Американцы сделали обнищавшую Европу своей колонией

Бравурные заявления о том, что "выделение 50 миллиардов долларов Украине согласовано политически", которые неслись с Апеннин, делались исключительно на публику. Это часть информационной войны, или дезинформация — пресса (а именно СМИ размещали эти депеши с упорством булгаковской почтальонши: "Телеграмма вам"), когда совершенно сознательно и абсолютно согласованно внимание отвлекалось на ничтожную — без кавычек — цель.

Во всем сказанном действительности соответствовали лишь два факта. Первый — это количество миллиардов.

Второй факт — что полсотни миллиардов евро-атлантические элитарии намерены были у нас своровать. Желающих поживиться за ее счет Москва предупредила: "Воровство останется воровством. И не останется безнаказанным". Президент РФ добавил, что "Россия ответит на изъятие и блокировку своих активов".

Слова были адресованы собравшимся в Италии "семерочникам", шестеро из которых — политические Хлестаковы. Они и говорили, как гоголевский персонаж, что эти самые миллиарды приедут в Киев хоть на пароходе, как тот суп в кастрюльке из Парижа:

"Откроют крышку — пар, которому подобного нельзя отыскать в природе".

Еще бы! Пар, который испускает краденое, обычно ужасно воняет. Но главное тут не в запахе, а в том, что за воровство и за последствия американцы сделали ответственным общеевропейский блок.

А заодно грабят и сам ЕС.

Те замороженные активы, о конфискации которых твердили западные трещотки, как понимают все, вовсе не пачки денег, где-то там лежащие в сейфах. Это облигации и иные ценные (пока) бумаги. Облигации чаще всего государственные, ценные бумаги — обычно это акции крупных корпораций и фондов со стабильным доходом. Они приносят прибыль тогда, когда их неприкосновенность гарантирована. Как гарантирована стоимость, например, произведений искусства, или уникальных ювелирных украшений, или реликвий, хранящихся в музеях. Но как только полотна похищают, драгоценности крадут, а реликвии незаконно присваивают, они немедленно теряют свою ценность. Скупщики краденого не дадут тут соврать — они занимаются этим малопочтенным занятием и знают, что сбыть то, что своровано, можно только с очень большим дисконтом. Скидкой, если по-нашему.

Американцы, которые обращаются сегодня с европейцами как с крепостными, прекрасно это понимали. Они отлично умеют считать и знают, что конфискованные в пользу Киева активы, инвестированные нашей страной чаще всего в европейские ценные бумаги, превратятся в промокашки, резко потеряв привлекательность для других инвесторов. Но и это еще не все. Поскольку активы деноминированы в евро, то эта резервная валюта, используемая в международных расчетах, немедленно утратит свою, скажем мягко, привлекательность. Превратившись из сочной, востребованной красотки в нечто токсичное и неуравновешенное. Став из актива — пассивом. А от пассива принято в финансовом мире избавляться.

Это в краткосрочной перспективе означает хаос на торговых площадках, панику на биржах и бегство инвесторов и капиталов из ЕС. В Китай, Сингапур — куда угодно, только подальше от политических Хлестаковых.

Инвесторам безразличны декларации и декламации, их интересует прибыль и состояние бухгалтерии вверенных им фондов перед собранием акционеров, а не перед очередным заседанием общеевропейского кружка политпросвета.

Еще вчера продолжали употреблять слово "кредит", то есть средства, которые нужно заимодавцу возвращать. "Страны G7 в той или иной форме примут участие в выделении кредита Украине на 50 миллиардов долларов под доходы от активов РФ", говорилось в сообщениях, приходивших в течение дня в пятницу.

Но в Вашингтоне, как только наступило утро, все уже было решено. И решено иначе.

Американская администрация взяла и объявила, что "Украина может рассматривать кредит G7 на 50 миллиардов долларов как грант, ей не придется ничего возмещать".

Американский истеблишмент — широкая натура, если и когда речь идет не о его деньгах.

А то, что политическое решение поддержать Киев может обрушить европейскую финансовую систему, так это вообще не проблема для США. Конкурентом больше, конкурентом меньше. Какая, в сущности, разница для тех, кто до сих пор не излечился от синдрома "одинокого гиганта"?

Но если Киеву не нужно возвращать означенные миллиарды, то к коллективному Брюсселю эта индульгенция не относится. Финансовую дыру там в любом случае придется закрывать из своих. Ведь активы изымаются из оборота. А так в мире финансов дела не делаются.

Залатать дыру из набежавших процентов на остатки по счетам не получится ни технически, ни политически, ни арифметически, ни даже если начать мухлевать.

Европе, той самой, объединенной, но ободранной как липка и собственными политическими украинцами, и их вашингтонскими друзьями, придется пойти на панель. И начать торговать собой.

То есть распродавать за бесценок остатки индустрии или что-то еще, что будет иметь (после бегства евро, инвесторов и биржевой турбулентности) хоть какую-то ценность. Или стоимость.

А покупать, естественно, будут… Кто сказал — "американцы"?

Он оказался прав.

Да, американцы. Причем по сходной цене и (или) оптом. За ту сумму, какую американцы и назовут, поскольку выбора у ЕС не будет. Он и так в долгах как в шелках, а окажется вовсе в рубище.

В поведении американцев нет ничего необычного или того, что политические Хлестаковы не знали бы заранее. Вашингтон вел и продолжает вести себя так везде, всегда и со всеми. Вне зависимости и несмотря на.

Германскую индустрию США успешно развалили. Она вся убежала (модно выражаясь, релоцировалась) в ту же Америку. Францию посадили на иглу бесконечных займов, доведя практически до банкротства. Каждая ступень по лестнице уменьшения кредитного рейтинга Пятой республики — это увеличение на миллиарды стоимости кредитов.

А Украина? А что Украина? Она тут просто инструмент, с помощью которого США решили поддержать свой статус гегемона. Что и как в Киеве происходит — в Вашингтоне (но не в том, что перед камерами ищет несуществующие стулья и пожимает руки невидимым собеседникам, а в том, что по-прежнему намерен сохранить мировое господство) не интересует абсолютно никого.

Европе, кстати, тоже не оставили выбора — у метрополии с колонией разговор короткий. Либо та подчиняется, либо ее вышвыривают за порог. Оставляя нищей, голой и босой. Что, собственно, и произошло на наших глазах.