Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
Взбудоражившая российских граждан инициатива запретить показывать в кино сцены с распитием спиртного, озвученная зампредседателя комитета Госдумы по охране здоровья Николаем Герасименко и поддержанная рядом общественных фигур и политиков, на самом деле лишь вершина айсберга законодательных и регуляторных инициатив последнего времени, призванных навсегда искоренить из жизни россиян алкоголизм и бытовое пьянство.
Эту же цель преследовали "сухие законы" 1914 и 1985 годов, но и в том, и в другом случаях довести дело до конца помешали перемены общественно-политической формации. Интересно будет посмотреть, чем это может закончиться на этот раз.
Перебор с дозой
В среду утром из думского комитета по охране здоровья послышался призыв запретить сцены с рюмками и бутылками на экране путем принятия всеобъемлющего антиалкогольного закона, аналогичного антитабачному, к вечеру среды подхваченный вице-спикером Госдумы Сергеем Железняком, членом Общественной палаты РФ, сопредседателем Союза потребителей Владимиром Слепаком и главным наркологом России Евгением Брюном.
И наконец, в ту же среду заместитель председателя комитета Совета Федерации по экономической политике Сергей Шатиров предложил ввести в России госмонополию на продажу спиртного.
Битва за монополию
"Трезвое кино" — лишь вершина айсберга законодательной и регуляторной борьбы российской власти против спиртного, а точнее — за контроль над оборотом спиртного в стране.
В пользу именно такого акцента нынешней антиалкогольной кампании говорят даже слова Николая Герасименко, если внимательно к ним прислушаться. "Необходимо ужесточить [антиалкогольное — С.П.] законодательство по аналогии с антитабачным законом и убрать скрытую рекламу алкоголя из кино и с телевидения", — отмечает законодатель.
Но в 1990-е годы в борьбе государства с "диким" алкогольным рынком победил рынок, Госкомитет по обеспечению госмонополии на алкоголь был распущен в 1998 году. Вторая попытка возродить эту госмонополию провалилась совсем недавно. Проект федерального закона № 616769-5 "О государственной монополии на производство и оборот этилового спирта" был отклонен Госдумой в первом же чтении 20 ноября прошлого года.
Так что сенатор Шатиров в своем предложении вернуть госмонолию на спиртное не оригинален.
Кина не будет
Сейчас борьба государства за контроль над рынком алкоголя не очень заметна, но ведется постоянно и упорно.
Из последних таких мер можно отметить на подписанный еще президентом Медведевым в 2011 году закон "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции". В народе он получил название "пивного закона", потому что приравнял пиво к крепким напиткам и запретил его продажу в ларьках.
Введение новых образцов акцизных марок, новые правила предоставления деклараций об объеме производства, оборота и (или) использования спиртного, введение минимальной цены на бутылку спиртного, повышение налогообложения рынка такими темпами, что это вызывает опасение за его будущее даже у спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко — все эти и многие другие меры и есть госрегулирование рынка спиртного. В том числе и война государства с частным алкогольным бизнесом на рекламном поле.
Это поле сокращалось как шагреневая кожа, и в итоге летом прошлого года спиртное, включая пиво, было изгнано с первых и последних страниц печатных изданий, из уличной рекламы, с телевидения и из интернета. Оставалось рекламировать его только непосредственно в магазинах и… в кино.
Теперь про кино, похоже, придется забыть. Если режиссеры и отстоят свое право на творческий замысел, подразумевающий показ пьющих героев на экране, то про показ этикеток на бутылках и, соответственно, о финансировании с помощью так называемого продакт плейсмент им уж точно придется забыть.
Цена градуса
Ради чего государство ведет такую тяжелую и изнурительную борьбу с производителями и продавцами спиртного? Возникает сильный соблазн дать самое простое объяснение — ради денег.
По данным Росстата, в прошлом году российский рынок алкоголя отыграл трехлетнее падение после кризиса 2008 года. А еще до этого, в 2011 году, его объем в денежном выражении, по данным ИК "Ренессанс Капитал", составлял $37,5 млрд. Больше денег крутится только на американском рынке спиртного.
Деньги огромные. Всего в четыре раза меньше годового дохода "Газпрома", который, по Международному стандарту финансовой отчетности, в прошлом году заработал около 4,7 трлн руб. Львиную долю этих денег делят между собой всего четыре частные алкогольные компании.
Власть, в общем-то, не скрывает, что ее интересуют алкогольные деньги. В обосновании проваленного Госдумой закона о госмонополии на спиртное честно говорится, что "введение государственной монополии в указанной сфере будет способствовать обеспечению экономических интересов страны".
Но там же говорится, что госмонополия предотвратит "массовую алкоголизацию населения", послужит "целям защиты здоровья населения", что 5 млн россиян страдают хроническим алкоголизмом, а регулярно пьют спиртное 40% работающих граждан, по 40 тысяч из них ежегодно умирают непосредственно от алкогольной интоксикации, а сколько "от сопутствующих алкоголизму болезней" точно и подсчитать невозможно, но их "сотни тысяч".
Все это, наверное, если не абсолютно точная картина происходящего, то очень близкая к реальности. Вопрос лишь в том, может ли полный государственный контроль над спиртным изменить ее.
Пьяная экономика
Госмонополия на спиртное — не новинка для России. Она вводилась уже пять раз: при дедушке Ивана Грозного Иване III, царе Алексее Михайловиче, Петре I, Николае II и при советской власти. Четыре раза ее отменяли, а в пятый, последний раз она была отменена вместе с советской властью.
Наверное, тем, кто родился и вырос позже, трудно представить себе картину городского автобуса, где если не все, то чуть ли не большинство пассажиров пьяные, во всяком случае, от большинства пахнет спиртным. В вагоне метро пьяных меньше, в метро их не пускали, но все равно обязательно кто-то навеселе. Это обычная картина периода классического застоя, которая никого тогда не удивляла, потому что была нормой жизни.
Удивило другое. В 1990-е пьяные куда-то исчезли. Кто-то умер, не выдержав дешевого суррогата спиртного, кто-то бросил пить. Уже в нулевые годы картина недавнего поголовного пьянства в стране начала казаться нереальной, возникали даже сомнения: а было ли это вообще, не показалось ли?
Было, к сожалению. Даже целые огромные заводы работали за счет труда алкоголиков и пьяниц, отправленных туда по приговору суда на принудительное лечение. Лечили их неквалифицированным трудом на конвейере или во вредных цехах. Минимальный курс "лечения" составлял полгода.
В Москве, например, они вкалывали на ЗиЛе и АЗЛК. И улицы часто мели осужденные за пьянство на 15 суток. Первая новелла из фильма "Операция Ы" насчет приключений такого "тунеядца и алкоголика" Феди — не выдумка режиссера Гайдая.
Пьяницы были своего рода аналогом современных гастарбайтеров: они были жизненно нужны экономике. Как только необходимость в них отпала, они исчезли.
Не в кино дело, а в его зрителе
Вся история нашего государства учит, что сама по себе госмонополия на спиртное проблему пьянства не решает и, похоже, в принципе не способна решить. А что тогда?
Как это ни смешно, алкогольную проблему поможет решить предложение насчет "трезвого кино", если понимать его не буквально, а задуматься над его смыслом.
Не в кино, конечно, дело, а в создании некоего вакуума или даже атмосферы неприязни вокруг любой героизации или даже сочувствия пьяной личности.
Похоже, другого реального пути к деалкоголизации страны просто нет. Сначала она должна произойти в сознании и лишь потом произойдет в организме. А что касается кино, то это лишь один из тысяч других способов достичь этого.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
