КРАСНОЯРСК, 15 ноя — РИА Новости, Марат Винский. Рутинная работа участкового далека от киношного идеала — ни тебе пистолетов, ни погонь, ни хитроумных злодеев: бумаги, отчеты, письма буйных жильцов, жалующихся на не менее буйных соседей. Корреспондент РИА Новости провел один день с участковым в самом обычном районе Красноярска: тишина и спокойствие, а впечатлений хватит надолго без погонь и пистолетов.
Картотека в голове
Впрочем, рядовой рабочий день полицейского начинается как раз именно с пистолета. Старого доброго ПМ. Каждое утро участковый из микрорайона Солнечный Виктор Мясоедов получает табельное оружие и две обоймы. Честно признается — стреляет только в тире. Хотя случаи на практике бывали разные. Один раз кидались на него и с ножом. Силу тогда применял, но, слава богу, стрелять не пришлось.
Почему слава богу? Да потому что весь тот "цвет общества", с которым приходится общаться участковому, тоже люди. Да, это наркоманы, сумасшедшие, алкоголики, преступники. Но все они люди. Те, кого мы с вами стараемся не замечать.
"Я, вообще, человек открытый и не считаю, что работа сделала меня подозрительным или циничным. Участковый должен быть экстравертом, немного психологом, уметь общаться с людьми. Сила — это последний аргумент", — говорит Мясоедов.
Мясоедов может перечислить всех чуть ли не поименно. Кажется, что у него в голове настоящая картотека. Да что там говорить, он почти каждого в районе знает в лицо.
Каждый день в участковый пункт полиции поступает по нескольку десятков обращений. "Корреспонденция" приходит со всего района. Кто-то жалуется на шум, кто-то на запах, на соседей, братьев, сестер, мужей. На все нужно дать ответ в той или иной форме.
После получения оружия обязательная планерка. На совещании определяются адреса, которые участковый должен сегодня посетить. Впрочем, график при необходимости можно и "поломать". В районе у Мясоедова живет одна бабушка, которая постоянно жалуется на шум вагонеток в квартире сверху. Считает, что у соседей чуть ли не плавильный цех в комнате.
Конечно, можно было бы и не реагировать, но человек старый, больной, всю жизнь проработала на заводе. "Поговоришь с ней, и вроде как отпускает ее. Перестает писать на время, успокаивается. Мне не трудно сделать лишний крюк во время обхода", — рассказывает Мясоедов.
Сегодня мы к ней не пойдем. Участковому нужно навестить более "серьезных клиентов".
Взялся за ум, или забытые люди
Нам предстоит побывать в нескольких плохих квартирах. Плохих во всех смыслах. Перед каждым посещением Мясоедов инструктирует меня и фотографа, подробно рассказывает, кого и что мы увидим за дверью. Ничего опасного, но для неподготовленного все увиденное действительно может оказаться шоком.
Обычная обитая дерматином дверь. Серый подъезд. Перед подъездом долго не стоим, не ждем, когда откроют замок. У Мясоедова от каждого дома в районе есть ключи.
В квартире нам открывают, не спрашивая "кто там?". Потому что многим, кто тут живет, все равно. Когда-то это была обычная квартира. Сейчас это коммуналка. Ободранные стены, деревянный некрашеный пол, немытые окна.
Обитатели даже не спрашивают, кто я и почему оказался в их квартире. Люди неопределенного возраста, а иногда и пола, они думают, что я тоже "милиционер", только в штатском. Многие до сих пор по старой привычке называют полицейских именно так. О реформе эти люди даже не слышали.
В коммуналке другие интересы. У детей — как бы чего перехватить по-быстрому. У взрослых — где бы найти бутылку. Открывший дверь тут же исчезает на кухне. Он уже знает, что мы не по его душу. От камеры никто даже не отворачивается. Потому что все равно.
Наш "клиент" — Геннадий — почти проснулся. Хотя он всегда как в полусне. Скоро начнется его обычный день: поиск денег на выпивку или собутыльников. Мясоедов несколько раз пытался устроить его на работу, но безрезультатно.
"Был у него один работодатель, так он за ним даже заезжал, отвозил на работу. Взяли его мести территорию предприятия. На большее-то он уже негоден. Надолго не хватило — до первой зарплаты, и опять запой", — рассказывает он.
Впрочем, раньше тут все было намного хуже. Когда приходил участковый, на полу обычно спало человек пять, пьяных до беспамятства. Ситуация изменилась, когда к Геннадию приехал брат. Тот самый, который открыл нам дверь. Мясоедову удалось уговорить того хотя бы не пускать друзей. Теперь Геннадий пьет один или с подругой. Сейчас он безобидный, но навещать его для профилактики все же надо.
Кто-то скажет, что так алкоголизм не победишь. Однако же полиция действует строго в рамках закона. И внушение или задушевная беседа в этом списке подчас занимают более весомое место, чем страх быть оштрафованным или даже оказаться в тюрьме.
Напоследок наш "клиент" пообещал Мясоедову пригласить в ближайшее время на чай, так как появилась работа. Участковый слышал такое ни раз и не верит в обещания. Но таковы правила игры. Геннадий должен делать вид, что стремится к лучшему. А участковый — поддерживать это стремление.
Перед следующим подъездом нас предупреждают — особо брезгливые могут остаться на улице. Почему — узнаем в подъезде. Мусором начинает тянуть уже на лестнице. Дверь в квартире никогда не закрывается, мусор никогда не выносится. Здесь все то же, что и в прошлой квартире. С одной лишь разницей — тут очень дурно пахнет.
Мясоедов рассказывает о постоянных жалобах соседей на запах и беспорядок. Но сделать с этим, увы, ничего нельзя. Частная собственность превыше всего. Прийти и просто выкинуть весь этот бардак в контейнер никто не вправе без разрешения хозяйки.
"Раньше бы такие жильцы долго на свободе не протянули", — мечтательно вздыхает Мясоедов. Современным стражам порядка остается только заниматься профилактикой и выписывать штрафы, если для этого есть причины.
Хотя Мясоедов надеется, что со временем его походы "на мусорку" принесут результат. Вода камень точит. Участковый иллюзий не питает — квартирантка не бросит пить. Но вот жилплощадь рано или поздно все-таки уберет.
Громкие преступления и тихая работа
Мы уезжаем в отделение. Впереди рутинная и такая некиношная работа. Предстоит общаться с посетителями, заполнять бумаги и составлять протоколы. Работа на самом деле очень важная. Ведь в случае убийства, изнасилования или ограбления именно эта рутина по оформлению пьяниц, бомжей, сумасшедших, бывших зеков может вдруг неожиданно принести результат.
Но вот обход закончен, и мы снова в отделении. К Мясоедову уже посетитель. Мы прощаемся. Меня опять принимают за "милиционера", пытаются что-то рассказать, на кого-то пожаловаться. Через минуту я уже на улице. Первое время подозрительно присматриваюсь к окружающим. Ведь я почти "милиционер".
Впрочем, чувство настороженности ко всем и вся быстро проходит. И вот я уже позабыл про плохие квартиры, алкоголиков и жалобщиков. Хотя, наверное, так будет лучше. Каждый должен заниматься своим делом.
