МОСКВА, 6 июл — РИА Новости, Антон Лисицын. Бойцы ВСУ все меньше хотят воевать, хотя Киев повысил им денежное довольствие. Дело в том, что обещанные за войну "тысячу гривен в день" платят гастарбайтерам в Европе и полю боя в Донбассе солдаты готовы предпочесть земляничные поля в Польше. Украинские военнослужащие рассказали РИА Новости, что на самом деле происходит в армии.
"Возвращение живых мертвецов"
Александр служит в 95-й десантно-штурмовой бригаде Вооруженных сил Украины. И подумывает об увольнении из армии. "С 2016-го, как утихли боевые действия, пришли люди, которые любят муштру, нашивать бирки, ходить строем в столовую. Между собой мы назвали это "возвращением живых мертвецов" — из запаса и неизвестно откуда достали майоров-полковников, и они нас тут строят", — говорит он.
Боец называет новые порядки уставщиной. "Армия фактически стала контрактной, служат за деньги, у командиров есть возможность людей наказывать — снимать премии. Появилось слово "догана" — "выговор", — продолжает Александр. — Почему раньше такого не было? В 2014-2015 годах в армию загребли огромное количество мобилизованных, плюс добровольцы. Добровольцем сильно не покомандуешь, он пришел по идейным соображениям, еще нередко и сам себя обеспечивает всем необходимым. А мобилизованным — тем более. Чем может офицер напугать человека с гражданки? Взысканием, тем, что из армии выгонит? Да мобилизованный ему в лицо в ответ рассмеется: напугал ежа…"
"Основная причина, почему уходят люди, — довольствие денежное все-таки низкое. До 2016-го семь с половиной тысяч гривен — это было нормально. Но сейчас и на гражданке без квалификации столько заработаешь. А если с руками и головой, то и больше", — объясняет военнослужащий.
По словам Александра, многие его бывшие сослуживцы сделали выбор в пользу заграницы. Особенно после введения безвизового режима с ЕС. "Уехали в Европу, звонят, пишут, что зарабатывают тысячу гривен в день", — рассказывает он.
Словосочетание "тысяча гривен в день" стало мемом после того, как в мае 2014-го Петр Порошенко, еще до избрания на пост президента, пообещал такое вознаграждение силовикам. "В общем-то, обещание было выполнено — кто на передовой, получает в месяц 17 тысяч гривен (около 40 тысяч рублей). Если по рабочим часам: сутки на временном пункте, сутки отдыха. День — рабочий, потом на подхвате находишься, на случай боевых столкновений. Выходит 20 рабочих дней — тысяча гривен в день, — подсчитывает боец. — Но в Европе-то те же деньги — только без риска! Так что есть смысл уволиться из ВСУ и отправиться заробитчанином в ту же Польшу".
"По деревенским меркам — это жизнь удалась"
Работник департамента кадровой политики украинского Минобороны Валерий в отличие от Александра уверен, что контрактники, наоборот, укрепляют дисциплину. "Людей сейчас приходит меньше, но они более квалифицированные, чем те, кого нагнали в 2014-2015 годах. Один контрактник заменяет собой трех мобилизованных. А то, что с дисциплиной стало строже, тоже нормально", — говорит офицер.
Воевавший в Донбассе украинский активист Александр Мединский так рассказывает о настроениях в ВСУ: "Недовольство нарастало давно. С 2015 года — тогда вроде бы начали приводить армию в порядок. А с другой стороны, вычистили тех, кто не прогибался под идиотизм командования. Ведь в первых волнах мобилизации и среди добровольцев было много людей, состоявшихся на гражданке, с собственным мнением, способных отстоять свои права и права сослуживцев. Во многих подразделениях не было ни уставщины, ни дедовщины".
По его словам, в вооруженных силах остались только те, кто не нашел себя на гражданке. "Есть, конечно, какой-то процент идейных и профессионалов — кто выбрал военную карьеру. Но в основном это заробитчане: для них армия — возможность зрубаты грошей (срубить денег. — Прим. ред.). Таких сражений, как летом 2014-го и в 2015-м, сейчас нет, можно без особого риска стоять на посту и даже навариваться на контрабанде в Донбассе. По деревенским меркам — это жизнь удалась", — добавляет он.
Для многих профессиональных военных скепсис подкрепляется еще и тем, что их материальное положение почти не улучшилось, несмотря на увеличение денежного содержания. "Повысили номинально — в гривнах. А если пересчитывать на доллары… Курс-то вырос ощутимо. Среди офицеров слышны разговоры — при Яныке (президенте Украины Викторе Януковиче. — Прим. ред.) я получал те же 500-700 долларов, но совесть была чиста", — говорит Мединский.
При этом, по его мнению, вооруженные силы не стали социальным лифтом для украинцев, если не брать во внимание популистов, которые, "отметившись" в добровольческих батальонах, избрались потом в Верховную раду. "До 2013-го военные были скорее аутсайдерами. В армию шли те, кто хотел потом попасть в Службу безопасности Украины, милицию, на таможню или на такую же хлебную работу, где нужен военный билет. Кто-то — по инерции, семейная традиция. Когда началась АТО ("антитеррористической операцией" Киев называл боевые действия в Донбассе. — Прим. ред.), в войска попало сколько-то мотивированных и неравнодушных людей. Но их быстро оттуда вымыло", — объясняет активист.
Больной вопрос ВСУ
Киев постоянно пытается привлечь в армию граждан и удержать их там. В июне президент Украины Порошенко подписал нормативный акт, призванный повысить мотивацию к воинской службе. Увеличивается возраст приема в военные вузы — с 23 до 30 лет. Это позволит мобилизованным и добровольцам сделать карьеру в вооруженных силах.
Продолжать службу разрешат даже тем, кто не годен по состоянию здоровья. Подняли также предельный возраст — до 60 лет — пребывания в запасе женщин-военнослужащих. Предусмотрена возможность продления в особый период службы по контракту на срок от одного до десяти лет.
Верховная рада продлила налоговые льготы для военнослужащих, занятых в операции объединенных сил (ООС, так Киев теперь называет боевые действия в Донбассе).
Украинское правительство и ранее пыталось повысить престиж военной службы. С самого начала боевых действий в Донбассе комплектование остается больным вопросом для ВСУ. Киев уже объявлял шесть волн мобилизации.
Три волны — в 2014-м: в марте, мае и июле. Численность ВСУ увеличилась со 130 тысяч до 230 тысяч человек. В январе 2015-го — четвертая волна, в апреле — пятая, в июне — шестая. Седьмой волны не последовало, хотя украинские медиа время от времени распространяли панические слухи, что военкоматы вот-вот ее начнут. Всего за эти годы через вооруженные силы Киев прогнал, по различным оценкам, от 200 до 300 тысяч мобилизованных.
На тот же период пришлись самые эпичные поражения украинской армии от ополченцев: Дебальцево, Иловайск и другие. Поскольку среди убитых и раненых были и мобилизованные, это, естественно, вызвало негативную реакцию в украинском обществе. В сентябре 2015-го Совет национальной безопасности и обороны Украины принял решение не направлять в зону боевых действий призывников. Военкомы и командование ВСУ во время призыва постоянно напоминали об этом обеспокоенным родителям. Тем не менее с мест рапортовали о большом числе уклонистов.
Когда напряженность боевых действий снизилась, в Киеве попытались удержать бойцов в рядах ВСУ деньгами. В частности, дополнительное денежное вознаграждение для тех, кто на передовой, повышали в апреле 2017-го и январе 2018-го.
