МОСКВА, 29 янв — РИА Новости, Вадим Саранов. Во Франции продолжается общенациональная стачка тюремных надзирателей. Причина протеста — участившиеся нападения заключенных-исламистов на персонал. С начала года в стране произошли как минимум три подобных инцидента. По различным оценкам, доля мусульман, в том числе радикально настроенных, среди заключенных европейских тюрем перевалила за 70% и продолжает расти. О стремительном "озеленении" пенитенциарных учреждений все чаще говорят и в России, причем на официальном уровне. О том, грозит ли России тюремный джихад, — в материале РИА Новости.
Против всех
"Тюремные джамааты" — такое название закрепилось за сообществами приверженцев радикального и не очень ислама в местах лишения свободы. Заключенные новой "зеленой масти" появились в начале нулевых, когда в колонии по всей стране прибывали осужденные участники незаконных вооруженных формирований из Чечни. Влияние джихадистских ячеек в колониях росло, наряду с "черными" и "красными" возникли так называемые "зеленые зоны". Их теневая жизнь течет уже не по традиционным тюремным укладам, бал здесь правят законы шариата.
Ситуация с тюремными джамаатами значительно обострилась после выхода на мировую арену "Исламского государства"*. Тюрьмы и колонии, по словам экспертов, — благодатная почва для вербовки потенциальных боевиков. Одни экстремистские ячейки действуют автономно, другие управляются централизованно. В частности, по утверждению экспертов, большое внимание пропагандистской работе среди заключенных, помимо ИГ*, уделяет запрещенная в России террористическая организация "Хизб ут-Тахрир".
"У осужденных много свободного времени, и они тратят его на агитацию, — считает Роман Силантьев. — Кроме того, для многих заключенных, которые не относятся к авторитетным категориям, бывает выгодно принять ислам. Таким образом они смогут повысить собственный статус и улучшить свое положение".
Джамаат как способ выживания
Mежду тем в экспертной среде бытует и другое мнение — эффективность тюремных джамаатов в качестве вербовочных пунктов на самом деле достаточно низка. Потенциальный террорист сможет вступить в ряды боевиков лишь после освобождения, а до этого обычно еще долгие годы. Кроме того, в своей массе уголовники — не из тех, кто готов принести себя в жертву во имя какой-либо идеи.
Тем не менее сообщения о разоблачении вербовщиков ИГ* за колючей проволокой появляются в СМИ регулярно, причем география не ограничивается исправительными колониями Северного Кавказа. Двадцать четвертого января этого года прокуратура Тверской области утвердила обвинительное заключение в отношении обитателя колонии строгого режима, который агитировал осужденных вступать в ряды ИГ*, — вербовщик демонстрировал пропагандистские видеоролики на смартфоне и призывал к "священной войне против неверных".
Глас тюремных проповедников может распространяться и на волю. В 2016 году Северо-Кавказский окружной военный суд за публичные призывы к террористической деятельности приговорил к трем с половиной годам колонии строгого режима 30-летнего Хабиба Биболатова. Агитацию он вел из колонии, не только среди осужденных, но и в соцсетях.
Возникновение в колониях сообществ, объединенных по религиозному признаку, чревато и усилением межконфессиональной напряженности, считают эксперты. Пока массовых кровавых побоищ между мусульманами и представителями других конфессий, к счастью, не было. Самый крупный инцидент случился в феврале 2017 года в одной из тувинских колоний, где группа из двух десятков блатных устроила погром в тюремной мечети и избила молящихся в ней осужденных. Правда, сам конфликт носил скорее характер обычной уголовной разборки.
Спецколонии со спецпитанием
"Существующие инструменты противодействия экстремизму в исправительных учреждениях не отличаются достаточной эффективностью, — считает Роман Силантьев. — Есть, конечно, и глобальные пути решения этой проблемы. Террористы не должны сидеть в колониях. Им нужно либо давать сроки не ниже пожизненного, либо депортировать их из страны. А когда террористы или их пособники получают по пять-шесть лет лишения свободы — это очень опасно".
"Если среди осужденных есть группы, которые придерживаются каких-то религиозных канонов, то государство должно идти им навстречу, делать некие уступки, — уверен Сергей Петряков. — Много конфликтных ситуаций сегодня возникает вокруг организации питания, когда руководство учреждений обязывает мусульман есть свинину, а в случае отказа от пищи выносит взыскания. Почему бы не ввести для мусульман отдельный рацион, заменив свинину менее дорогой курицей?"
Озвучиваются и достаточно экзотические предложения по снятию религиозной напряженности в местах лишения свободы. Среди них — создание специальных мусульманских исправительных колоний. Правда, эксперты относятся к этой инициативе скептически — она противоречит действующему законодательству. По закону большинство осужденных должны отбывать наказание в регионе, где проживали до совершения преступления. Создавать же отдельные колонии в каждой области или республике, где проживают мусульмане, очевидно, слишком накладно для бюджета.
*Террористическая организация, запрещенная в России.
