Реформа государственных академий наук создаст новые условия для работы российских ученых. О том, какие механизмы помогут повысить качество исследований, улучшить экспертизу институтов и какие примеры успешного совместного развития науки, образования и производства есть в регионах, в интервью РИА Новости рассказала заместитель министра образования и науки РФ Людмила Огородова. Беседовал Владимир Сычев.
— Людмила Михайловна, каким образом новый формат Российской академии наук будет способствовать повышению эффективности работы наших исследователей?
— В ходе обсуждений законопроекта мне всегда хотелось обратить внимание их участников на то, что "повышение эффективности научных исследований" – это более общая формулировка. А есть конкретная задача – создать условия для поддержки лучших российских научных коллективов и научных школ. И если эту задачу мы понимаем, если мы сможем лучшие практики сохранить, закрепить и развить с помощью новых механизмов и моделей функционирования и господдержки научных организаций, то это будет успех.
Как мне кажется, президенту Академии наук даны все карты в руки. Конечно, сегодня он защищает права сотрудников Академии, и это понятно. Но он с чистого листа может выстроить современные механизмы работы Академии, создать условия для независимости, самостоятельности ученого, научного коллектива.
— В чем заключается эта возможность?
— Надо создать модель современного института РАН, в которой были бы возможности прямого финансирования ученых, научных групп и лабораторий, внедрена система постдоков, шире использовались инструменты научного обмена, междисциплинарных взаимодействий. Конечно, это совместная задача РАН и правительства РФ. Уверена, что члены академии с их опытом и потенциалом должны принять непосредственное участие в создании такой модели, которая вместе с тем сохраняла бы самобытность нашей Академии наук.
— Какие основные предложения по такой модели сейчас выдвигаются?
— На разных совещаниях, посвященных обсуждению этой модели, высказывается несколько основных положений. Во-первых, что ученые нуждаются в механизмах грантового, прямого финансирования, а не государственных контрактов. Почему это так важно? Потому что в основе конкурсов на получение средств для исследований должен лежать только профессионализм их участников, а не демпинг или что-то еще.
Важным также является сохранение и развитие научных школ. И реформа РАН, и стратегия научно-технической политики, разрабатываемая Министерством образования и науки, позволят сделать это.
— Каким образом?
— Во-первых, сохраняются президентские программы для победителей научных школ. Во-вторых, предлагается ввести систему постоянных штатных сотрудников, так называемых "заслуженных деятелей науки" (это пока условное название), которые и являются основателями научной школы. Но это должна быть такая научная школа, которая привлекает к себе ученых, в том числе из-за рубежа, или "инвестиционно" привлекательная, которая собирает на себя заказы на проведение исследований и, конечно, широко известна в мире.
— Ученые опасаются вмешательства чиновников в процесс научных исследований. Как определить, где должна проходить грань между управлением имуществом института и наукой?
— Этот водораздел должен пройти внутри модели института. Во время дискуссий по законопроекту, в том числе с участием членов Академии наук, все время звучало "науку развивают директора". Однако, не умаляя роли директора института (есть немало блестящих руководителей и ученых), — в институте науку развивают научные группы и научные лаборатории. А руководитель института должен хорошо знать и понимать суть научной работы, потому что его основная задача – содействовать ученым и создавать условия для развития приоритетов. Мне кажется, что основной документ, в котором такой водораздел должен быть очень корректно описан, это положение об агентстве по управлению имуществом РАН. Совет Федерации принял постановление, чтобы правительство создало рабочую группу по разработке этого положения с участием сенаторов, депутатов Госдумы и, главное, с участием членов Российской академии наук.
Наконец, РАН непосредственно участвует в выборах руководителей институтов. Коллектив института на конкурсной основе самостоятельно выбирает своего руководителя. При этом закон о реформе РАН предусматривает несколько этапов согласования кандидатур, из которых будут выбирать руководителя. В начале кандидатуры на пост директора согласуются с президиумом Академии, потом список согласованных кандидатов представляется на одобрение совета при президенте Российской Федерации по науке и образованию. И только пройдя этот двухуровневый фильтр, кандидаты допускаются до выборов. Руководитель агентства на завершающем этапе будет лишь формально подписывать контракт с избранным директором. Предусмотренная Законом модель назначения руководителей научных институтов Академии делает эту процедуру абсолютно прозрачной. И поэтому здесь трудно усмотреть, где Академия теряет в управлении. Но, конечно, вопросами ЖКХ, ремонта, строительства будет руководить агентство.
— Сегодня Минобрнауки обратило внимание на такой важный процесс, как экспертиза научных проектов. Этот процесс в настоящее время систематизируется, привлекаются и новые эксперты. Например, сегодня свою помощь предложили представители российской научной диаспоры за рубежом, и я думаю, что их помощью надо воспользоваться. Нисколько не противопоставляя зарубежных ученых их российским коллегам, нужно согласиться, что это поможет более объективной оценке. У представителей диаспоры есть опыт и в то же время отсутствует аффилированность с объектами экспертизы, у нас это, к сожалению, имеет место. Они также обладают принципом независимости и самостоятельности, а надежность экспертизы базируется на их научной репутации, которой они очень дорожат.
— Как реализуются проекты "Карта российской науки" и "Тысяча лабораторий", которые, как считается, также будут способствовать реформе?
— "Карта российской науки" находится на завершающем этапе. Там идет тестирование, к нему привлечены несколько сотен ученых. Мы надеемся, что "Карта науки" будет основным, системным инструментом для принятия решений в разных областях.
Что касается "Тысячи лабораторий", то конкурс по этой программе будет объявлен в конце года, его итоги будут подведены в феврале-марте, и начнется финансирование отобранных проектов.
— Что надо сделать, чтобы реформа нашей науки началась по-настоящему и шла, не натыкаясь на какие-либо "подводные камни"?
— Мне кажется, что все инструменты для преобразований созданы. Сейчас важно объединить и скоординировать усилия профессиональной среды. Хочется, чтобы Академия наук разделила это понимание, ведь она является важной частью нашего общества. И очень многое зависит от того, как скоро начнется работа агентства, как быстро выстроится работа институтов Академии наук. Если долго находиться в переходном периоде или эта миссия не будет разделена, то это будет риск.
— Людмила Михайловна, Томская область, где вы учились и работали, давно считается примером региона, где наука, образование и производство активно развиваются в единой "связке". В чем, на ваш взгляд, секрет успеха региона?
— Мне кажется, что секрет этого — в активности самих ученых. Я могу подтвердить это таким примером: анализ завершившейся Федеральной целевой программы "Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технического комплекса России на 2007-2013 годы" показал, что Томск выиграл столько же грантов по программе, сколько примерно вся остальная Сибирь, вместе взятая. Есть еще один фактор – была целенаправленная политика руководства Томской области по поддержке науки. Много лет мы привозили зарубежных специалистов, которые работали в тех или иных областях.
— Какие лучшие примеры из работы томских ученых можно распространить на всю страну?
— Посмотрите на консорциум томских университетов. Он был создан одним из первых в России. На базе этого консорциума, в свою очередь, очень быстро возникло объединение университетов и научно-исследовательских институтов. Очень важно, что руководителями Томского научного центра Сибирского отделения РАН и институтов центра стали люди, вышедшие из наших университетов. И вот благодаря такому взаимодействию внутри профессиональной среды не было межведомственных расхождений. Средства ФЦП направлялись как раз на то, чтобы создать межведомственное взаимодействие, а в Томске оно уже было, и поэтому конкурсные процедуры проходились легко. Кроме того, в Томске действует особая экономическая зона технико-внедренческого типа, а это стимулятор для университетов.
Любые элементы инновационной политики, выстраиваемой в стране, уже работают в Томске, они не заканчивались провалом. В регионе создана активная конкурентная среда, создан действующий комплекс науки, образования, бизнеса и власти. Каждую неделю проходят по скайпу совещания представителей вузов и институтов. И когда такой управленческий механизм работает с завидным постоянством, это дает свои результаты.
Томская область активно участвует в выработке механизмов научно-технической политики, и как добросовестный участник такого процесса делает это качественно. И я надеюсь, что всегда буду гордиться Томском и тем, что я из Томска.
