Владимир Ардаев, обозреватель РИА Новости
Вьетнам охвачен протестами — люди выступают против создания свободных экономических зон, опасаясь засилья китайского бизнеса. Китай скупает предприятия и недвижимость в Азии, земли в Латинской Америке, природные ресурсы в Африке, инвестирует миллиарды в Европу, осваивает даже Северный и Южный полюсы. Все больше стран готовы торговать с Поднебесной за ее национальную валюту, и юань потихоньку теснит доллар. Китайская экспансия пугает многих. Что несет миру растущая экономика крупнейшей страны планеты — в материале РИА Новости.
Чего боятся вьетнамцы
Беспорядки начались в середине мая с погромов китайских предприятий. Толпы врывались в офисы компаний, грабили, поджигали, набрасывались на сотрудников. Пострадали и туристы из Китая. Из туристического центра Нячанг протесты распространились по всей стране, включая столицу — Ханой.
Бурное недовольство вызвал принятый во Вьетнаме закон о специальных экономических зонах, которые предполагается организовать в провинциях Куангнинь и Кханьхоа и на острове Фукуок. Там не только вводится льготный налоговый режим для бизнесменов, но и предоставляется возможность иностранным предпринимателям взять недвижимость в аренду на 99 лет. Хотя института частной собственности на землю в стране нет, государство периодически отбирает у граждан наделы и перераспределяет их. Вьетнамцы возмутились тем, что иностранцы получат больше прав на землю. Особенно они опасаются засилья китайцев.
В этих беспорядках некоторые наблюдатели усматривают признаки "цветной революции". Президент Российско-китайского центра исследований Азиатско-Тихоокеанского региона Сергей Санакоев считает, что дело в глобальной конкурентной борьбе за рынки сбыта и сферы влияния.
"В том, как быстро распространились протесты и какой ожесточенный характер они приняли, чувствуется умелая организация и щедрое финансирование. "Коллективный Запад" жутко боится усиления влияния Китая, в котором видит угрозу своей политике глобализации", — говорит Санакоев.
То, что рост китайской экономики сопровождается расширением ее географии, сомнений ни у кого не вызывает. Но одни называют это естественным процессом, другие — экспансией, угрожающей существующему миропорядку.
И Европа, и Азия
Китайский бизнес шаг за шагом завоевывает Европу. С 2010 года прямые китайские инвестиции в страны ЕС перевалили за 100 миллиардов евро. Около 60 процентов этих средств поступило в наиболее развитые страны — Великобританию, Германию и Францию. Китайский бизнес не жалеет денег на приобретение инфраструктурных объектов — воздушных и морских гаваней, грузовых терминалов, не пренебрегает и крупными промышленными предприятиями. К примеру, десятая доля крупнейшего лондонского аэропорта Хитроу принадлежит китайскому суверенному фонду China Investment Corporation, а контрольным пакетом афинского морского порта Пирей владеет COSCO Shipping, входящая в группу китайских и гонконгских компаний COSCO Group Ltd. В той же Греции китайской компании принадлежит более 50 процентов акций Национальной энергетической корпорации, а в Швейцарии — крупнейший агрохимический концерн Sygente. Список можно продолжать долго.
Эта активность распространяется и на менее состоятельных членов Евросоюза — страны Центральной и Восточной Европы, где инвестиции Китая за тот же период выросли вдвое. На состоявшемся полгода назад в Будапеште саммите правительств государств Европы и Китая в формате "16+1" глава Госсовета КНР Ли Кэцян заявил, что Пекин намерен в ближайшее время вложить в развитие этого региона один миллиард долларов.
Европа — важное, но не единственное направление распространения китайского бизнеса по планете. Его позиции продолжают укрепляться в Азии, об этом, к примеру, говорит то, что влиятельный в Японии Азиатский банк развития (АБР), который долгое время соперничал с китайским Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (АБИИ), сообщил о намерении сотрудничать, поскольку отныне видит в АБИИ не конкурента, а партнера. По словам декана Института мировой экономики и развития Китайского института международных проблем Цзяна Юэчуня, это свидетельствует о перемене в отношении Токио к проекту КНР "Один пояс, один путь".
"Раньше США и Япония негативно воспринимали китайскую инициативу, вплоть до ее отрицания. Но в последнее время японский премьер Синдзо Абэ многократно высказывался в поддержку этого проекта, выражал готовность развивать сотрудничество", — утверждает китайский ученый.
Эксперты отмечают, что в состав учредителей АБИИ вошла Индия, также выступавшая против концепции "Один пояс, один путь".
От экватора до полюсов
Скоро могут начаться переговоры о создании зоны свободной торговли между Китаем и Южной Америкой. Это вполне ожидаемо и предопределено крепнущими торгово-экономическими связями, полагает эксперт Центра финансовых исследований Китайского народного университета Бянь Юнцзу.
"Китай вложил крупные инвестиции в добычу полезных ископаемых, инфраструктуру, сельское хозяйство, другие экономические сферы Южной Америки. Скупает минеральное сырье и продукцию. Экспортирует электронику и промышленную продукцию. Взаимная дополняемость экономик очень плотная, объемы торговли неизменно увеличиваются", — говорит китайский специалист.
В то же время в Латинской Америке, куда Китай пришел давно и действует там очень успешно (например, строит в Венесуэле целые города), наметилась принципиально новая тенденция: в торговле с Пекином начинают постепенно переходить к расчетам в юанях. Свою зависимость от США из-за традиционной долларизации экономик эти страны пытаются преодолеть, заключая с Китаем своповые валютные соглашения. Среди наиболее перспективных направлений сотрудничества — строительство железной дороги, которая свяжет Атлантический и Тихий океаны, а также взаимодействие на высоком уровне в сельском хозяйстве и промышленности — в частности, в авиастроении.
Все больше тяготеют к юаню и африканские государства. Ряд стран Восточной и Южной Африки рассматривают китайскую денежную единицу в качестве резервной валюты. Только за 2016 год, по данным SWIFT, объем платежей, номинированных в юанях, в Южной Африке вырос на 65 процентов. Это следствие резкого увеличения экономического присутствия на континенте — объемы китайских инвестиций в африканскую энергетику сейчас больше, чем в ту же отрасль Южной Азии.
"В некоторых африканских странах ощущается дефицит доллара. Поэтому выбор юаня — вполне логичная и своевременная мера. Юань — очень стабильная валюта, способная обеспечить поддержку и безопасность хоть в торговых расчетах, хоть в финансовых инвестициях или создании резервов", — считает Лю Ин, научный сотрудник Института финансовых исследований "Чунъян" Китайского народного университета.
Таким образом, на планете практически не остается мест, куда еще не явился Китай, — со своими деньгами, товарами, технологиями. В том числе и мест необитаемых: вместе с Россией китайцы осваивают Арктику, готовятся спустить на воду второй большой ледокол "Снежный дракон — 2". Еще Пекин поддерживает работу трех антарктических полярных станций, собирается установить там два мощных телескопа и построить первый на шестом континенте аэродром.
Дракон добрый или злой?
Экспансией Китая недовольны не только во Вьетнаме. В прошлом году китайские инвестиции в экономику Австралии сократились на одиннадцать процентов. Причина — политические осложнения, вызванные заявлениями австралийского премьера Малкольма Тернбулла о вмешательстве КНР во внутренние дела, работу СМИ и образовательных учреждений страны. И это притом что Китай потребляет примерно 36 процентов всего австралийского экспорта, а между странами действует соглашение о свободной торговле. Испортились отношения и с Новой Зеландией в результате шпионского скандала вокруг местного парламентария китайского происхождения Ян Цзяня. Как выяснили новозеландские СМИ, он при заполнении документов на иммиграцию не сообщил, что ранее был офицером военной разведки КНР.
"На самом деле планетарная активность Китая обусловлена его геополитической ролью. Это вторая экономика в мире, которая догоняет первую, американскую, и то, что бизнес КНР повсеместно теснит бизнес США, совершенно естественно. Однако бросается в глаза разница в методах: в отличие от Вашингтона, Пекин для достижения своих целей не развязывает локальные войны, не устраивает "оранжевые революции" и вооруженные перевороты, не свергает законно избранные правительства", — подчеркивает Сергей Санакоев.
Явление это, безусловно, естественное, хотя и очень масштабное в силу мощи китайской экономики, соглашается профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Алексей Портанский. В некоторых сферах Китай уже захватил мировой рынок, например, в дешевом сегменте производства одежды и обуви, в том числе и в США. Пекин все увереннее стремится к первенству в IT-технологиях. Пока трудно представить себе мировое лидерство Китая в автомобилестроении, но в перспективе и это не выглядит невозможным.
"В то же время нельзя забывать, что Китай не считается демократическим государством, в этой стране действуют жесткие законы и беспощадно подавляется инакомыслие. А всякий региональный или глобальный лидер, расширяя зоны влияния, неминуемо проецирует туда особенности собственного устройства и своей идеологии", — напоминает Алексей Портанский.
Материал подготовлен при содействии Sputnik Chinese.
