Тимофей Сергейцев, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня"
В нынешней мировой обстановке, впервые за последние 30 лет, Россия получила возможность для экономического развития.
Обнаружится, что нужны работающие экономические теории, применимые к нашему материалу и хотя бы отдалённо соответствующие критериям научности, а не идеологической полезности, неважно — неолиберального или патриотического разлива.
Без выполнения этих условий нам не видать экономической стратегии, позволяющей выжить и укрепиться в будущем.
Экономические мифы
Для обоснования ликвидационной стратегии были использованы мифы об эффективности, приватизации и разделении труда.
Миф об эффективности гласит, что у нас всё организовано неэффективно. Хотя наши главки и тресты работали так же, как большие американские бюрократизированные корпоративные структуры. И конвейер у нас был точно таким же. Что отличалось — так это постановка целей. Ну не считали мы нужным производить джинсы. Не нужен нам был массовый частный автомобиль — дорого, и дорог для него нет при наших расстояниях и климате, и т.д.. Между тем, проблема постановки целей не имеет отношения к эффективности, которая определяется формами организации деятельности, в принципе одинаковыми для видов деятельности по всей планете.
Миф о разделении труда гласит, что сложной деятельностью могут заниматься только высшие и избранные народы. Собственного экономического содержания — даже и ложного — он не имеет, а является переложением на язык "мягкой силы" расистского принципа. Логически этот миф является результатом неправомерного переноса принципа специализации предприятия на товарной продукции на уровень стран и национальных экономик.
Речь и идёт, как правило, о болезненных дефицитах в определенных товарных группах. Или об аутсорсинге в других.
Но это постиндустриальное перемещение производств говорит скорее о подвижности производственной структуры, чем о закреплении её элементов за различными участниками.
Триада факторов производства и ее модернизация
Воспользуемся наиболее традиционным представлением о факторах производства. Речь идёт о земле, труде и капитале. Сегодня сами эти факторы претерпели развитие, однако с его учётом позволяют анализировать базовую структуру имеющейся и необходимой экономической деятельности.
Труд останется фактором производства и экономической деятельности, какого бы уровня автоматизации и роботизации ни достигали специфические производства.
Во-первых, люди должны работать, чтобы получать зарплату и быть участниками экономически организованного потребления.
Во-вторых, трудовая занятость — основа власти при капитализме, какой бы имитацией в виртуальном информационном пространстве ни было занято лишнее население.
В третьих, при современном уровне развития деятельности роботизировать экономически целесообразно только самые опасные, трудоёмкие и сложные производства и процессы.
Наконец, капитал. Ошибочно его часто отождествляют с деньгами, или, шире, с финансами (акциями, ценными бумагами, кредитом и т.д.). Или с имуществом. Или, наоборот, отличают и отрывают от него такие факторы производства, как информацию или человеческий, социальный, культурный фактор. Все эти структуры входят в систему капитала.
Такая деятельность нуждается в остальных факторах производства. Если есть капитал, деньги к нему потянутся. Если его нет, деньги почти ничего не стоят — в капиталистическом обществе во всяком случае.
Часто возникает такая ситуация, что и при наличии денег приобрести капитал нельзя — наша ситуация именно такова. Но системно такова и ситуация США — стоило бы поинтересоваться, посчитать, какова реальная капитализация привлекаемого ими мирового кредита, и какая доля этой капитализации абсолютно дутая.
Проекция трех факторов на Россию
Если через призму классической, но модернизированной триады факторов производства взглянуть на нашу ситуацию, в глаза сразу бросаются следующие её особенности.
В области капитала мы ощущаем очевидный дефицит, вызванный не только войнами и историческим отставанием России ещё с XIX века (с тех пор отставание сильно сократилось, а по многим позициям стало лидерством), но и целенаправленной декапитализацией 90-х. Но никто нам капитала не даст. Придёт только тот капитал, который решит связать себя с Россией, поставив ожидания выше рисков, преодолев сопротивление своих правительств.
Однако такой приток извне может лишь компенсировать отдельные дефициты. Капитал нам придётся создавать, и, следовательно, прежде всего, воссоздавать, восстанавливая на новом уровне всю ту хозяйственно-экономическую деятельность (включая и науку), которой мы уже занимались.
Наши экономические преимущества — те, которые делают возможной и успешную капитальную стратегию — заключены в факторе земли. Не просто в 1/8 части планетарной суши, а в том системном факторе, который мы охарактеризовали выше.
Фактор территории делает государство системно завязанным в экономику в качестве её неотъемлемого участника. Если же территориальный фактор становится стратегическим преимуществом, призванным стать мотором для капитализации экономики и компенсацией проблем труда, то системное участие государства в экономике становится определяющим её успехи и поражения.
