Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Французский президент Николя Саркози, который начал свой «марш в НАТО» еще в прошлом году, наконец, объявил, когда марш завершится - и Франция полностью реинтегрируется во все военные структуры альянса. Это произойдет на предстоящем 3-4 апреля юбилейном, в честь 60-летия альянса, саммите.Он пройдет попеременно во французском Страсбурге и немецком Киле. От возаращения, по словам Сарко, выиграет и Франция, которой не дело стоять в стороне от блока, куда входят почти все члены Европейского Союза, и сама НАТО, которую Франция может облагородить, изменить к лучшему и ввести, наконец, в XXI век. «Железо» блока уже давно в него вступило, но вот политически НАТО этого еще не сделала.
Как ни странно это кажется, но все в этих заявлениях Саркози, сделанных во время выступления в École Militaire (некоем подобии нашей Академии генштаба) 11 марта, есть чистая правда. О необходимости структурных реформ блока в европейских столицах говорят уже давно. А с учетом нынешней сложной мировой финансовой обстановки, очень серьезного падения реноме Вашингтона, необходимость реформ обретает новый смысл: бюрократия НАТО здорово зажирела, а его геополитическое мышление (остатки наследия Буша-младшего) остается на уровне 70-х - 80-х прошлого столетия.
Никто, естественно, не утверждает, что США утратят свою доминирующую роль в блоке, или что только Франция, и лишь она одна, вытащит его в третье тысячелетие. Но все признают, что гиперактивность французского президента поможет так встряхнуть блок, чтобы от него полетели лишние бюрократы в форме и в штатском, а в своем мышлении он хоть немного бы протрезвел и, как говорится, выглянул бы, наконец, на улицу. Как раз тут Париж может кое-что сделать. И уже делает.
Французский генерал (пока неизвестно, какой именно) уже фактически положил в карман пост командующего так называемым Allied Command Transformation, или Объединенным командованием по трансформации. Оно было создано в 2003 году и расположено в Норфолке, в штате Вирджиния, где находится крупнейшая военно-морская база США. Это командование называют «престижным» по той лишь причине, что оно находится в США, и на командный пост здесь еще ни разу за всю историю «не ступала нога европейца».
На самом деле, Объединенное командование по трансформации представляет собой некое подобие методологического отдела НАТО, который должен разрабатывать пути и намечать задачи долгосрочного развития альянса. Т.е. как раз и готовить его к вступлению в XXI век, куда он вошел только своей «военной ногой», но куда еще не вступила его политическая составляющая.
В Европе уже давно настаивают на коренной структурной, управленческой реформе, дебюрократизации НАТО, сокращении его штатов. Сами НАТОвские генералы, правда, пока отбивали все реформистские атаки очень сильным контраргументом – дескать, нельзя превращать НАТО в «ОБСЕ в униформе». Но на нынешнем этапе этот аргумент уже не действует. Как, впрочем, не действует и ОБСЕ.
Возвращая Францию в НАТО, Саркози, конечно, рискует несколько подпортить репутацию Франции в глазах арабского мира и Африки. Для них Париж «вне НАТО» всегда обладал особым, неповторимым, французским внешнеполитическим почерком. «Прислоненный» к НАТО он, как полагают на Ближнем Востоке и в Африке, поневоле впитает в себя и внешнеполитические ароматы Вашингтона, т.е. лишится части своей политической независимости. Но это, конечно, больше зависит от того, кто в данный момент стоит у руля Франции, а не от членства в НАТО.
Идея возврата Франции в НАТО почему-то всегда более всего раздражает Россию, и Саркози здесь выглядит чуть ли не самым отъявленным и наглым пронатовцем со времен Шарля де Голля, главным «предателем» натовского дела (де Голль вышел из блока в 1966-м году и выгнал из Парижа натовскую штаб-квартиру). Что мало соответствует действительности. Францию начал возвращать к проатлантической ориентации еще Жорж Помпиду. Еще большим атлантистом, чем Помпиду и Жискар д’Эстен, оказался Франсуа Миттеран. А предшественник Саркози Жак Ширак почти уже вернулся в интегрированную структуру НАТО, но его план забуксовал, когда тогдашний президент Билл Клинтон наотрез отказался «отдать» французскому генералу Южное командование НАТО в Неаполе. До 1966-го года именно француз занимал этот пост.
С военной точки зрения «прислонение» Франции к НАТО для России совершенно ничего не изменит. Но для Франции – да. И Миттеран, и Ширак прекрасно понимали, что атлантическая ориентация и взвешенное партнерство с США дадут Франции гораздо больше выгод, чем ее «одиночное плавание» где-то сбоку от НАТО.
Николя Саркози в этом смысле только продолжатель, а вовсе не застрельщик «аннулирования развода». К воцарению Саркози в Елисейском дворце французы уже несколько лет прорабатывали вариант «достойного возвращения» в НАТО. Они полагали, что расширение блока на Восток при сохранении французского «полу-членства» может только укрепить позиции Вашингтона и Берлина на пространствах бывшего Варшавского договора и, не дай Бог, на европейском юге, который Франция всегда считала «карманным». Мало кто знает, но именно Франция, «не совсем член» НАТО, наиболее активно настаивала и настояла на том, чтобы дружественная Румыния была в «первой волне» вступления. Это самый яркий пример того, как Париж готовил себе почву для контрбаланса на южном фланге НАТО к своему «возвращению».
Все последние 10 лет Франция, по существу, уже была интегрирована в военные структуры блока и по участию в военных операциях НАТО всегда стояла на 4-м месте (по числу солдат, например, в Косово или Афганистане), после США, Британии и Италии.
У французов возвращение в НАТО не вызывает заметных протестов. Саркози ругают за это лишь в парламенте. Больше по причине исторических эмоций (все то же забвение наследия де Голля). Национальное собрание Франции должно проголосовать по вопросу о возвращении страны в интегрированное военное командование НАТО 17 марта. Чтобы не случилось никаких неожиданностей, вопрос о НАТО включен в общую формулу голосования…по вотуму доверия правительству. А уж такое голосование оно навряд ли проиграет.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
