Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ
Новым президентом Южной Кореи стал либеральный левоцентристский кандидат от Демократической партии Мун Чжэ Ин, набравший чуть более 40% голосов избирателей. Его ближайший преследователь и, по сути, единственный соперник — представитель партии "Корейская свобода" Хон Чжун Пхе — получил лишь 24%. На третьем месте еще один либерал — Ан Чол Су из Народной партии с 21,41%.
Столь серьезный успех либерал-прогрессистов объясняется кризисом, в котором оказались местные консерваторы. Их девятилетнее правление в Южной Корее завершилось импичментом президента Пак Кын Хе, которую обвинили в коррупции и в разглашении секретных сведений своей подруге-сектантке (которая занималась сбором "пожертвований" у крупнейших компаний страны). Население требовало реформ как в экономике, так и во внешней политике.
Я тут главный
Собственно, президент Мун готов корректировать внешнеполитический курс с первого же дня своего президентства. "Если необходимо, я сразу вылечу в Вашингтон, если позволят условия, готов посетить и Пхеньян", — заявил он в ходе своей инаугурационной речи. Новому хозяину Голубого дома (Чхонвадэ, официальная резиденция главы Южной Кореи) есть о чем поговорить со своим коллегой в Белом доме, а также с Новой звездой КНДР.
Разговор с Трампом будет непростым, но коротким, и в основном не в пользу президента Муна. Да, южнокорейский президент пообещал пересмотреть решение о размещении на территории Южной Кореи американской ПРО (THAAD), и китайцы очень ждут от него этого пересмотра. Ждут и некоторые южнокорейские предприниматели, работающие на китайском направлении (КНР в качестве воспитательной меры ввела ряд ограничений на товары из Южной Кореи). Однако, скорее всего, ни те ни другие не дождутся.
А вот по северокорейскому вопросу Мун готов пободаться с американцами. Новый президент (чьи родители в свое время бежали из Северной Кореи) выступает за восстановление диалога с КНДР, а также практического сотрудничества. Например, за возобновление работы индустриальной зоны Кэсон — совместного проекта между Севером и Югом, когда южнокорейские компании организовывали производства возле северокорейского Кэсона, создавали там товары руками северокорейских рабочих, а затем вывозили их назад на Юг. Мун готов встретиться с Ким Чен Ыном, "если будут выполнены предварительные условия в ядерном вопросе" (то есть если Северная Корея продемонстрирует готовность его решать). Новый президент дал понять, что готов даже взять на себя "лидирующую роль" в северокорейском вопросе внутри американо-южнокорейско-японского триумвирата.
Первый шаг
Возможно, это правильный подход. Во-первых, потому, что в случае ошибочной стратегии в отношении КНДР именно Южная Корея пострадает больше всего, а значит, она и должна иметь определяющее влияние на стратегию. Во-вторых, у Южной Кореи в силу хотя бы географического фактора больше всего возможностей для маневра. В отличие, например, от Японии, которая поставила Пхеньяну столько предварительных условий, что о каком-то серьезном японо-северокорейском диалоге не может быть и речи. Да, доцент Пусанского университета Роберт Келли призывает президента Муна к тесному сотрудничеству с Токио — и даже к соглашению "не заключать никаких сепаратных сделок с Северной Кореей".
На первый взгляд, призыв рационален: КНДР обязательно будет использовать разногласия внутри триумвирата для дипломатического маневра. Однако в то же время все понимают, что диалог необходим — в первую очередь для снижения уровня напряженности. Так пусть его ведут те, кто к нему готов. Те, кто хотя бы осознает, что необходимо "признать Ким Чен Ына как правителя Северной Кореи и нашего партнера по диалогу". Да, не бог весть какое заявление, но, как говорится в Восточной Азии, "дорога в тысячу ли начинается с одного шага". Американцы и японцы пока не сделали и его.
Два корейца — три мнения
Будут ли? Это хороший вопрос. На сегодняшний день президент не имеет безусловной поддержки парламента — у Демократической партии лишь 120 мандатов из 300. С идеологическим собратом, лидером Народной партии Ан Чол Су, контролирующим 40 мандатов, у Муна отношения непростые. Они то сотрудничали (на президентских выборах 2012 года, когда Ан снял свою кандидатуру в пользу Муна во имя консолидации прогрессистских голосов), то объединялись (когда в 2014 году тогдашняя партия Ана вошла в состав Демократической партии), то снова расходились (в 2016 году, когда Ан после череды разногласий с Муном вышел из Демократической партии и основал собственную, Народную).
А эта поддержка Муну нужна, ведь от него ждут серьезных внутриполитических и внутриэкономических реформ. В частности, реформы самого президентства. У главы Южной Кореи крайне широкие полномочия, однако применять их он может лишь в течение одного положенного ему пятилетнего срока (это ограничение ввели, дабы не скатываться назад в диктатуру). По мнению некоторых экспертов, этот вариант неэффективен — за пять лет сложно продвинуть системную реформу, зато очень легко заработать за счет "пожертвований". Большая часть политиков страны согласна с этой точкой зрения и выступает за конституционную реформу. Вот только какую?
