Митинг протеста оппозиционных сил в центре Москвы на Театральной площади, который, по заявлениям лидера российской компартии Геннадия Зюганова, должен был стать самой массовой манифестацией левых за весь постсоветский период и собрать не менее ста тысяч человек, оказался гораздо менее представительным.
По оценкам московских правоохранительных органов, в центр столицы под красными знаменами пришли требовать отставки правительства всего 13,5 тысяч сторонников левых. Это число сопоставимо, в частности, с числом участников начавшейся чуть позже демонстрацией антиглобалистов в Неаполе - 15 тысяч человек. Но для Москвы, которая в конце 80-х - начале 90-х годов буквально бурлила стотысячными политическими митингами, собиравшими как выступающих за скорейшие реформы демократов, так и их непримиримых оппонентов из консервативного лагеря, этот показатель невелик.
На фоне мероприятия коммунистов более внушительной выглядела акция Федерации независимых профсоюзов России, организованная совместно с пропрезидентской партией "Единая Россия". По оценкам милиции, на профсоюзный митинг, прошедший на Васильевском спуске вблизи Кремля, собралось до 140 тысяч участников. О политических пристрастиях митингующих можно было догадаться даже не слушая ораторов: подходившие колонны демонстрантов несли высоко над головой портреты президента России Владимира Путина, который направил участникам мероприятия приветственное послание, предложив объединиться, чтобы сделать Россию "благополучной и процветающей".
Впрочем, профсоюзные лидеры попытались придать своему мероприятию некоторую протестность - потребовав от правительства, в частности, немедленно отменить единый социальный налог, бьющий по доходам предприятий и их работников, восстановить целевые страховые фонды, повысить минимальную оплату труда и вернуть долги бюджетникам.
Примечательно, что основные требования профсоюзов, такие, например, как пересмотр социального налога и повышение минимальной зарплаты, не говоря о возвращении долгов работникам бюджетной сферы, стояли в планах правительства задолго до первомайского митинга. По сути, главные расхождения между профсоюзами и кабинетом министров касаются лишь сроков их осуществления. Немедленно произвести нужные изменения у правительства не получится по многим причинам, в том числе по техническим.
Но можно не сомневаться, что к следующему Первомаю, а, скорее всего, гораздо раньше, вопрос о едином социальном налоге будет снят с повестки дня, минимальная зарплата в России станет больше нынешних 450 рублей, а текущие долги перед бюджетниками будут погашены, как минимум, в значительной части.
По итогам мероприятия можно отметить, что профсоюзы, а вместе с ними и представители "Единой России", сравнительно успешно осваивают амплуа критикующих партнеров правительства. Они требуют от кабинета министров более энергичных шагов и исправления допущенных ошибок, проведения более активной социальной политики, но не призывают выходить при этом за рамки намеченного самим же правительством курса.
Это перекликается с критическими замечаниями президента Владимира Путина в адрес правительства, прозвучавшими во время представления ежегодного президентского послания Федеральному Собранию: быть более амбициозным и решительным - как в постановке задач, так и в их реализации.
Весьма характерный штрих: на фоне спокойной и в целом, можно сказать, "конструктивной" атмосферы российского Первомая как общенационального политического мероприятия, диссонансом звучат сообщения об экстремистских вылазках левых радикалов в Европе.
Если сравнивать обстановку в Москве с предпраздничными погромами в Берлине и Гамбурге, с "заколачиванием" для предохранения от хулиганов памятника Черчиллю на Парламентской площади в Лондоне, то Первомай в российской столице покажется почти что всенародной идиллией весны и труда.
Еще более любопытно сравнение с Францией. Российский аналог правого националиста Ле Пена, Владимир Жириновский, занявший третье место на президентских выборах в России в 1991 году и одержавший вместе со своей партией сенсационную победу на парламентских выборах в 1993 году, в последующий период постоянно терял позиции. Сегодня он довольствуется крошечной фракцией из 16 человек в Государственной думе.
Зато Ле Пен, набиравший в начале своей политической карьеры не более 1 процента голосов избирателей, несколько дней назад вышел во второй тур президентских выборов и стал на первомайские праздники одной из центральных фигур на улицах Парижа.
Ежегодный "уличный смотр" политиков и политических сил, проходящий 1 мая во многих странах мира, особенно наглядно показывает, какой огромный путь проделала Россия за последние несколько лет: от кровавых уличных столкновений 1 мая 1993 года до народных гуляний с музыкой и танцами 1 мая 2002 года.
Остается, правда, левая оппозиция. Но и она за прошедшие годы стала более сдержанной. Что же касается требования об отставке правительства, то и здесь, как и в случае с профсоюзами, дело только в сроках.
Конституция предусматривает сложение полномочий правительства перед каждым вновь избранным президентом. Это значит, что, если не произойдет ничего непредвиденного, то отставка правительства состоится уже через два года. Другой вопрос, каким будет его новый состав. Возможно, на это повлияет очередной первомайский "уличный смотр" политиков и политических сил России. Но - уже в следующем году.
