Европейцы скоро поймут, что все, что делает сейчас Россия, им во благо, по сути, мы Европу сегодня спасаем от ее самой, ведь континент погряз в жутком безбожии, заявил академик РАН, лауреат Государственной премии РФ, научный руководитель Института Востоковедения РАН Виталий Наумкин. В интервью РИА Новости он рассказал, насколько тонок Восток, когда цена за баррель нефти будет определяться в рублях, и кто бегает сегодня со спичкой, грозя разжечь мировой пожар. Беседовал Серго Кухианидзе.
— Виталий Вячеславович, вы один из авторитетнейших востоковедов в мире, регионом этим занимаетесь всю жизнь, объездили его вдоль и поперек. У кого как не у вас узнать, действительно "Восток — дело тонкое", как считал красноармеец Сухов в фильме "Белое солнце пустыни"?
— Нет, это красивая, но пустая фраза, хотя сам фильм прекрасен. Страны Востока не тоньше, чем все остальные. По мне, так они вообще ближе и понятнее, прежде всего, в культурно-цивилизованном смысле. Вспомним, что христианство, ислам, иудаизм вышли именно из тех мест. Я, например, чувствую себя достаточно комфортно в любой части Ближнего Востока, независимо от того, в каком государстве нахожусь, и кто там правит.
А вот, если взять, допустим, Дальний Восток, Юго-Восточную Азию, где я также нередко бываю, то они мне, откровенно говоря, совсем не близки. Там совершенно иной менталитет. Для меня это непонятные и чужие культуры, резко отличающиеся от нашей.
Имею ввиду даже привычки, обычаи, отношения между людьми. Считаю, что у нас с жителями Ближнего Востока и тут много общего.
— Правда? Тогда объясните, что общего, допустим, у россиянок с женщинами в парандже?
— Послушайте, паранджа – это внешнее, я же говорю о более глубоких вещах. Несмотря на паранджу и скромность в поведении на людях, знаете, кто является главой в арабских семьях? Женщина, как и в наших. Мужья там боятся своих жен точно также, как наши своих!
— Замечательно! Раз мы так близки по духу со странами Ближнего Востока, то, стало быть, и экономические связи сегодня нам развивать с ними проще?
— По-моему, когда мы говорим об экономике, главное не столько близость по духу, сколько взаимовыгодный интерес. Со странами Ближнего Востока он есть. Возьмем, к примеру, Турцию, которая, невзирая на санкции, угрозы Запада, ведет с Россией дела. На днях Анкара заявила даже о желании вступить в БРИКС, а ведь это страна НАТО. Такое поведение Турции объясняется тем, что за последние два года она очень сблизилась с Россией экономически, а экономика прагматична.
Из такого же прагматизма в поиске торгово-экономических партнеров исходит сейчас и Москва. России сегодня интересен любой надежный партнер, который готов с ней сотрудничать, развивать торговлю, осуществлять инвестиционные проекты, приносящие выгоду всем сторонам.
— Москве интересен сегодня любой партнер? А как же список недружественных стран правительства РФ, куда вошли уже около 50 государств?
— Подождите, друг/недруг – все это относительно. В отношениях между странами, как и между людьми, друг может стать врагом и наоборот.
Поэтому, с моей точки зрения, мы не можем исходить только из того, что общаемся сейчас лишь с дружественными государствами. Считаю, что дружественными мы должны делать всех, включая страны Европы. Мы никого не вычеркиваем из списка своих друзей раз и навсегда.
Знаете, в свое время перед советской внешней политикой ставилась великолепная мегацель — обеспечить дружественное окружение. Суть ее была в том, что наша страна должна быть окружена дружественными государствами. Такая цель, уверен, должна стоять перед нами и сегодня. Если какое-то государство по той или иной причине поворачивается к нам своей дружественной стороной, почему бы и нам не посмотреть в ее сторону.
— На память сразу приходит Саудовская Аравия?
— Точно. Во времена чеченских войн Саудовская Аравия рассматривалась Москвой чуть ли не как противник, считалось, что оттуда исходит угроза исламского фундаментализма, который несет России зерна раскола. Сейчас же этот постулат практически забыт. Смотрите, Саудовская Аравия уже полноправный член БРИКС. Она не поддается американскому давлению, санкциям, запретам на сотрудничество с нами.
Но в тоже самое время Эр-Рияд участвует в разных международных форумах, которые носят недружеский нам характер. Саудовцы сегодня стараются работать со всеми, они берегут свою самобытность.
— А давайте измерим степень дружелюбия к России тех или иных стран Ближнего Востока.
— Ну, дружелюбие измеряется по нескольким параметрам. Прежде всего, по тому, какую позицию занимает страна в ООН, когда речь там заходит о России: нейтральную, поддерживает или выступает против. Безусловно дружественными странами, таким образом, можно назвать Сирию, Иран, Ливан и еще, пожалуй, Ирак, хотя и не на 100%. Катар, Оман – это для нас скорее условно дружественные государства. По уровню дружелюбия явно рванули вперед и Объединенные Арабские Эмираты, присоединившиеся с нынешнего года, как и Саудовская Аравия, к БРИКС.
Сегодня реально немало стран, к кому Россия поворачивается. Допустим, Афганистан. Кто бы мог подумать, что мы начнем обсуждать с талибами разные взаимовыгодные проекты, из которых что-то может и получиться дельное, если они обеспечат безопасность внутри страны, где много всяких противоборствующих сил. Я даже не знал, например, что в Афганистане есть академия наук, пока не встретился недавно с ее вице-президентом – образованным молодым человеком, блестяще говорящим на нескольких языках.
— Ближний Восток – это, прежде всего, нефть. У России самой ее хоть залейся. Чем же мы можем быть экономически полезны, интересны друг другу?
— Так ведь энергоносители – нефть, газ – это сверхобласть для самой широкой кооперации. Это и всякого рода логистические, транспортные коммуникации, по которым течет нефть, идет газ, и обмен соответствующими технологиями. Это сотрудничество по нефтегазовой линии в третьих странах, где мы можем действовать сообща. Это, наконец, координация ценовых параметров в рамках ОПЕК+. Но это – и кооперация в других областях энергетики — атомной, "зеленой", а также в сфере IT-технологий.
— Пока, насколько понимаю, наше торгово-экономическое сотрудничество со странами Ближнего Востока хромает. Судя по цифрам, товарооборот России с ними составляет всего 9 миллиардов долларов, в то время, как с США – более 210 миллиардов.
— Ну и что?
— Как, ну и что?! Разве это ни о чем не говорит?
— Пока, мне кажется, это не говорит ни о чем. Видите ли, все зависит от тенденции, куда мы движемся. А тут явно прослеживается динамика, рост.
Но умалять при этом влияние Вашингтона, Брюсселя на Ближнем Востоке, разумеется, не стоит. Нельзя забывать, что капиталы, активы, которые есть у ближневосточных государств, либо вложены в какие-то акции, предприятия на Западе, либо они держат их в крупных западных банках, финансовых институтах, фондах. Там их многочисленные нефтедоллары работают, приносят им прибыль. Очень просто.
Но, когда Россия захватит контроль над международными финансовыми рынками, а мы, не сомневаюсь, это обязательно сделаем, тогда рухнет и вся эта зависимость стран Ближнего Востока, как, впрочем, и государств других регионов от США, ее валюты.
— Интересная мысль. И когда, по-вашему, это случится?
— В течение ближайших 15-20 лет.
— Есть предпосылки?
— Конечно. Дедолларизация, за которую Россия сейчас активно взялась, и которую многие наши партнеры как на Востоке, так и в странах глобального большинства поддерживают. Они также хотят уйти от долларовой зависимости, чтобы иметь возможность самостоятельно проводить свою внутреннюю и внешнюю политику.
Нам всем вместе нужно искать разные пути, как избавляться от токсичных валют, как начать полноценно вести дела друг с другом в национальных валютах, а не в долларах и евро.
Этот позитивный процесс идет. С китайцами, например, уже чуть ли не 90% наших взаиморасчетов проводятся в рублях и юанях, но пока очень медленно. На мировом уровне доллар остается главной валютой. Да, в мире много хороших банков, однако первую скрипку играют пока только банки Соединенных Штатов, они являются лидерами мирового финансового рынка.
Но верю, что наступит время, когда цену за баррель нефти мы будем определять не в долларах, а в рублях.
— … а люди будут радоваться не количеству долларов на своих счетах, в своих кошельках, а рублей?
— Именно так. Уже сегодня мир мало-помалу начинает осознавать, что доллар не только токсичен, но и опасен, что хранить активы в этой валюте чревато. Разве не об этом говорит желание Запада использовать замороженные золотовалютные резервы России в своих целях? С юридической точки зрения это чистой воды воровство. Сегодня Запад украл деньги у России, а завтра он украдет их у Китая, у Турции, у Бразилии, да у кого угодно. Неудивительно, что мировые резервы в долларах сокращаются.
— На поведение Москвы на Ближнем Востоке всегда влияли ее отношения с Израилем, как они складываются сегодня?
— Несмотря на то, что регион уже почти 80 лет раздирает один из самых долгоиграющих конфликтов, возникший фактически с момента основания государства Израиль, в последние десятилетия мы наладили отношения с Тель-Авивом, сумели грамотно лавировать в ближневосточном море противоречий.
Однако отношения эти были сильно нарушены нынешним правительством Израиля и сменились к настоящему времени даже некой враждебностью. Климат благожелательного сотрудничества был явно подпорчен политикой (премьера Израиля Биньямина) Нетаньяху. Так что сегодня на лицо явные признаки кризиса в российско-израильских отношениях, которые с существующей ныне властью в Тель-Авиве не могут быть преодолены.
— С 7 октября прошлого года на Ближнем Востоке разгорается очередной виток арабо-израильского конфликта, третий год продолжается СВО на Украине, не утихает напряженность между США и Китаем вокруг Тайваня. Все эти события влияют друг на друга?
— Еще как. Хотя многие полагают, что в мире сейчас есть лишь два серьезных конфликта — вокруг Украины и на Ближнем Востоке. Но это совсем не так.
По моему убеждению, главная угроза, главный источник большой войны в мире находится сейчас в Южно-Китайском море, где столкнулись интересы Китая, стран Юго-Восточной Азии, США, Запада в целом. Там чрезвычайно высокая напряженность. Достаточно, как говорится, поднести спичку, чтобы разгорелся страшный мировой пожар.
— И кто эту спичку может поднести?
— А кто сегодня бегает по всему миру со спичкой? Известно, Дядя Сэм. Китайцы же ведут себя мудро, они осторожны в своем поведении, не хотят рисковать.
Что касается конфликта на Ближнем Востоке, то он все-таки, скажем так, не носит глобального, международного характера. Как шутят мои друзья-американцы, с которыми я давно общаюсь: "Израиль для нас – внутренняя проблема".
Ну, а СВО на Украине скоро закончится, мы победим.
— Почему вы так уверены?
— Потому что европейцы скоро поймут, что все, что делает сейчас Россия, им во благо. По сути, мы Европу сегодня спасаем от ее самой. Ведь континент погряз в жутком безбожии. Нет, не в атеизме, а именно в безбожии, когда напрочь отрицаются все общечеловеческие ценности. Все лучшее, что есть в человеке, выбрасывается лидерами Запада на обочину. Во главу угла ими ставится аморальность, вседозволенность. Чем хуже, тем лучше. И это безумие началось не вчера.
Помню еще лет десять назад, будучи в Германии, был поражен, узнав, что в одном городе в огромной церкви открыли торговый центр, потому что люди перестали в нее ходить. Символично, не правда ли? Иисус Христос в свое изгнал "продающих и покупающих" из храма, а сегодня они в Европе вновь там, превращая святые места, как говорится в Библии, в "вертеп разбойников".
Россия же выступает сегодня инструментом возрождения религиозных, нравственных норм жизни и не только в Европе, а по всему миру.