"Берем в котел".

В центре Курахово — ожесточенные бои. Подойти к самому крупному городу в западной части ДНР удалось только после освобождения небольшого, но очень укрепленного поселка — Максимильяновки. Штурмовали его бойцы 102-го мотострелкового полка 150-й дивизии. Метр за метром они продолжают двигаться вперед, спасая мирных жителей из-под обстрелов. О том, как они действуют, — в репортаже РИА Новости.

В Максимильяновку отправляемся "по-серому". Едем по изрытой тяжелой техникой, размытой грунтовке вдоль практически полностью разрушенной Марьинки.

"А дальше — Георгиевка. Небольшой поселок из трех улиц, вытянутый. Здесь штурмовали бойцы из соседнего подразделения. ВСУ стратегически важно было ее удержать, не допустив нашего продвижения, — объясняет в пути командир роты с позывным Сократ. — Прибыли мы сюда с другого направления и, скажем так, переняли эстафету — занялись Максимильяновкой".

О тяжелых боях напоминают уже ржавые остовы БМП на обочинах. В одной из них чуть было не сгорел и сам Сократ. В сентябре во время наступления его экипаж подбили из ПТУРа: машина вспыхнула, двери заблокировало. К счастью, все уцелели — благодаря бойцу из другого подразделения, который в этот момент оказался рядом.

Он подбежал и вскрыл дверь, вытащил экипаж. Правда, получил сильные ожоги рук — до сих пор в госпитале. "Спас нас. У меня же обгорели кисти рук, лицо, уши. Месяц пролечился — и снова в строй", — говорит командир роты.

За Максимильяновку ВСУ держались не просто так: это плацдарм, с которого началось активное наступление на Курахово. "Когда только заходили, с флангов Максимильяновки, с высот работали расчеты ПТУРов и FPV. Из лесопосадок — в том числе у Георгиевки и Курахово — била артиллерия. Оттуда же доставали до Петровского района Донецка. Туда долетали и дроны, и кассетные снаряды", — подчеркивает Сократ.

Самый обстреливаемый участок — въезд в поселок. Открытое пространство, единственная дорога, кругом — минные поля. Фронт здесь сдвинулся, но медлить нельзя — сюда бьет артиллерия, тут охотятся FPV-дроны. Бойцам же пока непривычно добираться сюда на транспорте.

"Сперва — только пешком. Потом — на мотоциклах, багги. Вчера впервые пробовали на "буханке" — успешно. Дней 15 назад тут была совершенно другая обстановка", — произносит Сократ, не отрывая взгляд от дороги. По его команде оперативно выгружаемся на точке — дальше на своих двоих.

Кругом разбросаны мины "лепестки", а также "колокольчики" — неразорвавшиеся суббоеприпасы кассетных снарядов. Из-за распутицы "замаскированы" грязью, сверху все вдобавок припорошило снегом. Потому под ноги надо смотреть с особым вниманием.

К обороне Максимильяновки ВСУ готовились основательно: опорные пункты на каждом перекрестке, между зданиями и под ними прорыты траншеи. Во время штурма вэсэушники укрывались в подвалах административных зданий.

"Когда были на подступах, навстречу выкатывалась техника: в частности, американская машина пехоты М113, "Леопарды"… Но после — только личный состав. Мы брали под контроль тыловые здания, обходили и в результате взяли ключевые объекты в кольцо, — рассказывает командир роты. — Например, ВСУ засели в подвале почты, сдаваться отказались. Выбивали при помощи тээмки (противотанковая мина. — Прим. ред). А школу они оставили достаточно быстро, отступив в Дом культуры".

Именно в ДК — самом высоком здании поселка — развернулись основные бои, там ВСУ упирались дольше всего. В том числе — бойцы 46-й аэромобильной бригады.

"В подвале — 18 человек. По радиоперехватам мы слышали, как грозили расстрелять тех, кто попробует сдаться", — продолжает Сократ. Один все же поднял белый флаг — его оттащили, оказали первую помощь, но не выжил — из-за большой потери крови.

Были и из 5-й штурмовой бригады ВСУ — те сдавались охотнее. С остальными, разводят руками бойцы, пришлось "закрыть вопрос тээмкой". Сперва — артиллерия и дроны. Потом четверо штурмовиков во главе с командиром взвода (позывной — Михалыч) подобрались вплотную к зданию и забросили внутрь шесть мин.

Бои за клуб продолжались двое суток. Боец с позывным Алабай, приблизившись к месту, откуда бил гранатометчик ВСУ, получил пулю в спину и ногу. Повезло — навылет. Передал по рации: "Полежу — двинусь дальше". Сослуживцы тем временем ликвидировали вэсэушника, а Алабай встал и как ни в чем не бывало пошел своим ходом. Его перевязали и эвакуировали — сейчас в госпитале.

Как только основные объекты взяли под контроль, продвижение по Максимильяновке значительно ускорилось. "Столкнулись еще с одним мощным укрепом в районе частного сектора. К зданию сложно было подобраться, поэтому разбирали его с миномета, затем пустили в ход тээмку, — рассказывает командир взвода Якудза. — А дальше просто гнали их по улице — те особо и не сопротивлялись. Было много пленных".

На штурме бок о бок с рядовыми — офицеры. "Взводные, ротные — все на передовой. В том числе и наш комбат Азак. Именно благодаря его грамотному руководству мы так быстро продвинулись", — добавляет Сократ. Якудза подхватывает: "Увидев комбата на самом передке, пехота воодушевилась. Все же когда командиры позади, то и бойцам не по себе".

Прямо на передовой бойцы 102-го полка оборудовали медицинский пункт. "Практически стерильно, — медики демонстрируют операционную. — У нас самая оснащенная точка. Обращаются за помощью и из соседних подразделений".

Пока шел штурм, здесь же укрывались и мирные. "Пенсионеры с 20-летним сыном. Их пытались вывезти ВСУ, но они отказались, ждали нас. Жили некоторое время с нами. При первой же возможности доставили их в безопасное место", — говорит медик с позывным Доцент. Эвакуация порой затягивалась: одного бойца со множественными осколочными выхаживали три недели, поскольку обстановка не позволяла его транспортировать.

"Вообще же обычно сажаем на мотоцикл или квадроцикл — и в госпиталь. Парни приезжают под обстрелами в случае острой необходимости, несмотря на большой риск. Обычно тут с осколочными, но есть и с пулевыми, — объясняет другой медик с позывным Дантист. — Зима на дворе — поступают и с переохлаждением. Если же при этом и потеря крови высокая, делаем инфузионную терапию, непрямой массаж сердца. Мы оснащены максимально — насколько это возможно, учитывая условия".

Медики работают в составе штурмовой роты: "Куда они — туда и мы". Сами выбирают маршрут. "Вместе с оператором дронов, с неба. Заранее имеем представление, куда идем и чего можно ожидать", — уточняет Доцент.

Не раз помогали пленным, которых вытаскивали с поля боя. "Первоочередно — спасти жизнь, будь то российский боец или противник, — подчеркивает командир медвзвода с позывным Склиф. — Пленных перевязываем, кормим, одеваем".

Бойцов с легкими и средними ранениями раньше госпитализировали в Донецке или Ростове-на-Дону. Сейчас в этом нет необходимости — в батальоне появился лазарет. "При первой же возможности их эвакуируют ко мне, а дальше решаем. К примеру, как-то поступил солдат с пулевым в спину, также ему повредило печень, кишечник. Его сразу в госпиталь. Если ситуация не критичная, достаю осколки сам, перевязываю, лечу — и обратно в строй. В основном в лазарете лежат с осколочными или пулевыми по касательной", — вводит в курс дела Склиф.

В прошлом он — заведующий отделением одной из больниц Уфы. В 2022-м прибыл волонтером в донецкую больницу на месяц. Вторая командировка — в ЛНР. Там познакомился с бойцами 102-го полка и подписал контракт. С тех пор — вместе со штурмовиками батальона. Признается: "Усталость некоторая, безусловно, есть. Но после всего, через что мы прошли с моими друзьями, просто взять и уехать точно не смогу. Будем здесь столько, сколько потребуется".

Между тем бойцы батальона продвинулись значительно дальше Максимильяновки. "Взяли штурмом населенный пункт Дальнее, зачистили, теперь бои в посадках. Противник держится в своих блиндажах крепко. Но все же сдаются в плен — когда понимают, что нет выхода. Большинство уверяют, что они жертвы ТЦК. Но ведут себя в бою совсем не как насильно мобилизованные", — указывает командир второго батальона Азак.

В Дальнем ВСУ выдвигались на "Леопардах". Били без разбора: прямой наводкой ударили по дому, в котором укрывались мирные жители, в том числе и дети.

Спасли женщину с двумя детьми, ее мать и свекровь. Часть пути пришлось преодолеть пешком из-за угрозы удара FPV-дрона. У назначенной точки встретил боец на багги — семью вывезли. Это первая эвакуация мирных из Дальнего. Там по-прежнему есть люди.

Вторую эвакуацию ВСУ сорвали. "Собрали пожилых. С коптера все видно — в гражданском, очень медленно идут, один на коляске. Как только вышли из Дальнего, начался минометный налет. Коляска застряла в грязи — дедушку понесли на руках. ВСУ подключили артиллерию. Точку эвакуации, куда подъехал багги, обстреляли целенаправленно, — приводит жуткие подробности Азак. — Сопровождающего бойца "затрехсотило". Людей успели посадить на багги. Женщина и мужчина погибли — муж и жена. Остальных спасли".

Через несколько дней после этого бойцы пытались вывести девушку и ее бабушку. Однако ВСУ сбросили на них взрывчатку с дрона — всех ранило. "Оказали помощь, уже все порядке. За ними присматривают и ухаживают. Но пешком им теперь тяжело, надо нести. С эвакуацией придется повременить — пока рискованно".

С продвижением за Дальнее, отметил командир, значительно полегчало в Петровском районе Донецка. "Люди уже могут спокойно стоять на остановках, открываются магазины, дали свет. Приятно все же осознавать, что это — благодаря в том числе и нашим усилиям".

Бойцам есть с чем сравнить — в 2022-м они участвовали в боях за Марьинку. С тех пор у подразделения есть неофициальное название "Отряд Клинка" — в честь погибшего там офицера, командира 2-го батальона. Посмертно награжден звездой Героя.

"На его похоронах мы дали клятву: здесь будем до конца. Как тогда нас командир вел вперед, так и мы теперь идем — это в первую очередь и мотивирует", — подчеркивает Азак.

Штурмовики бережно расправляют флаг, который еще в октябре развевался над одним из зданий Максимильяновки, в день ее освобождения. "Вместе с ним двинемся дальше", — говорят бойцы.