Горящий Париж: Франция пока так и не поняла, что происходит

Ирина Алкснис

Франция вновь неплохо погуляла.

Очередные "протесты выходного дня" в Париже, Тулузе и других городах сопровождались масштабными столкновениями демонстрантов с полицией, погромами и поджогами машин. Для наведения порядка полиция применила слезоточивый газ. В субботу во французской столице было задержано свыше 260 человек. Ранения, по данным французского МВД, получили 110 человек, из них около 20 полицейских. Один человек погиб в результате ДТП, вызванного уличными баррикадами. При освещении протестов пострадали 12 журналистов RT.

Судя по всему, на этой неделе можно ожидать продолжения протестов. Во всяком случае, официальный представитель правительства Франции заявил по возможности введения режима чрезвычайного положения. Впереди также слушания в cенате страны, на которых выступят министр внутренних дел и госсекретарь.

Пожалуй, самым любопытным в происходящем является то, что истинная подоплека событий неочевидна, а объясняющие версии — в том числе от представителей Франции — разнятся кардинально. Однако основных — три.

© РИА Новости / Ирина Калашникова

Перейти в медиабанк

Первая утверждает, что на самом деле взбунтовалась "старая добрая" (и "белая") Франция, терпение которой по отношению к государственной политике со всем ее радикальным мультикультурализмом и политкорректностью оказалось исчерпано, а история с повышением цен на топливо стала просто спусковым крючком, запустившим реакцию "разгневанных горожан". Таким образом, нынешние беспорядки интерпретируются как протестное движение общества против истеблишмента и неприемлемой для граждан политики государства.

Вторая версия говорит о не просто срежиссированном характере происходящего, но об открыто "майданной" природе протестов. Следует признать, что аргументы в пользу данного объяснения весьма убедительны. То, что французские протесты в практическом смысле являются калькой с многочисленных "цветных революций" последних полутора десятилетий, может заметить любой. Отличная координация участников с помощью социальных сетей, грамотное маркирование и наименование протеста ("желтые жилеты"), привычный (даже, можно сказать, навязший в зубах) символ в виде вскинутого сжатого кулака — все это хорошо знакомо по другим странам, от Египта до Украины.

© РИА Новости / Ирина Калашникова

Перейти в медиабанк

В свою очередь, тема "цветной революции" автоматически ставит вопрос о том, кто эти протесты заказал, организовывает и финансирует. А поскольку раньше ответ на эти вопросы всегда был один — Соединенные Штаты Америки, их руку видят и в французских событиях. Причиной же называют нынешние европейско-американские разногласия и желание Вашингтона подорвать Францию как одно из ключевых звеньев "европейской коалиции" против США.

Третья версия напоминает, что уличная активность является вполне традиционной частью политической жизни Франции и за ней всегда стоят те или иные договоренности между властью и общественными структурами, отвечающими за "улицу" (в частности, профсоюзами). Даже радикалы, дерущиеся с полицией и жгущие автомобили, являются своего рода механизмом саморегуляции французской системы.

Таким образом, по мнению сторонников данной точки зрения, нынешние беспорядки — не более чем очередной "договорняк" между властью и оппозицией. Просто на этот раз все происходит несколько более бурно, чем обычно.

Как ни странно, но вот это расхождение во мнениях даже со стороны самих французов, по-своему является не менее важной особенностью происходящего, чем уличные бои и картинки, крайне похожие на те, что пять лет назад приходили из Киева.

Дело в том, что подобная неясность сути процессов является маркером "развивающихся систем". Это по поводу России, Грузии или того же Египта привыкли спорить, что из себя представляет и насколько значимо то или иное оппозиционное мероприятие. Запустит ли массовая акция процесс, который приведет к концу "авторитарного коррумпированного режима" и к "победе демократии", или же все снова закончится не начавшись?

В отношении стран "развитой демократии" подобные вопросы еще совсем недавно даже возникать не могли, потому что система была отлажена и работала бесперебойно много десятилетий — по третьей концепции.

Однако в связи с Францией данные вопросы, как и общее разночтение, на этот раз возникли. И пока не так уж и важно, чем в итоге все закончится на этот раз.

Важнее другое. Все происходящее с несколько неожиданной стороны показывает, как процесс расшатывания сложившегося мироустройства охватывает даже самые стабильные и прочные системы, за последние десятилетия превратившиеся в символ устойчивости и бесперебойной работы.

Чтобы понять, насколько французские события выбиваются из привычной канвы, достаточно заглянуть в Твиттер известнейшего французского "политического философа" Бернара-Анри Леви — человека, у которого в багаже поддержка бомбардировок Югославии и свержения Каддафи, а также воспевание всех "цветных революций", особенно украинского Майдана. Его многочисленные заявления, начиная с "мы все украинцы", разошлись настолько широко, что он приобрел определенную, хотя и одиозную, известность и в России (и даже послужил прототипом одного из самых отвратительных персонажей романа S.N.U.F.F. Виктора Пелевина).

Так вот, этот "певец Майдана" последние дни строчит многочисленные нервные, если не сказать истерические, твиты по поводу событий в Париже. Твиты, в которых он громко возмущается протестующими и их действиями. Вот, например, очень характерный комментарий: "К тем, кто играет с огнем, сегодня вечером возникает только один вопрос: вы поддерживаете или нет институты республики? Силы правопорядка? Демократически избранного президента? Остальное — болтовня".

Безусловно, подобные заявления дают обширную почву для ерничества и обличения лицемерия господина Леви, который считал все выше перечисленное — от правоохранителей до демократически избранного президента Виктора Януковича — совершенно несущественным, когда речь шла до домайданной Украине.

Однако стоит обратить внимание на то, что этот знаток расшатывания политических систем и свержения законных властей искренне нервничает по поводу того, что происходит в данный момент в его собственной стране. И одно это свидетельствует о том, что Франция переживает нечто не совсем обычное для себя.