Заложница: новые подробности о россиянке с онкологией и переломом, ее не выпускают с Бали

МОСКВА, 23 июн — РИА Новости. "Это замкнутый круг. Пять дней я просто лежу. Мне сделали только рентген", — говорит москвичка Дарья Золина. Во время отдыха на Бали россиянка сломала ногу, в которой стоит онкологический эндопротез. Девушка объясняет: на острове ей квалифицированно помочь не могут, хотя и требовали за операцию 1,5 миллиона рублей, а в Россию не вылететь — не выпускают. О тяжелой ситуации, в которую попала туристка, и об особенностях медицинской страховки путешественников — в материале РИА Новости.

"Сейчас я нахожусь в третьем госпитале по счету, держусь на обезболивающих, – говорит Дарья Золина. – По всему острову мы ищем врачей. Мне нужен онколог-ортопед, но на Бали нет таких специалистов".

Как рассказывает 25-летняя москвичка, она может только лежать. У нее сломана кость в бедре, вывернулся протез, нога смотрит в другую сторону. Травму Дарья получила во время прогулки по рисовым террасам, одной из главных достопримечательностей Бали.

Первый госпиталь, по ее словам, запросил за рентгеновский снимок 90 тысяч рублей. Полежать за ширмой, без наблюдения врачей — 300 тысяч. Во второй больнице сразу заговорили об операции, не обращая внимания на эндопротез. "Мой лечащий врач в Москве сказал, что те способы, которые здесь предлагают, не подходят. Велики риски ампутации, нагноения", — объясняет Дарья.

Операция в этой балийской больнице стоит 1,5 миллиона рублей, день в больнице — 90 тысяч. Причем, утверждает Золина, без вмешательства ее не отпускали и даже предупреждали другие госпитали, чтобы там пациентку не принимали.

"Друзья записались на прием к хирургу, которого нам рекомендовали, принесли ему мои снимки, — рассказывает она. — Но, услышав мое имя, он сразу отказал".

В третьей — уже государственной клинике — девушке тоже предложили операцию. Озвучили цену: 700 тысяч за все. Но оказалось, что специалистов нужной квалификации нет.

Врачей искали и в Джакарте, и в Сингапуре. "Лучшее решение в моей ситуации — это вернуться в Москву", — говорит Дарья, с чем ее лечащий врач согласен. Но сделать это невозможно.

По словам туристки, она обращалась в Emirates, хотела купить билеты в бизнес-класс, но в авиакомпании отказали. "Никакие коляски, гипсы не помогут. Я лежу. Все", — продолжает россиянка.

Еще одна проблема — деньги. У Дарьи не было страхового полиса ВЗР. Соответственно, все лечение, а также невозможная пока эвакуация — за свой счет или на пожертвования (а Дарья обратилась за помощью на своих страницах в соцсетях). Сейчас полис есть, но он не распространяется на события, случившиеся до его оформления.

По словам девушки, ее будущий муж, мама, подруга пишут в консульство. Дипломаты переправляют в Минздрав, где отвечают: "Мы рассмотрим вашу заявку". Дарья уточняет: "Минздрав должен снять с индонезийской стороны ответственность, если со мной что-то случится. Это позволит меня транспортировать".

"Этот случай никогда не станет страховым, так как он наступил до оформления договора, — говорит директор филиала "ЕВРОИНС Туристическое страхование" Юлия Алчеева. — То, что она поехала без полиса, — дикая беспечность!"

Эксперт рекомендует родителям девушки обратиться в Минздрав.

По словам Юлии Алчеевой, предварительно нужно расплатиться с клиникой.

Также она советует обратиться в консульство, что родственники Золиной уже сделали. Эксперт предупреждает: в такой ситуации российская дипмиссия может организационно помочь, но деньги они не выделят.

Еще стоит связаться с ассистанс-компанией. Это партнер страховой фирмы, который организует взаимодействие туриста и медицинских специалистов в разных странах.

"Родители могут заключить договор, — объясняет Юлия Алчеева. — Ассистансу нет разницы, платит страховщик или родственники пострадавшего туриста. Партнер может подключиться, помочь с организационными вопросами и даже организовать эвакуацию. Но она будет стоить очень дорого".

По словам страховщика, важно, чтобы Дарья была транспортабельна, но нужно понимать, каким образом ее перевозить: носилки, сопровождение, требуется ли аппарат ИВЛ.

"Например, у нее же нет травмы головы. В таком случае, наверное, не нужна именно санавиация, когда отправляется специальный борт, где поддерживается давление, как в барокамере, – говорит Юлия Алчеева. – Дарье, возможно, подойдет просто нормальное сопровождение с анестезиологом, который будет все контролировать".

Бизнес-класс, по словам эксперта, не вариант. Как правило, если нужны носилки, их устанавливают в экономе, снимая три, шесть, девять кресел в зависимости от необходимости. Места нужно выкупить, договориться с перевозчиком, чтобы самолет был подготовлен. Не все авиакомпании могут это организовать.

Алчеева объясняет, что страховые компании сотрудничают с Минздравом. "Например, если случай очень дорогой. Когда хватает денег только на авиабилеты, мы покупаем определенное количество кресел, а за бюджетный счет нам предоставляют медицинскую бригаду с аппаратурой", — говорит эксперт. Эвакуация спецбортом тоже может быть в сотрудничестве.

Громкий случай, также связанный с Бали, произошел в начале 2022 года. Петербурженка, блогер Полина Стрелец получила серьезную черепно-мозговую травму при столкновении гидроциклов во время отдыха на Бали. Ее ввели в состояние искусственной комы. Медицинская страховка в размере 50 тысяч долларов покрыла только часть расходов на пребывание в реанимационной палате и две операции. На еще одну операцию и возвращение в Россию спецбортом требовалось еще 15 миллионов рублей.

Близкие Полины Стрелец объявили сбор. Но в итоге власти Санкт-Петербурга сообщили, что окажут помощь жительнице города. Вопрос транспортировки решался при взаимодействии с МЧС и Минздравом России. Требовалось техническое согласование вылета спецрейса и ожидалось разрешение местного правительства на допуск бригады российских медиков к пострадавшей.

В итоге 17 февраля 2022 года медицинский самолет Sukhoi Superjet 100 с россиянкой приземлился в Пулково.

"Я бы просто хотела, чтобы мою заявку побыстрее рассмотрели, чтобы была возможность выслать помощь и меня отсюда забрать, — говорит Золина. — Единственное правильное решение в этой ситуации — вернуться домой, к моему лечащему врачу. Я знаю, он спасет меня и мою ногу" (контакты лечащего врача Дарья отказалась предоставить. — Прим. ред).

Она объясняет: для эндопротезов существуют специальные материалы, инструменты. "В российской больнице, где я лечусь с 2017 года, когда мне поставили диагноз, есть все оборудование. Я уверена, мне помогут", — говорит девушка. А вот на Бали такой уверенности нет — страшно делать на острове такую сложную операцию.