Владимир Ардаев, обозреватель МИА "Россия сегодня".
Решение это, скорее, формально, потому что еще в том же 1992 году 50,3% швейцарцев высказались на референдуме против присоединения их страны к Европейскому экономическому пространству, в которое входят сейчас все страны ЕС и три из четырех стран Европейской ассоциации свободной торговли. Но в то же время оно весьма символично, поскольку уже не только де-факто, но и де-юре означает отказ Швейцарии от намерения вступить в Евросоюз.
Значения этому окончательному решению швейцарского парламента придает и тот факт, что оно принято за неделю до референдума по Brexit – возможному выходу из ЕС Великобритании, который пройдет в Соединенном Королевстве 23 июня. Предсказать его итоги сегодня не берется никто, хотя последние социологические опросы показывают, что число сторонников "развода" с Евросоюзом на 6% превышают число противников выхода.
"Особый путь" Швейцарии
Даже если в Европейском союзе и существует некая центробежная тенденция, то вписывать в нее Швейцарию вряд ли правомерно, сомневается профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Алексей Портанский.
"Швейцария – совершенно особый случай, хотя она и существует в Европе в окружении стран Евросоюза. Достаточно вспомнить, что эта страна только в конце 90-х годов стала членом Организации Объединенных Наций, хотя европейская штаб-квартира ООН размещалась в Женеве. И это лишь подтверждает факт некой совершенной особости Швейцарии", — говорит он.
Brexit и Швейцария – показатели одного и того же процесса, который сейчас происходит, и процесс этот – осознание того критического состояния, в котором находится сейчас Евросоюз, не соглашается с ним президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов.
"Когда начался процесс расширения ЕС, уже было ясно, что возникнут проблемы, связанные с его управлением и регулированием. В результате переварить всех новых членов Евросоюзу пока так и не удалось – ни с экономической, ни с политической точки зрения. Очевидной стала разнонаправленность финансовой политики, особенно на примере Греции. И эта "недоинтеграция" играет сегодня роковую роль", — утверждает Дмитрий Абзалов.
Проблемы "недоинтеграции"
Страны, лишь декларативно объединенные общими целями и на словах принявшие общие правила игры, на деле по-разному представляют себе перспективы своего развития и не готовы жертвовать национальными интересами во имя призрачных общих целей.
Есть страны-члены ЕС, не вошедшие в еврозону (Польша, Великобритания, Болгария и другие), и есть европейские страны, не входящие в Евросоюз, но перешедшие на евро (например, Черногория). Есть страны, вошедшие в Единое экономическое пространство, но так и не вступившие в Евросоюз (например, Норвегия). Взносы, которые платят страны-члены ЕС в общую казну, далеко не всегда оправдываются теми преференциями, которые они в итоге получают (скажем, Великобритания), зато другие получают значительно больше, чем вкладывают (к примеру, Польша).
Это и другие примеры "недоинтеграции", по мнению Абзалова, как раз и определяют выбор Швейцарии, а ее традиционный независимый статус лишь способствует этому выбору.
"В итоге Швейцарии намного выгоднее строить независимую экономическую политику, сохраняя и поддерживая свою валюту – одну из самых стабильных в мире. А интегрироваться с другими государствами эта страна предпочитает лишь на политическом уровне", — подытоживает Дмитрий Абзалов.
Выбор Швейцарии – тревожный звонок
Евросоюз сейчас переживает не лучшие времена, в Европе сложилась крайне сложная ситуация, обусловленная сразу несколькими весьма серьезными факторами, считает заместитель директора Института стран СНГ Владимир Евсеев.
"На первом месте стоит проблема беженцев, которая очень сильно ослабила связи внутри Европейского союза, фактически частично приостановив деятельность Шенгенского соглашения. Затем – очень серьезные расхождения во взглядах на то, как дальше развиваться Евросоюзу. Намеченную реформу провести не удалось", — перечисляет Владимир Евсеев.
Среди назревших – вопрос о том, кто кого должен содержать, должна ли, к примеру, Германия дотировать другие государства, продолжает он. Великобритания добивается особого статуса в ЕС, и это вызывает раздражение других членов Евросоюза. И все это накладывается если не на общую экономическую стагнацию, то на очевидное замедление экономического роста.
Есть внутри ЕС проблемы серьезных задолженностей – как компаний, так и государств. Механизм поддержки и оказания помощи показал свое несовершенство. Всё в совокупности создает серьезную неустойчивость.
"Не хочу сказать, что имеет место кризис, но, во всяком случае, налицо повод задуматься о том, может ли Европейский союз продолжать существовать в таком виде, как он есть", — говорит Владимир Евсеев.
Пересмотра требует сложившаяся в ЕС "система консенсуса", когда любая страна может заблокировать любое общее решение. Кроме того, членам Европейского союза необходимо задуматься о необходимости ослабления влияния США на европейские процессы – прежде всего, имея в виду программу Трансатлантического партнерства, утверждает эксперт.
Ослабление единства Европейского союза происходит в рамках всемирного процесса деглобализации, который стал заметно проявляться после финансового кризиса 2008 года, считает Алексей Портанский.
"В мире сегодня есть вполне конкретные политики, олицетворяющие этот процесс, – например, Дональд Трамп или Марин Ле Пен. И если состоится Brexit, то он ощутимо ускорит эту тенденцию. Между тем, ряд исследователей утверждает, что именно процессы деглобализации в начале прошлого века привели к Первой мировой войне", — напоминает аналитик.
