой и Вашингтоном в Китае в известном смысле встречают с облегчением, оно ускоряет российско-китайское военное сотрудничество, поскольку в такой ситуации последнее не выглядит как антиамериканский союз.
Что касается США, то республиканская администрация подходит к Китаю совсем не так, как это делали ее предшественники - демократы. В рядах республиканцев, правда, идет борьба между теми, для кого Китай - главная угроза, которую надо "сдерживать", и сторонниками максимального сближения с КНР.
Но "антитеррористическая" направленность внешней политики Буша, а точнее - его война в Южной Азии, неизбежно делает Китай важным союзником для Америки, а ее, в свою очередь, - важным фактором новой среднеазиатской политики Пекина.
Для Китая очень важны американские действия и намерения в том регионе, куда выходят западные границы КНР, Пекин внимательно наблюдает за действиями США в Афганистане, Средней Азии, Индии и Пакистане.
На этой неделе, впрочем, скорее американцы (как и европейцы) будут наблюдать за тем, как Россия и Китай попытаются совместно разрядить напряженность между Индией и Пакистаном. Никто из мировых лидеров не пытался в последние месяцы делать это лично. Но на открывающемся в Алма-Ате Совещании по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), в котором примут участие лидеры 16 стран, не только Владимир Путин, но и председатель КНР Цзян Цзэминь встретятся с президентом Пакистана Первезом Мушаррафом и премьер-министром Индии Аталом Бихари Ваджпаи.
Нет особых надежд на то, что нынешнее обострение вражды между этими двумя государствами удастся за одни сутки урегулировать с помощью "заочного саммита" в Казахстане (как известно, премьер Индии на этот раз отказался от встречи лицом к лицу со своим противником, напоминая, что в январе пожал ему руку на встрече в Непале, но это ни к чему не привело).
Скорее можно надеяться на некоторый прогресс, который затем поможет прочим зарубежным посредникам, в частности, министру обороны США Дональду Рамсфелду, собирающемуся в Южную Азию.
Но китайско-российское сотрудничество на этом направлении - интересный факт по иным причинам. На протяжении многих лет Китай и Россия поддерживали разные стороны в давнем индо-пакистанском конфликте (что мешало и российско-китайскому союзу). Но ситуация изменилась. И Китаю, и России (как и Индии, США и странам Средней Азии) сейчас необходимо, чтобы деятельность мусульманских экстремистов, базирующихся в Пакистане, была прекращена - потому что угрожают они, как показали последние годы, не только Индии, но и Китаю, Средней Азии и активизировавшимся в регионе США - да и, в известном смысле, нынешним властям Пакистана.
Так что намечается некий новый поворот в международной дипломатии в регионе, в котором Россия с Китаем могут сыграть позитивную роль к полному удовольствию и Европы или Америки. Не будем, кстати, забывать, что Китай контролирует 19 проц территории бывшего княжества Кашмир, статус которого британские колониальные хозяева оставили региону неурегулированным (46 проц контролирует Индия, 35 проц - Пакистан).
Впрочем, урегулирование в Южной Азии - лишь один из эпизодов предстоящего СВМДА, ежегодного форума, идея о созыве которого возникла в 1992 году. Теперь впервые форум созывается на высшем уровне.
Речь идет не более чем об обмене мнениями, но не будем забывать, что соберутся лидеры 16 государств Азии и Северной Африки - Азербайджана, Афганистана, Египта, Израиля, Индии, Ирана, Казахстана, Киргизии, Китая, Монголии, Пакистана, Палестины, России, Таджикистана, Турции и Узбекистана. Общая площадь государств-участников - 390 млн кв км, что составляет около 89 проц всей территории Азии, с населением свыше 2,8 млрд человек - около половины всего населения земного шара.
Этот пока не проявивший себя форум - еще одно отражение того факта, что Центральная Азия стала одним из важнейших в мировой политике регионов, а значит, его лидерам предстоит общаться чаще и теснее, причем будет расти интерес к ним и со стороны "западных" стран. Кстати, примерно так же, в виде форума, то есть ежегодной конференции без каких-либо организационных структур, когда-то зарождалась нынешняя Шанхайская организация сотрудничества. В пятницу, 7 июня, в Санкт-Петербурге с принятием ее устава ШОС официально превратится в полноценную организацию, которая будет играть важную роль в международных усилиях по созданию, по сути, новой Центральной Азии.
Так что если и можно заранее подвести внешнеполитические итоги только начинающейся недели, то ее общая составляющая - это российско-китайское взаимодействие в новой и перспективной зоне мировой политики. Но во взаимодействии наших двух стран угадываются еще и контуры более широкого международного сотрудничества, при котором разделительные грани между Западом и Востоком становятся все менее отчетливыми.
