МОСКВА, 1 ноя — РИА Новости. Спустя более года после официального присоединения России ко Всемирной торговой организации (ВТО) эксперты постепенно переходят от анализа общих краткосрочных и долгосрочных последствий этого шага для экономики в целом и ее ведущих отраслей к исследованию менее очевидных направлений.
Экологический вопрос в ВТО всегда был крайне актуальным: на стыке торговли и охраны окружающей среды идут постоянные дебаты о влиянии либерализации торговли на устойчивое развитие и "зеленом" протекционизме.
Профессор кафедры экономики природопользования экономического факультета МГУ имени Ломоносова Сергей Бобылев, выступая на семинаре фонда Фридриха Эберта в Москве в конце октября, заявил, что, по его мнению, при инерционном сценарии развития и без специальных компенсаторных мер, направленных на снижение нагрузки на окружающую среду, российская экономика в ВТО станет более "грязной".
Российские экологи и ученые рассказали РИА Новости, как именно присоединение к ВТО может сказаться на экологической ситуации в России, сможет ли страна воспользоваться плюсами от либерализации торговли и что для этого необходимо сделать.
Дискуссии о "зеленых" последствиях присоединения РФ к ВТО часто начинаются с аргумента о том, что нынешнее российское экологическое законодательство своей слабостью даст отдельным отечественным компаниям скрытое конкурентное преимущество в виде более низких издержек и таким образом выдавит экономическую активность в "грязные" отрасли.
"Тезис верный в том смысле, что законодательство слабо. Не секрет, что Россия не отличается высокой эколого-правовой культурой или эффективностью правоприменительной практики. С этой точки зрения, страна представляет собой некую территорию, из которой, как кажется нам самим — и зачастую нашим иностранным партнерам, можно извлечь прибыль, так как законодательные ограничения гибки, рынок не насыщен и потребители не привыкли делать разумный, грамотный, информированный выбор в отношении экологически чистой продукции", — подчеркнула юрист и исследователь университета имени Эразма Роттердамского Дарья Рациборинская.
"Конечно, если брать эту ситуацию за отправную точку, то условия членства в ВТО сейчас — и впоследствии, после вынесения решений по спорам с участием России — представляют собой для страны мало приятного", — добавила собеседница агентства.
Вместе с тем, если говорить отдельно о российских законах и подзаконных актах, то во многом российское экологическое законодательство, благодаря еще советскому наследию, более детально, чем, например, законодательство стран-членов ЕС, в том числе и в части нормирования загрязняющих веществ.
"Но это на бумаге, если смотреть на то, что на деле представляет собой экологическое законодательство и правоприменение, то гордиться пока нечем. Специалистам и экспертам, которым хоть раз приходилось иметь дело с российским экологическим правом, сразу бросаются в глаза внутренние противоречия, пробелы и разночтения в законодательных актах", — напомнила эксперт.
По ее словам, есть проблемы с отсутствием норм, которые бы стимулировали развитие рыночных механизмов природопользования и охраны окружающей среды, межотраслевыми противоречиями и в целом "отсутствием комплексного подхода к регулированию экологических отношений".
"Многие виды экономической деятельности государства остаются неурегулированными с точки зрения экологического права. Понятно, что это приводит, во-первых, к ухудшению качества окружающей среды и расхищению природных ресурсов, а во-вторых, способствует расцвету коррупции. В отношении нефтегазовой добычи это происходило, например, на Сахалине, и боюсь, что будет происходить в Арктике", — сказала Рациборинская.
Более того, по мнению исследовательницы, действующее экологическое законодательство РФ не отвечает и международным амбициям нашей страны, поскольку из-за своей неясности тормозит развитие национальной экономики, снижает конкурентоспособность российских компаний на мировом рынке и совершенно не способствует притоку иностранных инвестиций в экономику.
Рациборинская видит "печальный парадокс" в том, что восприятие природоохранного законодательства как "мешающего делу" в итоге и приводит к его недостаточной развитости.
"Оно не может в полном праве защищать интересы тех же самых чиновников и предпринимателей, и в целом общественные и государственные экологические интересы, в то время как это — важнейший вид охраняемых правом публичных интересов", — подчеркнула собеседница агентства.
Торговое загрязнение
"Когда-то еще, когда принималось решение о вступлении в ВТО, по поручению правительства мы смотрели риски именно относительно окружающей среды. В тот момент каких-либо существенных рисков мы не обнаружили", — сказал Гизатулин.
При этом параллельный процесс вступления в ОЭСР, где "зеленые" требования стран жестче, чем требования внутри нашей страны, точно улучшит экологическую обстановку в РФ, считает Гизатулин.
"Вступая в ОЭСР, ведя работу по имплементации законодательства, мы повышаем наши (экологические) требования, поэтому рисков прямых вступления в ВТО мы в данный момент не фиксируем", — подчеркнул замминистра.
Координатор по нефти и газу Глобальной арктической программы Всемирного фонда дикой природы (WWF) России Михаил Бабенко также считает, что ситуация с изменением структуры экономики и экспорта из-за присоединения к ВТО "далеко не так однозначна" и требует изучения по отдельным отраслям.
"Для некоторых отраслей возможно сокращение рынков, если в таких рынках, как ЕС, например, будут приняты более жесткие экологические требования к продукции. С другой стороны, это может стать стимулом для обновления оборудования. Единого рецепта не существует", — считает Бабенко.
"Позиции России действительно слабы в отношении применения на практике мер по сохранению энергии и внедрению энергоэффективных технологий. Россия — одна из самых энерго-интенсивных экономик среди стран ВТО, четвертая по объему выбросов парниковых газов. Низкая энергоэффективность приводит к ухудшению качества воздуха, в результате чего Россия — страна с самым высоким уровнем смертности, вызванной загрязнением воздуха", — добавила Рациборинская.
Заместитель директора Института географии РАН Аркадий Тишков считает, что процесс присоединения к ВТО уже подстегнул страну к принятию ряда законов и регламентов, приближающих ее к международному уровню.
"Идет активная гармонизация экологической нормативно-правовой базы и стандартов. Да, не во всех случаях они жёстче отечественных, но зато анализ и контроль должен проводиться на международно-сертифицированном и современном оборудовании, которое оперативно предоставляет данные о качестве продаваемой и покупаемой продукции", — сказал Тишков в беседе с РИА Новости.
Возможные негативные последствия для окружающей среды Тишков видит в косвенном влиянии на нее режима ВТО: по его мнению, рост безработицы в некоторых отраслях и ощутимый спад производства может снизить уровень жизни части населения и привести, напротив, к росту браконьерства и нагрузки на биоресурсы.
Он также отметил в качестве рисков деградацию неэффективных и затратных отраслей сельского хозяйства, "продолжение заброса аграрных земель — сенокосов, пастбищ, пашни, открытие границ для экологически грязных производств, материалов, сырья и неэкологичных товаров, усиление инвазий чужеродных видов растений и животных, появление более широким ассортиментом ГМО-продуктов, ГМО-культур, ГМО-сырья и технологий".
Профессор кафедры международных экономических отношений и внешнеэкономических связей МГИМО Наталья Пискулова считает, что главной проблемой является не столько собственно членство в ВТО, сколько сложившаяся в России структура экономики и "отсутствие ее движения в сторону повышения доли готовой, особенно высокотехнологичной продукции, все известные проблемы нашего хозяйства".
"Это касается и экспорта, структура которого характеризуется крайне высоким для стран с переходной экономикой показателем минерального сырья и топлива. В товарной структуре экспорта России доминирует минеральное сырье — 72,1% в 2011 году, доли нефти и нефтепродуктов равнялись соответственно 35,6% и 18,8%. Экспортируем мы в основном ресурсы, металлургическую и химическую продукцию", — сказала РИА Новости Пискулова.
По ее словам, можно применять разрешенные ВТО "компенсаторные" меры, но в любом случае необходимо развивать собственные производства с привлечением современных технологий, а также "подтягивать" слабое регулирование до нормального уровня с учетом экологической ориентации мирового экономического развития.
Зеленые плюсы
Вместе с тем, эксперты сходятся в том, что Всемирная торговая организация действительно предоставляет России широкий спектр новых возможностей для экологизации экономики. В частности, присоединение к ВТО удешевит импорт современного и более "зеленого" оборудования, технологий и услуг.
"При этом важно понимать, какие будут стимулы у производителей вкладываться в новое оборудование. Если внешних стимулов не будет, то выгоды не будет. Закон об НДТ (наилучших доступных технологиях — ред.), может быть, и поможет, но все же спрос на экологичную продукцию, ужесточение экологических стандартов и штрафы за загрязнение представляются более действенными инструментами — по попутным газам обязательства были приняты давно, а ситуация меняется крайне медленно", — сказал Бабенко.
По его словам, если у бизнеса будет мало стимулов для ресурсосбережения или повышения эффективности использования ресурсов, то выгоды от свободной торговли с этой точки зрения будут незначительными.
Тишков добавляет, что "для России ВТО важнее, чем для остального мира, где почти весь товарооборот идет под международным контролем, а место нашей страны где-то 3%".
"Нас ожидают и ограничения в торговле, и объединение со странами-производителями того или иного продукта, и бойкоты и международные санкции. В отношении экологического фактора это только дисциплинирует. Говорить, что "нас не любят", и все думают только о своем бизнесе — неправильно. ВТО — все же дисциплинирующий фактор", — считает ученый.
Наталья Пискулова, помимо облегчения "зеленого" импорта, в качестве потенциальных плюсов называет, в частности, повышение доступа к полной информации других стран по экологическому регулированию в соответствии с требованиями ВТО, стимул дальнейшей гармонизации национального экологического законодательства с нормами международного права, а также расширение возможностей для производства и экспорта российских экологически чистых товаров и услуг, где у России есть "огромные" ресурсы.
Она также отмечает, что членство в ВТО может привлечь иностранные инвестиции в современные экологически чистые производства и снизить уровень протекционизма по экологическим мотивам.
"По правилам ВТО, допустимо инициировать судебную процедуру по разрешению споров, касающихся применения протекционистских мер, в том числе субсидирования производства товаров или использования "зеленого налогообложения". При этом Россия сможет применять все меры торговой политики, разрешенные правилами соглашений этой организации, такие как технические и санитарные природоохранные стандарты, защитные меры, субсидии в области экологических программ в сельском хозяйстве и другие, а также использование механизма для разрешения споров", — говорит Пискулова.
Что же делать
Эксперты сходятся в том, что с возможными экологическими рисками присоединения России к ВТО можно и нужно работать, в том числе принимая специальные "защитные" меры.
В 2004 году Тишков опубликовал статью об экологических последствиях вступления России в ВТО, в которой озвучил свои рекомендации по снижению рисков и отрицательных последствий — по его словам, эти меры "практически не применяются".
"Адаптация агарного производства была минимальной, усиления борьбы с браконьерством в лесной, рыбной, охотничьей отраслях фактически нет. Контроль за инвазиями чужеродных видов минимален, что способно привести к экологическим катастрофам. Все сосредоточено на отдельных карантинных видах, к появлению которых и так системы уже адаптированы", — отметил ученый.
Он выразил возмущение тем, что финансирование исследований в этой научной области слабое, а мониторинг экологических последствий вступления в ВТО не ведется.
"Совершенно безобразно выглядит и ситуация, когда Россия фактически не способна сегодня воспользоваться возможными выгодами присоединения к ВТО. Например, уникальная ситуация с тем, что у нас в стране есть огромный резерв для производства экологически чистой продукции — реальные условия, а не мифические как в странах Прибалтики, где за счет трансграничного переноса загрязняющих веществ, говорить об экологически чистой продукции сложно", — сказал Тишков, подчеркнув, что из-за отсутствия сертификации аграрных производств как экологически чистых использовать этот шанс нельзя.
Вместе с тем, он отметил, что лесной сектор "наоборот, за счет деятельности общественных экологических организаций и при поддержке лесного агентства проделал большую работу по лесной сертификации, и Россия вполне пристойно смотрится теперь на рынке лесной продукции".
Дарья Рациборинская напоминает, что самым мощным фактором влияния на любое законодательство и политику любой страны сегодня по-прежнему считается экономический фактор, однако параллельно в последние 40 лет все больший вес в мире набирает общепризнанная концепция устойчивого развития.
"В отношении России это означает необходимость учесть эффективность использования природных ресурсов с учётом их сохранения для будущих поколений и в подзаконных актах, и на практике. Сейчас в законодательстве преобладает природопользовательский подход, федеральный бюджет получает большое количество платежей за счёт природных ресурсов, несмотря на развитие различных технологических инноваций. Вместе с тем, по некоторым данным, ущерб от деградации природы уже сейчас составляет половину национального дохода страны", — подчеркнула эксперт.
"ВТО — это возможности, которыми можно воспользоваться, а можно упустить. И речь не только о законодательстве, но и о приоритетах правительства. Если будут реализовываться приоритеты экологической политики, то ВТО может стать неплохим помощником и не только для обновления технологий, но и в развитии новых секторов", — заключил Михаил Бабенко.
