Никита Петров, специально для РИА Новости.
После визита в Ливийскую Джамахирию правительственной делегации России во главе с президентом Владимиром Путиным информационные агентства наперебой и достаточно подробно рассказывают о тех контрактах, которые заключили между собой Москва и Триполи в нефтегазовой области, в том числе и в разработке новых месторождений, создании заводов по сжижению газа и переработке нефти, о строительстве новой электростанции. Говорится в тех сообщениях и о планах прокладки железной дороги Сирт-Бенгази вдоль побережья Средиземного моря, чем займется российская сторона в лице «РЖД», о списании ливийского долга на 4,5 млрд. долларов и о других торгово-экономических соглашениях. Лишь одна тема не получила должного освещения - военно-техническое сотрудничество между двумя странами, хотя накануне поездки Владимира Путина в Ливию об этом говорилось в печати довольно много. Что произошло? Неужели ни один запланированный контракт не был подписан?
Однозначно ответить на эти вопросы нельзя. Начнем с того, что область военно-технического сотрудничества России с зарубежными странами, тем более, с арабскими, всегда окружена определенной завесой секретности. Это понятно. Не все покупатели российского оружия и боевой техники хотят публичных сообщений о содержании своих контрактов и о том объеме вооружений, которые они приобретают для своей армии. Борьба за проникновение на богатейшие арабские оружейные рынки, где расплачиваются «живыми деньгами», со стороны крупнейших мировых держав - очень острая. Малейшее нарушение баланса в пользу той же Москвы всегда вызывает яростное противодействие на всех политических, экономических и информационных фронтах. А вместе с ним и достаточно жесткий нажим. Не все готовы ему противостоять. Поэтому такие сделки, как правило, проводят в тишине или, скажем по-другому, в информационном вакууме.
И Ливия, у которой очень сложные отношения и с США, и с Великобританией, и с другими западными странами, тут не исключение, а, скорее, правило. Страна, которая подвергалась многолетним санкциям Совета безопасности ООН и не могла ни закупать нового оружия, ни модернизировать то, что стоит у нее на вооружении, это хорошо знает. Тем более, что в памяти ее руководства есть не столь давние примеры ракетно-бомбовых ударов американской авиации, от которых Триполи никто не смог или не захотел защитить. Сообщать всему миру о том, что они закупили у России системы ПВО или танки, подводные лодки с крылатыми ракетами на борту, ливийцам, видимо, не очень хочется. Упрекнуть их в этом нельзя. А Москва тоже не может нарушать джентльменских соглашений с партнером по оружейному бизнесу. Отсюда небольшой «заговор умолчания».
Тем не менее, специалисты, знакомые с ситуацией в военно-техническом сотрудничестве двух стран утверждают, что несколько контрактов между ливийскими военными и российским монополистом в области торговли оружием - «Рособоронэкспортом» во время визита в страну Владимира Путина были все-таки подписаны. В первую очередь, они связаны с модернизацией той боевой техники, что ранее поставлялась Триполи еще Советским Союзом или Россией в конце восьмидесятых - в начале девяностых годов прошлого века. И даже раньше. Это зенитно-ракетные комплексы С-125 «Печора» и «Оса-АКМ», танки Т-72, эсминцы и патрульные катера. Всего на 300 млн. долларов.
На закупку другого, подчеркнем это слово, современного вооружения - многофункциональных истребителей Су-35, зенитно-ракетных комплексов С-300ПМУ2 «Фаворит» и «Тор-М1», пяти десятков танков Т-90С, дизель-электрической подводной лодки проекта 636 и реактивной системы залпового огня «Град» подписаны меморандумы о намерениях. Как говорят в кругах, приближенных к торговле оружием, будущие контракты составят, как минимум, 2,3 млрд. долларов.
Договоренность о нынешних и будущих оружейных контрактах как раз и стала основанием для «списания ливийского долга России в размере 4,5 млрд. долларов». Официальные лица российской делегации не поясняли, на каких условиях списан этот долг. Но из анализа аналогичного опыта, который был использован в отношениях с Алжиром, понятно, что в обмен на это списание Триполи взял на себя обязательство закупить у России на всю эту сумму «продукцию машиностроения». Если вспомнить, что строительство железной дороги от Сирта до Бенгази оценивается в 3,5 млрд. долларов, то остальная доля «машиностроительной продукции» как раз и падает на оружие и боевую технику. На ту, что будет модернизирована, и на ту, о намерении купить которую стороны только договорились. Хотя остаток долга в один млрд. долларов, конечно же, не покроет стоимости всех вооружений, что запланированы на перспективу. Их цена еще будет уточняться. Тем более, что эти контракты рассчитаны не на один год, а, как минимум, на 5-7 лет.
Из приведенных рассуждений возникает очевидный вопрос: не теряет ли Россия своих денег, списывая Ливии долг в весьма «кругленькую сумму» даже под обещание новых контрактов, как в области вооружений, так и гражданского строительства? Может, стоило настаивать на его возвращении, жестко обуславливая это новыми контрактами?
Ответ на этот вопрос со стороны специалистов однозначный: списать долг на тех условиях, которых добились российские переговорщики, очень выгодно. Во-первых, теперь есть определенная гарантия, что наше место на этом оружейном рынке не займут конкуренты. Во-вторых, Триполи будет «привязан» к российскому оборонно-промышленному комплексу на долгие годы, даже несмотря на то, что там может измениться руководство.
Сегодня Россия торгует не отдельными образцами оружия и боевой техники, а жизненными циклами этих образцов. Это совсем другой вид бизнеса. Экспортеры вооружений не просто поставляют партнеру танки и зенитно-ракетные комплексы, они берут на себя обязательство поддерживать их жизнеспособность и эффективную боеспособность на протяжении, как минимум, 20-30 лет - постоянно модернизировать, проводить сервисное обслуживание, ремонт, даже менять на новые, более совершенные, но аналогичные образцы. Пример с подписанными в Триполи контрактами на модернизацию разработанных и выпущенных еще на рубеже семидесятых-восьмидесятых годов прошлого века зенитно-ракетного комплекса С-125 «Печора» и танка Т-72 как раз и подтверждает этот принцип.
Думается, такой «тихий бизнес по-ливийски» российские экспортеры вооружений распространят и на другие страны. На планете достаточно много государств, у которых сложные отношения с «сильными мира сего», но где еще в большом количестве присутствует советская\российская боевая техника, требующая замены, модернизации и новых, негромких поставок.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
