Впервые российское руководство, а Миронов - третье лицо в официальной российской иерархии, ясно продемонстрировало, что Москва осуждает практику терроризма, проводимую палестинцами в Израиле.
Несомненно, осуждение терроризма, в данном случае - палестинского, главное в заявлении российского политика. При этом, сравнив террористические акты в Израиле с ситуацией в Чечне или в Афганистане периода правления талибов, Миронов отчетливо дает понять, что в проблеме противодействия терроризму Россия сейчас не делает исключения для палестинцев, десятилетиями считавшихся союзниками Москвы на Ближнем Востоке. Оборотная сторона этого заявления - двойные стандарты, в применении которых Россия упрекает Запад, в борьбе с терроризмом по меньшей мере неуместны.
Немаловажным в заявлении Миронова является и то, что Москва стремится избавиться от двусмысленности в оценке нынешнего палестино-израильского кризиса. Постоянные риторические призывы российских дипломатов различных рангов "прекратить насилие, сесть за стол переговоров, положить конец", явно обижали и палестинцев, и израильтян, коль скоро и те и другие считают себя правыми и пострадавшими. Сейчас же, после заявления спикера становится очевидным, что Кремлю все неудобнее сидеть на двух стульях.
Кремль, видимо, намерен дистанцироваться от руководства ПНА, которое, похоже, теряет влияние на свои боевые структуры, и предпочитает активизировать диалог с израильским руководством, действия которого хотя и не избавлены от ошибок и предвзятости, однако в большей степени позволяют контролировать ситуацию.
Вместе с тем, Миронов оставляет и простор для маневра в отношениях с Арафатом. Во-первых, он подчеркнул, что решение отменить визит является его личным, не согласованным ни с президентом России Владимиром Путиным, ни с руководством МИДа. Во-вторых, он отметил, что считает Ясира Арафата международно признанным палестинским лидером и в случае, если израильско-палестинский переговорный процесс в ближайшее время возобновится, палестинскую сторону должен представлять именно Арафат.
С другой стороны, крен Москвы в сторону Израиля не следует переоценивать. Разумеется, в Израиле решение председателя Совета Федерации не ездить к Арафату было воспринято положительно и уже комментируется многими обозревателями как возможное изменение российской позиции в отношении ближневосточного конфликта.
Некоторые наблюдатели даже указывают на явный уклон русских в сторону Израиля. Указывается даже на большую внешнеполитическую победу Ариэля Шарона, сумевшего доказать высокопоставленному посланцу Москвы то, что до сих пор не принимали, например, представители Евросоюза или, в определенной степени, США.
В этой связи даже высказывается идея возможного отказа блока правых партий "Наш дом - Израиль" - Национальное единство от решения о выходе из правительства Ариэля Шарона. Если, говорят сейчас израильтяне, такое заявление смогло неожиданно столь резко повлиять на позицию Россию, то его, несомненно, следовало сделать. В этом уже есть что-то от риторики "пикейных жилетов".
Что же касается возможной реакции в арабском мире на решение Сергея Миронова отменить поездку к Ясиру Арафату, то восторга, очевидно, ждать не приходится. Многое здесь может прояснить предстоящая на следующей неделе встреча Лиги арабских государств в Бейруте, где, возможно, будет присутствовать и Арафат. Как, впрочем, и официальная формула новой позиции России в арабо-израильском конфликте, которую следовало бы ожидать после заявлений Сергея Миронова.
