Зачином к параду телесности стала маленькая программная выставка в выставочном зале "На Солянке" одного из самых элитарных современных философов, одного из отцов постмодернизма Жана Бодрийяра. Мэтр университетских кафедр продемонстрировал исключительное мастерство в фотографическом искусстве - хотя в нем считается дилетантом.
Но его фотографии не просто выдерживают сравнение с профессионалами, а на голову превосходят практически все, что показано на фотобиеннале. Почти каждая фоторабота мастера ставит в тупик человеческий взгляд и требует пристального прочтения.
Прилетев на открытие выставки, Бодрийяр выступил с философской лекцией, где в частности затронул и фотографию, заявив, что задача фотографа упирается в искусство авторского исчезновения.
"Фотограф заслоняет собой мир. Только исчезнув, он может впустить в снимок другого", - этот экстравагантный тезис философ продемонстрировал, сфотографировав по пояс отражение собственного торса в зеркале, где тело практически растворилось от сияния мощной фотовспышки.
Этот эксперимент над собой становится своеобразным эпиграфом ко всему фотобиеннале, где тело человека, повторим, стало "главным блюдом" почти всех экспозиций.
Что ж, за сто лет, которые прошла фотография от первых дагерротипов к современным компьютерным изображениям, видно, как глубоко изменился наш мир.
Если на снимках легендарного Александра Родченко объектив восхищается телом физкультурника, силой бегуна или конькобежца, если там стадион становится храмом атлетической красоты, духовного здоровья и залогом веры в нового человека, то в современной фотосерии Марсиаля Шарье тело подано как символ полного отчаяния.
Многие годы Шарье был чемпионом Европы по бодилбиндингу. Параллельно атлет фотографировал сам себя, и вот в мрачной экспозиции "Питание или допинг" беспощадно разоблачил собственную красоту.
Все его достижения - результат допинга, итог постоянного употребления гормонов, фальшивый фасад мертвечины. Монтируя свое изображение с рекламой куриных супов или отбивных котлет, Шарье подал собственные победы как триумф бройлерных кур, как издевательство над телом и, наконец, как образец современной рекламной жвачки.
Еще более мрачен взгляд французского трансвестита Мишеля Журнияка. На стендах в Манеже он показал серию снимков "Тело как модель", которая охватывает практически всю его жизнь, а это не меньше шестидесяти лет.
Сначала первые попытки юноши превратиться в женщину - пока что молодой эпатаж, в котором еще полно юмора и чувства. Затем кощунственные танцы с покойным отцом и матерью, сделанные путем фотомонтажа. И, наконец, снимки последних лет, где из плиссированных юбок и боа выглядывает старое тело и голова лысого порочного старика, измученного собственными превращениями.
Журнияк не пощадил самого себя, а с ним и весь современный мир, где жизнь демонстрирует убийственную силу тотальной свободы.
Помнится, говоря о задачах биеннале, его организатор, директор Московского Дома фотографии Ольга Свиблова заявила, что грандиозная выставка боди-арта должна подвести черту под итогами 15-летнего увлечения снимками тела и похоронить эту тему. Что ж, задача удалась, только вместе с похоронами тела состоялись и похороны самого человека.
На фоне мастерства мировой фотоэлиты зачастую тщетными потугами смотрелись фотографии многих наших мастеров, которые лезли вон из кожи, чтобы произвести впечатление. Недостаток художественной силы чаще всего пытались компенсировать рискованными снимками детей, например, фотографиями Сергея Браткова "Летчики и стюардессы" о детях в форме настоящих взрослых или фото Сергея Чиликова с проституткой в окружении детворы.
В очередной раз столичные устроители грандиозного шоу, показывая высокий эстетический вкус, одновременно демонстрируют нравственную глухоту. Эта неточность, увы, придает блистательному московскому "Фотобиенналле 2002" оттенок провинциальности. Мы никак не можем понять, что полная свобода давно вышла из моды.
