Уже несколько дней подряд российские ВКС наносят удары по энергетической системе Украины. Поражены цели почти по всей территории страны: Харьков, Львовская, Запорожская, Ивано-Франковская, Волынская, Киевская области… В последней находилась крупнейшая на Украине Трипольская ТЭС мощностью 1800 МВт. Но, как говорил классик, "все глаголы стремятся к -л" — "была", "находилась", но теперь ее не существует.
В ходе спецоперации Россия, хотя и имеет достаточно возможностей, о чем свидетельствуют масштаб и точность ударов, не часто использует подобные рычаги воздействия. Впервые руководство страны прибегло к этой мере 10 октября 2022 года для сдерживания украинских вооруженных сил и отрезвления политического руководства Украины, которое к тому времени уже сорвало попытку мирного решения конфликта в рамках Стамбульских соглашений и перешло к террористической тактике (обстрелы "Лепестками" Донецка и убийство Дарьи Дугиной 20 августа 2022 года).
Тогда многие украинские комментаторы наперебой заявляли, что "у русских осталось ракет на два-три залпа". С тех пор ВКС России неоднократно показали свои возможности — и самая масштабная их демонстрация происходит именно в эти дни. Представитель Министерства обороны заявил, что "с 6 по 12 апреля Вооруженными силами Российской Федерации в ответ на попытки киевского режима нанести ущерб объектам нефтегазовой отрасли и энергетики России нанесен один массированный и 47 групповых ударов высокоточным оружием воздушного, морского и наземного базирования, а также беспилотными летательными аппаратами по объектам топливно-энергетического и военно-промышленного комплексов Украины". И то обстоятельство, что нынешние удары прокомментировал президент России Владимир Путин в своей беседе с Александром Лукашенко, придает им особую значимость — прежде всего на внешнеполитической арене.
Во-первых, глава государства называет уничтожение объектов энергосистемы Украины вынужденной мерой, принятой в ответ на удары по энергообъектам России. Напомним, что эти нападения вызвали неудовольствие даже в Соединенных Штатах. Министр обороны Ллойд Остин выразил опасение, что "атаки на российские НПЗ могут привести к эффекту домино в мировой энергетике", и посоветовал "наносить такие удары, которые могут напрямую повлиять на текущие боевые действия". Госсекретарь США Энтони Блинкен также выразил свое неодобрение.
Во-вторых, Владимир Путин прямо связал происходящее с одной из задач спецоперации — демилитаризацией: "Прежде всего, мы исходим из того, что мы таким образом влияем на ОПК — на оборонно-промышленный комплекс Украины, причем напрямую".
Наконец, нынешнее положение дел связывается с отказом от упомянутых Стамбульских соглашений, которые несколько раз в ходе беседы затронули правители России и Белоруссии.
Складывается ощущение, что руководство Союзного государства посылает Украине и ее заморским хозяевам (и это не фигура речи: достаточно вспомнить, что девять из десяти крупнейших владельцев сельскохозяйственной украинской земли — иностранные компании) четкий сигнал: мы готовы повышать ставки, но путь для диалога еще сохраняется. Однако, возможно, мы наблюдаем классический "туман войны" и подготовку к масштабным наступательным действиям со стороны России, одним из приоритетных направлений которых как раз может являться Харьковское.
Какую реакцию вызвали апрельские удары по энергосистеме на Украине? Прежде всего — истерику. Никто не ожидал, что защита энергосистемы, на которую было выделено 60 миллиардов гривен (такие цифры называют сами киевские пропагандисты), окажется ничтожной перед натиском российских ВКС. Эффективность ударов косвенно подтверждается закупками электроэнергии из Польши, Словакии и Румынии, о чем объявили в "Укрэнерго". Однако то обстоятельство, что многие украинские официальные лица открыто и единогласно заявляют об успехах "апрельской волны" демилитаризации, заставляет заподозрить тот самый "туман войны" и быть более сдержанными в оценках.
Для начала — рано списывать украинскую энергосистему на свалку истории. Да, ей нанесен серьезный ущерб (вплоть до того, что единая система может распасться на несколько автономных узлов), но она еще сохраняет достаточную устойчивость. Напомним, что она создавалась с двойным запасом прочности, за время СВО значительно снизилось потребление электроэнергии для гражданских нужд (и им будут жертвовать в первую очередь), по-прежнему действуют три работоспособные атомные электростанции (по которым Россия не будет наносить удары ни при каких обстоятельствах), а предельная мощность энергогенерации все еще оценивается примерно в 19,7 ГВт при максимальном потреблении в 14 ГВт. При сохраняющейся возможности закупок электроэнергии из Европы положение Украины выглядит тяжелым, но не критическим.
Кроме того, украинская медиамашина (ставшая неотличимой от власти) постарается выжать максимум из сложившейся ситуации. Командующий объединенными силами ВСУ Юрий Содоль уже выступил с призывом ужесточить правила мобилизации, поскольку "мы держим оборону из последних сил". Глава МИД Украины Дмитрий Кулеба объявил переход к жесткой дипломатии в общении с союзниками и настойчиво потребовал от них передать по меньшей мере семь систем Patriot для защиты стратегических объектов. Выставляя напоказ свою слабость, украинские политики попробуют превратить ее в силу. И есть основания полагать, что они смогут добиться желаемого, так же, как смогли превратить конфликт на Украине во внутриполитическую проблему США, обошедшуюся Штатам в сотни миллиардов долларов (а самой Украине — в сотни тысяч жизней и утраченную государственность).
Таким образом, волну ударов 6-12 апреля вполне можно расценивать и как действенный жест российской "силовой дипломатии", и как громогласный аккорд продолжающейся войны (одно не исключает другого). Но ни в коем случае нельзя преждевременно списывать украинскую военную машину, поддерживаемую коллективным Западом, со счетов — так же, как опрометчиво хоронить раньше времени ее энергосистему. Но не вызывает сомнений, что если столь мощные удары наших ВКС продолжатся, то и первая, и вторая окажутся на грани существования. И Стамбульские соглашения, отвергнутые два года назад, покажутся киевскому режиму поразительно щедрыми.
