Жюри премии "Инновация", отдав приз за лучшее произведение визуального искусства радикальной арт-группе "Война", спровоцировало в обществе бурную полемику. Многие утверждали, что "Война" вообще не имеет отношения к искусству, а решение экспертного совета легитимизирует маргинальные протестные акции и размывает грань между акцией художественной и акцией протестной. Активисты группы, Олег Воротников и Леонид Николаев, в интервью РИА Новости объяснили, что, по их мнению, происходит теперь в обществе и арт-сообществе, а также на что они потратят призовые 400 тысяч рублей. Беседовал Глеб Борисов.
- Приятно вам было узнать о награждении?
- Воротников: Все равно. Но шло столько радостных сообщений и поздравлений от самых разных людей, от незнакомых, даже от прессы страстные любовные признания шли, - что мы порадовались за всех этих людей. Мы увидели круг наших поклонников, единомышленников, соратников – и получается, что у нас большая армия. Это нас вдохновляет!
Вот вам история вчерашнего дня. Мы переезжали в метро со вписки на вписку. В течение получаса люди подошли дважды — узнают, благодарят. Одна прекрасная женщина на Московском вокзале расплакалась из-за того, что мы не взяли ее деньги. "Касперу (сын Олега Воротникова – прим. ред.) на машинку", - а у самой глаза на мокром месте. - "Спасибо что вы есть, что смелые и делаете за нас то, на что нас не хватает".
- Деньги-то собираетесь забирать?
- Воротников: Мы занимаемся помощью политзаключенным. Мы с Леней теперь освобождены, а сайт поддержки "Войны" будет сориентирован на тех активистов, кто сейчас сидит в тюрьме за свои политические убеждения. Этим достойным людям требуется постоянная правовая поддержка и материальное обеспечение в тюрьмах, где нет медицинского обслуживания, а лекарства запрещены, еду хранить запрещают, книги изымают. Вы знаете, что есть специальный тюремный список литературы, запрещенной для русского зэка, что зэки счастливы читать прошлогодние газеты? Вот с этим бесправием будем бороться. А зэкам - помогать.
Наверняка вы слышали об активистке Таисии Осиповой. Ее арестовали спустя неделю после нас, 23 ноября — и все еще держат в тюрьме. С диабетом. У нее отнимают ее пятилетнюю дочь Катрину. На допросах Таисии говорят: "Мы тебя закроем на 10 лет, дочь вырастет без тебя". Мы оплатили Таисии адвоката, будем поддерживать ее и дальше. В конце концов, для нее и для таких как она и существует премия "Инновация". Деньги "Инновации" приплюсуются к миллионам, перечисленным Бэнкси — и вся сумма будет в распоряжении политзэков.
- Как будет организован процесс раздачи денег?
- Воротников: Пока мы их сами раздаем, по обращению. Например, к нам обратилась жена (екатеринбургского правозащитника – прим. ред.) Алексея Соколова, мы ей помогли. Но вообще нужно как-то перепрофилировать процесс. Надо, чтобы это и от нашей воли тоже не зависело, чтобы каждый мог обратиться.
- Как же вы будете забирать премию, учитывая, что вы в Петербурге и связаны подпиской о невыезде?
- Воротников: Пока не знаем. Но вообще подписка незаконна и была нам навязана следователем, суд нас ограничил только залогом. Еще следователь, видимо, начал вылезать в интернет и обнаружил, что он выглядит там забавным персонажем, и взял подписку о том, что мы не имеем права описывать все, что происходит во время следственных действий. Потом нам объяснила правозащитная организация "Агора", что, кроме гостайны, мы все можем рассказывать.
- Олег, какова ситуация с вашим сыном Каспером, которого у вас отобрали, когда арестовывали на "Марше несогласных" 31 марта?
- Воротников: На меня заведено два дела. Первое – уголовное. Правда, какое – нашему адвокату Динзе не смогли объяснить. И второе – это КоАП, "Неисполнение родительских обязанностей по воспитанию". Я пообщался с инспектором по делам несовершеннолетних, мы договорились, что от меня будет записка о том, что произошло. А потом звонили Динзе с тем, что я должен явиться и на меня будет заведено дело. Вообще, 31-го были заявления, что, мол, раз тебе мало – ребенка еще несколько лет не увидишь. Но тогда все, да и я тоже, были уверены, что я из отделения прямо в тюрьму отправлюсь. А вообще - метод не новый. Козу (Наталью Сокол, мать ребенка) тоже уже Каспером запугивали.
- Какие статьи вам грозят?
- Воротников: Мне вменяли повреждение имущества - якобы я повредил "Газель", в которой увозили Козу, - а также оскорбление и нападение на сотрудников правоохранительных органов. Это известная "анархистская" статья, 318-ая. Мы на марше как раз шли и скандировали "Три один восемь – пощады не просим".
А уже в отделении, как только появился Динзе, вдруг на мне осталась только одна статья – неподчинение законным требованиям. Я тогда валялся в наручниках побитый в предбаннике перед туалетом. Тут вдруг кто-то приходит, говорит: ой, вам же, наверное, нужно наручники снять. Ага, говорю, неплохо бы. Тут же приводят меня в человеческий вид. И прямо из отделения увезли по скорой на госпитализацию.
В общем, мы на этапе запугиваний. Но тем, что было сразу после марша, уже заинтересовались (омбудсмен) Владимир Лукин и (член партии "Яблоко") Юрий Шейн.
- Возвращаясь к "Инновации": вам не кажется, что вышло все очень политкорректно, по-европейски: МВД ведет в отношении "Войны" расследование, а Минкульт "Войну" награждает?
- Николаев: Это же не министерские чиновники сделали, они не ожидали, что экспертный совет окажется свободолюбив. Их бы воля - ничего бы и не присудили.
- Воротников: Но вообще ситуация получилась забавная: теперь на вопрос "Что же вы делаете?" мы отвечаем: "А вот так выглядит современное искусство".
Вообще, Ерофеев (Андрей Ерофеев, член жюри "Инновации") очень хотел эту ситуацию прокачать и блестяще это сделал. Вижу по его глазам, что он теперь наслаждается. Он сам заявлял, что это не столько наша победа, сколько экспертного сообщества, которое долго обвиняли в несамостоятельности, аффилированности, и вот оно впервые заявило о своей независимости. Так что нам эта награда ничего не добавила, а им – очень.
- Что же ждет "Войну"? Вы уходите в оппозиционный активизм – или в искусство? Поливать милиционеров мочой, как на митинге 31-го марта, - все-таки скорее протестная акция, чем художественная.
- Воротников: В нашей ситуации так делить некорректно. "Война" существует именно в поле политического заявления. Мы с Козой (Натальей Сокол) были художниками, мутили выставки, проекты, но, очевидно, занимались этим просто в силу образования, и нас это не удовлетворяло. А объединились мы для таких политических заявлений. И, по моему глубокому убеждению, в такой форме это получается доходчивее. Что, кстати, практика и показала.
- "Война" будет теперь в Петербурге - или собираетесь в Москву возвращаться?
- Воротников: Да нет такого выбора: Питер или Москва. Мне лично тут нравится. Это все какие-то сплетни прессы, что мы переехали и теперь мы питерская группа "Война". Задержали-то нас в Москве. Мы там начали готовить одну фишку, и нас спалили. В общем, фронт не сужается. Есть просто задумки, которые привязаны к месту, и легче их сделать здесь. Тот же "Х… в плену у ФСБ" - он только в Питере был возможен. Мы смотрим на город и видим, что тут еще можно сделать.
- Как, вообще, сейчас устроена ваша жизнь? "По-революционному": без телефонов, явки, вписки?
- Воротников: Да мы так всегда и жили. Раньше просто это было в тренировочном режиме, а сейчас – в боевом. Так что навыки есть.
